В нашем распоряжении имелись данные, что такого рода сверхсекретные операции часто осуществлялись подразделениями ЦРУ вне рамок командования ISAF и военного командования США. Элстон же заявил, что, по его информации, имело место большое количество рейдов, за которые никто не взял на себя ответственность. В своем предварительном отчете о поездке в Афганистан профессор подробно описал убийство американцами двух братьев-афганцев в январе 2008 года. При этом он представил доказательства того, что оба мужчины не имели никакой причастности к экстремистам.

Вышки сотовой связи горели, взрывались и падали одна за другой. В результате этих акций устрашения в провинции Газни мобильная телефония прекратила работать вовсе, а в Кандагаре функционировала в очень усеченном режиме. Зона ее охвата едва покрывала сам город, но отнюдь не провинциальные уезды. Боевики вновь вспомнили о радиоволновой связи. Близ города Спинбулдак кандагарской провинции полицейскими были арестованы боевики «Талибан» с 30 коротковолновыми радиостанциями. По всей видимости, трое задержанных намеревались оснастить подельников «коротковолновками» для координации действий во время проведения терактов. Всем им было предъявлено обвинение в терроризме. При этом за несколько дней до поимки «связных» пресс-секретарь талибов Забиулла Моджахед заявил о начале «летнего наступления», отметив при этом, что руководство боевыми действиями поручено командиру группировки Мулле Барадару. Он также информировал, что в своей тактике талибы будут делать ставку на партизанские действия. И хотя Минобороны Афганистана назвало его слова блефом «ввиду ослабления движения и значительного укрепления афганской национальной армии», многие не исключали того, что за словами представителя талибов могут последовать конкретные подрывные действия. И они последовали…

В июне было совершено дерзкое нападение талибов на кандагарскую тюрьму «Сарпуза», откуда сбежало около тысячи заключенных, в основном боевиков и уголовников. Воспользовавшись тем, что в пятницу, которая является в Афганистане выходным днем, бдительность охранников пенитенциарного учреждения традиционно ослаблялась, вечером, примерно в 21.30, с тыльной стороны тюрьмы был взорван бензовоз. В то же самое время другой взрыв снес стену тюрьмы и выбил все стекла в здании. После этих двух взрывов группа талибов ворвалась в тюрьму. Сбив замки, нападавшие выпустили из камер заключенных. Сбежали в общей сложности 892 человека, в том числе 16 женщин. При налете на тюрьму были убиты девять сотрудников афганской полиции. В полку противников кабульского режима прибыло. Изловить беглецов было крайне затруднительно, так как в нескольких сотнях метров от тюрьмы уже начиналась «зеленка», где хозяйничали талибы.

Удивительно, но факт. Из-за разгильдяйства полицейских и сращивания в некоторых случаях представителей правоохранительных органов с криминальными структурами и талибами в апреле 2011 года из «Сарпузы» был совершен еще один массовый побег заключенных, который, вероятно, войдет в историю как беспрецедентный, если, конечно, не брать в расчет труды аббата Фариа из романа «Граф Монте-Кристо». Заключенные пять месяцев рыли подземный ход, по которому в результате их стараний застенок смогли спокойно покинуть боле 540 сидельцев, среди которых было 106 полевых командиров и активных боевиков движения «Талибан». Побег происходил с 23.00 до 03.00, причем около тюрьмы стояла наготове группа смертников, однако она не была задействована, так как зэки покинули тюрьму по подземному ходу запланированно и удачно. По данным губернатора Кандагара, вырытый талибами подземный ход длиной в 360 метров вел в один из домов в окрестностях города, что позволило большинству беглецов скрыться незаметно.

В Кабуле в это время одно за другим происходили чрезвычайные происшествия в центральной тюрьме Пули-Чархи. То сотни заключенных зашивали себе рты суровыми нитками, то объявляли голодовку, то совершали бунты, требуя от Минюста соблюдения своих человеческих прав. Однажды, когда тюремщики пришли усмирять разбушевавшихся зэков, на них напали и стали бить железными прутьями, выпиленными из решеток. В результате четверо сотрудников и около 10 сидельцев были ранены или убиты. В Пули-Чархи многие заключенные болели туберкулезом, кожными заболеваниями, им месяцами не оказывалась никакая медицинская помощь. Однако стоит также заметить, что у многих постояльцев централа имелись сотовые телефоны, посредством которых они общались с внешним миром и информировали о бунтах местных журналистов. Чтобы данные о произволе тюремщиков не просачивались в печать, у заключенных отобрали мобильники, однако оборотни в погонах приносили им новые. В результате сведения о беспределе, творящемся в кабульском централе, докатились до президента, который, в свою очередь, дал поручение правительству разобраться в ситуации и наказать виновных. Через некоторое время руководство тюрьмы было заменено, а сам централ перешел из ведения Минюства в сферу ответственности МВД. Убежать из Пули-Чархи практически невозможно — двойной периметр с высоченными каменными стенами и сторожевые башни с пулеметами не позволяют этого сделать. Поэтому многие зэки всеми доступными им методами требовали скорейшего вынесения им приговоров (тюрьма использовалась и как следственный изолятор), чтобы перевестись в другие тюрьмы, откуда можно было бежать. И такие массовые побеги из застенков совершались повсеместно.

Как-то летом афганское информационное агентство «Бахтар» со ссылкой на источник в правительстве сообщило, что отныне афганские государственные служащие с небольшой зарплатой будут получать в Кабуле муку и зерно по карточкам. Министерствам и ведомствам предстояло в недельный срок подать заявки и списки нуждающихся в главное управление по обеспечению, которое располагалось на центральном кабульском элеваторе. Оно, в свою очередь, должно было обеспечить госслужащих основными продуктами питания.

В 80-е годы прошлого столетия, когда демократический Афганистан был настолько силен, что мог изыскать ресурсы для самостоятельного пополнения внутреннего бюджета почти на 70 % и занимал не последнее место в списке развивающихся стран, в ряде крупных городов была введена карточная система. По купонам разных маркировок — для разных категорий граждан — госслужащие и члены их семей получали продовольствие, включая рис, муку, масло, жиры, мыло, лекарства и многое другое. Прилетевшая в начале февраля с кратким визитом в Кабул госсекретарь США Кондолиза Райс, комментируя «советскую оккупацию» и ее последствия для экономики страны, сказала, что «на протяжении 25 лет у Афганистана не было эффективного выбранного пути развития и движения». «Афганистану и международному сообществу надо корректировать стратегию развития страны», — заявила она тогда журналистам. Похоже, что путь корректировки развития страны окончательно определился: афганские госслужащие опять стали получать хлеб по карточкам. Распределительная система привнесла в жизнь обитателей мегаполиса старые элементы социализма. Ведь, как известно, под луной нет ничего нового.

В Афганистане в начале двухтысячных годов сложилась аховая ситуация с продовольствием. Создавалось впечатление, что в 80-х зерно, сахар, молоко, масло, помидоры, ягоды и цитрусовые выращивали здесь исключительно «коммунисты», а когда их вдруг не стало, исчезла и вся еда. Действительно, во многом это было именно так. Ленивые «дети гор», не знавшие о том, кто такие ударники коммунистического труда, превратили некогда богатейшую восточную житницу Афганистана — провинцию Нангархар, где когда-то выращивались шесть сортов сахарного тростника, обеспечивавшего на 80 % нужды всей страны в сахаре, апельсины, мандарины, грейпфруты и лимоны, поставлявшиеся за рубеж ввиду их переизбытка на внутреннем рынке, — в болото с квакающими лягушками. Нангархар стал перевалочным пунктом поставки продовольствия из Пакистана, а уникальная оросительная система, построенная в Джелалабаде советскими специалистами, перестала функционировать из-за того, что ее никто и не думал чистить. Некогда процветающие кооперативные хозяйства по выращиванию рыбы также исчезли с лица земли — никто за ними не присматривал, и в результате обнесенные земляными валами садки попросту смыло дождями в реку Кабул. Зато в грязной воде всеафганской канализации советские карпы и караси чувствовали себя совсем неплохо, и местное население активно вылавливало их сетями.