Ульяна улыбнулась, а сама лихорадочно пыталась осознать только что увиденное: «Он же голый! Мамочки родные! Как же они из воды будут выходить? – то, что голая не она, а Димка, ее смущало не меньше, – вот же засранец!»

Песок под ногами заставил ее остановиться, она еще сделала пару шагов к берегу и замерла.

– Ульяна, что? – Димка, пройдя вперед и поняв, что она стоит на месте развернулся к ней.

«Красив как Бог!» – мелькнула у нее мысль. Сейчас, в лучах восходящего солнца и каплях воды на его мощной загорелой груди, он не выглядел тем смешным мальчишкой с разбитыми в кровь коленками и локтями.

– Дим, ты же голый! – выдохнула Ульяна и поняла, что краснеет.

– Я не планировал сегодня идти на пляж. Возвращался из гостей и завернул, чтобы искупаться.

Ляпнул, чтобы оправдаться, а получилось, что сдал себя с потрохами. За что сам же мысленно себя и обругал. Ульяна могла видеть его вчера с тем веником наперевес. Видимо, она и видела, раз усмехнулась:

– Освежился, герой любовник? Стой, где стоишь! Я первая выйду и принесу тебе полотенце! И как только не побоялся, что рыбы откусят твое богатство?

– Подавились бы! – Димка шагнул к ней быстро и, пока Ульяна не успела его оттолкнуть, поймал ее лицо в ладони и впился поцелуем в губы.

Димкины губы были солеными и такими настойчивыми, что Ульяна в первую секунду растерялась и замерла. Димка же, видя, что его не отталкивают, сместил свои ладони ниже. Прижал к себе, к своей груди. Почувствовав мягкость ее груди, понял, что возбудился мгновенно. Прижался к ее мягкому животу пахом, демонстрируя ей свое возбуждение и ни капли этого не стыдясь. Он мечтал об этой женщине, сколько себя помнит. И вот сейчас его фантазия сбывается.

Он целовал настойчиво, жадно, каждую секунду боясь, что она сейчас одумается и оттолкнет его. А Ульяна, удивив себя и обрадовав Димку до животного рыка откуда-то из груди, когда он понял, что происходит, начала отвечать на его поцелуй. Отвечала так же жадно, боясь прервать поцелуй хоть на мгновение. Прервать – это значит, одуматься, понять, что и с кем она делает. А она этого не хотела. Сейчас не хотела.

Целовался Димка умело, заставляя плавиться в его руках и желать большего. И он это понял. Подхватил под попу, заставляя обхватить его ногами и вот так, неся ее на руках и не прекращая целовать, терзать ее губы, он и вынес эту самую желанную женщину на берег.

Тот, кто устанавливал эти скамейки на пляже, наверное, думал о том, что они будут служить не только для того, чтобы на них сидели отдыхающие. Не мог не думать, если сам когда-то был молодым. Вот и крепкая спинка служила тому подтверждением.

Димка не сдирал с нее купальник, он лишь сдвинул трусики и, придерживая ее за талию, помог опуститься на его торчащий сейчас колом член. В общественных местах нельзя заниматься тем, чем они сейчас тут занимались. Случайно забредшие в этот ранний час на пляж отдыхающие, конечно, все поняли бы, но так девушка была хотя бы одета. Хотя, одеждой купальник сложно, конечно, назвать.

– Ульяна! – он выдохнул ее имя, едва она впустила его в себя всего.

Замерли оба, привыкая, осознавая размер каждого. Димка освободил одну ее тяжелую грудь из мокрого купальника и замер на долю секунды, боясь поверить в то, что все это происходит с ним наяву.

– Какая красивая! – и с этим словами обхватил коричневый сосок губами.

Ульяна рвано выдохнула и, оперевшись на его плечи руками, начала медленно двигаться. Димка ласкал ее грудь губами, посасывая и чуть прикусывая сосок, и Ульяна, к своему стыду, сама высвободила вторую грудь, изнывающую в ожидании такой же ласки. Димка, поняв мгновенно чего она хочет, переключился на второй сосок, обхватив первую ладонью и продолжая теребить нежный сосок.

Почему так отзывалось ее тело на ласки Димки? Почему так уютно было ее груди в его больших и теплых ладонях? Совершив еще несколько движений, Ульяна поняла, что вот-вот ее накроет оргазм.

– Димааа! – она выдохнула его имя и обмякла, прижавшись к нему.

А Димка почувствовал, как ее мышцы сжимаются там, внутри, толчками, через которые он, усилив движение толкнулся в нее еще несколько раз, и его точно так же накрыло волной оргазма.

– М-да, недолго дергалась старушка в поповских опытных руках! – сказано это было чуть слышно и с сарказмом.

Сказано было из-за все тех же валунов, за которыми вчера сидел Димка. Сегодня за ними сидел Влад.

Не только Димке и Ульяне не спалось сегодняшним ранним утром. Владу, как оказалось, тоже. Он вышел на пляж в тот момент, когда Димка выносил Ульяну из моря. Они его не видели, а вот он их отлично. Влад свернул за валуны и замер, не зная, как быть дальше.

Устраивать показательную сцену ревности? Что бы что? “Поругаться” со своей девушкой на глазах у этого молокососа? Зачем?

Кто ему эта девушка?

А он ей?

А как же отпуск, море, солнце, Никита, которому он все это обещал?

– Ну, и кто здесь кого отымел в противоестественной форме? Почему-то мне кажется, что тебя, господин Рейнберг, отымели. И кто? Рыжая пышечка, которая вот ни разу не в твоем вкусе!

Но почему же тогда было так тоскливо и так не хватало воздуха? Было чувство, что он нырнул, а вынырнуть не может, потому что его затягивает все глубже. В глазах темнело, а в ушах от их тяжелого дыхания, их стонов и шлепков тел все звенело. Владу не надо было смотреть, чтобы понимать, что там, на скамейке, сейчас происходит. Его живое воображение и опыт услужливо подкидывали картинки перед закрытыми глазами.

Почему? Когда эта рыжеволосая хохотушка с необычными глазами и легким нравом успела так глубоко пробраться ему под кожу? Нет, в самую его душу? Что с ним? Он что, ревнует ее?

Ну, так ты же сам намекнул ей, что вроде как ходок по мальчикам. Так чего же ты хотел, Владлен Рейнберг?

– М-да! Вот это ты дурааак, владелец заводов, пароходов и сети аптек! Переиграл сам себя! Смех, да и только! Только вот почему-то совсем ведь не до смеха тебе сейчас, да, Владик? Вот же Саня Сиплый будет ржать, когда я ему расскажу об этом, – Влад усмехнулся и сел на песок, – хотя, пожалуй, о таком даже и рассказывать то как-то в падлу, говоря его словами.

За валунами, тем временем, происходило нечто странное. Видеть Влад не мог, а вот слышал отлично, и услышанное только подтвердило то, что он именно тот самый дурак, и свой дурацкий колпак с колокольчиками он натянул на себя сам.

– Ульяна, подожди! Что не так? Тебе было больно, да? – Димка не понимал, почему Ульяна только что выдыхавшая его имя, сейчас лихорадочно одевается и боится поднять на него глаза.

– Дима, да потому что неправильно это все! У тебя армия на носу, я старше тебя, у меня Дашулька. Да и потом, у меня есть Влад! Дима, отвернись, я купальник сниму! – Ульяна явно сейчас одевалась, – как мне теперь ему в глаза смотреть?