Тодд улыбается.

— Аарон… — говорит он. — Сейчас я дам тебе его. Хочешь посмотреть?

Он пытается встать, одной рукой держа ребенка, второй ухватиться хоть за что-нибудь. Но сил у него нет. Он все силы отдал этой магии, Кейлен и ее сыну, и сейчас ничего не осталось. Но кое-как, на колени, и ближе к ней, стараясь хвататься за все, за что можно ухватиться.

Отдает.

— Держи, — говорит он. — Дальше уже и Осмар справится. Все хорошо. Ты смогла сделать это. А сейчас поспи.

Такой маленький… сморщенный, красный… но такой хороший. Ее сын. Вот на самом деле ее сын! Все получилось, она смогла. И они оба живы… Это чудо. Словно сон. Аарон ворочается у нее в руках…

А Тодд…

Тодд медленно сползает на пол, садится рядом, приваливаясь спиной. Так тяжело дышит… словно через раз, с усилием. Ртом дышит, из носа течет кровь. Испарина на висках, шея мокрая. У левого виска здоровенная ссадина, кровь и волосы в крови, но уже подсохло, просто не было время заняться этим.

Он все еще привычном доспехе с металлическими платинами. Не успел переодеться. Бросил все и поскакал к ней? Что у него случилось там? Из левого плеча что-то торчит. Стрела? Она обломана и сразу не понять, но Кейлен видит кусок древка. И кровь… темная уже, старая. И там, где он руки о простыню вытирал — кровь тоже.

Тодд закрывает глаза, чуть запрокидывает голову. В этом есть что-то полуобморочное.

Он отдал все силы, а у самого уже не осталось?

— Тодд! Ты… тебе самому нужен врач!

— Все… нормально… — медленно, хрипло говорит он. — Это пройдет. Сначала с тобой…

Это так страшно. Кейлен испугалась бы, если б могла.

Но маленький Аарон начинает жалобно пищать. И… больше не до того. Кейлен бережно обнимает сына. Это ведь чудо. Просто чудо, что все закончилось так, что они оба живы. Теперь у них будет шанс.

И ее спальня вдруг наполняется людьми. И Говард… он что-то радостно кричит, пытается ее обнять. Пытается взять на руки ребенка, но Кейлен не отдает ему.

Кружится голова.

Та волна заемной силы начинает откатывать назад, оставляя слабость. Не больно, просто хочется спать. Накатывает тишина.

Она еще видит, как приходит Сазерлан, как Говард что-то говорит ему. Они даже, кажется, спорят. Сазерлан смотрит на ребенка. На Кейлен. На Тодда, сидящего рядом.

Тодда пытаются поднять и увести, но он упирается, и сил, неожиданно, у него не так уж мало, как казалось.

— Нет, — говорит он. — Я останусь здесь. Просто посижу рядом. Моя помощь еще может понадобится. Я посижу… Да пошли вы все!

Его оставляют. И Осмар даже кивает вроде, что сейчас займется и им.

А потом Кейлен проваливается в сон.

Глава 19. Новое утро

— Вставай.

Тодда пытались не то, чтобы поставить на ноги… на ноги бы он сейчас не встал… но, по крайней мере, в сторону оттащить.

— Куда? — вяло спросил он.

От каждого движения темнело в глазах. Но самому двигаться особо не приходилось, Уилл, помощник Осмара уже подхватил его подмышки и поволок.

— Вон, к столу, давай, — велел Осмар. — Посади. Надо его раздеть. Тодд, у тебя ноги целы? Или только в боку дырка?

— Нет у меня в боку дырки, — буркнул Тодд. — Там царапина, ерунда. В плече, вон стрела… Но так мне просто отдохнуть надо.

— Ага, — Осмар вздохнул тяжело. — Нет у него в боку дырки. А кто здесь кровищей своей все замазал? Ты посмотри на себя. Уилл, давай, помогай… штаны с него пока можно не снимать, рубашку только. И сапоги тоже давай…

Тодд пытался помочь, но сил совсем не осталось. Только чуть поворачиваться нужным боком. От любого усилия начинало мутить.

— Ты как? — спросил Осмар. — Тошнит? Это от слабости. Ел давно последний раз?

Тодд попытался сосредоточиться.

— Утром…

— Этим? Перед дорогой?

— А, нет… прошлым. Этим не успел.

— Ну, тогда не страшно, — Осмар засмеялся. — Тошнить нечем. Так что, Уилл, можешь сильно не осторожничать, его не укачает. Рубашку разрежь, она все равно уже вся в дырах. И давай на стол его. А ты, тролль, лежи и не дергайся.

— Да иди ты… — еще буркнул Тодд, но спорить больше не стал.

Осмар свое дело знает. Может, в чем другом он и не слишком силен, но дырки в боку латать мастер. И даже что он там делал — особо не вникал, потому что слабостью накрывало так, что в какие-то моменты Тодд просто терял сознание, проваливаясь в пустоту. В себя толком приходил дважды: когда Осмар взялся мазать бок какой-то особо жгучей дрянью, и аж подбросило… а уж потом, когда зашивал, было почти все равно. И еще, когда стрелу из плеча дернул. Вскрикнул, зарычал. Кажется, ребенка разбудил, но там няньки уже зашикали, успокаивая.

А потом, когда его оставили в покое, Тодд уснул.

Очнулся на рассвете, кажется, от детского плача.

Не сразу понял, что происходит, и где он. Тряхнул головой. А в голове звенело просто нестерпимо, и от крика только еще хуже. До рези в глазах.

Это ведь Аарон, ребенок Кейлен. Все это случилось вчера…

Ох ты ж… а там, небось, уже пошли штурмовать Мост… не остановить… и справятся ли без него Арнхильды — большой вопрос. И как бы с ним справились — тоже вопрос, но без него теперь… Аурик постарается.

А Тодд уже здесь, и здесь точно никому кроме него помочь бы не удалось. Так что все правильно. А к Мосту он поедет… вот только решит…

Ребенок плачет…

Ребенок у Кейлен на руках. Она сидит на постели, рядом горничная ее и еще крупная, белобрысая такая… не помнит Тодд, как ее зовут. Видел в замке, но не помнит… муж ее — Хваль, у них пять детей и последний, кажется, недавно… Кормилица. Правильно, пусть помогает, а то у Кейлен сейчас сил совсем нет.

И все они смотрят на него. Он очнулся, и они смотрят. Слегка напряженно, насторожено…

Конечно… спальня госпожи, только что родившей, а он тут дрыхнет, как у себя дома. Еще и… вот же, мать твою… еще и без рубашки. Его Осмар вчера его на кресло оттащил, и так и бросил. Хорошо хоть штаны оставили. А рубашка вот рядом, чистая лежит. Новая. Старую они порвали.

Сейчас…

Тодд изо всех сил