— Пожалуйста, Голубок, — умолял он.

Я увернулась от него. Он заслуживает того, чтобы мир узнал, кем он является, увидел, на какие жертвы он пошел ради Дариуса, ради меня, ради королевства. Поэтому я не собиралась просто сидеть здесь и позволять людям делать вид, что его не существует.

— Так перестаньте стыдить его! — воскликнула я, но ответом мне была лишь неловкая, гулкая тишина.

Тори смотрела на меня, поджав губы, и хлопала в ладоши, пытаясь завести толпу, но они не последовали ее примеру, даже когда она толкнула Дариуса локтем, и он тоже сделал пару жалких медленных хлопков.

— Нихрена себе, вялые хлопки, мудак, — прошипела Тори.

— Любые хлопанья неловкие, блядь, — пробормотал в ответ Дариус, и моя кожа порозовела, когда до меня донесся отдаленный звук, издаваемый Хэмишем.

— Слезай, — прорычал Орион, его глаза сверкнули на меня, и мои щеки вспыхнули, поскольку я не получила от него поддержки в данной ситуации.

— Поднимись сюда ко мне, — возразила я. — Скажи им правду.

Он покачал головой, Тори и Дариус обменялись взглядами, а Джеральдина схватила себя за волосы и в тревоге оглядела комнату.

— Хвала красноречию моей леди! — воскликнула она вдруг. — Как страстна ее мольба, как проникновенна и… прекрасно изложена. Она сверкает, как звездный камень в лунном луче, своей страстью и прозой!

Несколько человек зааплодировали, но это было еще хуже, ведь теперь они аплодировали только тому, что я говорила, а не словам, которые я произнесла.

Началось бормотание, а Сет заскулил от дискомфорта, и от этого звука моя кожа запылала от смущения.

Я слезла со стола и опустилась на свое место, Орион потянулся к моей руке под столом, но я отдернула ее, не в силах поверить, что он не стал бороться за свой угол, не встал рядом со мной и не показал миру, кто он есть на самом деле.

Все в комнате поспешно отвернулись от него, и у меня сжалось горло.

— Почему ты не хочешь сказать им правду? — прошептала я Ориону, и он посмотрел на меня с противоречием в глазах.

— Потому что это ничего не изменит. Мне жаль, Голубок. -

Эти слова пронзили мое сердце, и я уставилась на свои руки, лежащие на коленях, чувствуя себя полной идиоткой за то, что меня оставили в таком положении перед всем залом.

Вошер придвинулся ближе, пытаясь использовать свои дары Сирены, чтобы получить доступ к моим эмоциям.

— Ну, если у тебя есть какие-то проблемы и тебе нужно снять напряжение с груди, моя дорогая, приходи ко мне, — промурлыкал Вошер, и Орион зарычал.

— Она и близко к тебе не подойдет, Брайан, — прошипел он, и Вошер поднял на него взгляд.

— Так, так, я не хотел устраивать шумиху. На самом деле, я пришел с подарками. — Он повернулся, жестом показывая на большие чемоданы позади себя. — Я привез все вещи Вега из академии. Я бросил все и уволился, видите? Академия полностью развалилась, и если быть до конца честным, я уверен, что Элейн планировала меня убить, так что вот мы здесь. — Он улыбнулся мне и Тори. — О, и у меня есть дополнительный сюрприз для вас! Я постирал вручную все ваши маленькие панталончики и халатики, чтобы они были шелковисто-свежими для ваших королевских задниц.

— Что ты сделал? — огрызнулась Тори.

— Пожалуйста, скажи мне, что панталончики и халатики — это не то, о чем я думаю, — пробормотала я.

— Вы должны лучше заботиться о своих интимных вещах, девочки. G-стринги и стринги могут стать совсем малюсенькими, если их регулярно не натирать хорошим мылом. Я использую нежное пенящееся белое мыло, которое варю сам, как-нибудь дам вам образец. Я называю его «Эссенция Вошера. — Подмигнул он.

— Что за хуйню ты несешь? — прорычал Дариус, дым повалил между его зубов, и я схватила Ориона за руку, чтобы не позволить ему встать со своего места, хотя, возможно, позволить ему натравить психованного Вампира на задницу Вошера вместе с Дариусом — не самая плохая идея.

— Я говорю, что это секретный рецепт, глупый мальчик. Счастливо! — Он направился в сторону Каталины и Хэмиша, обнимая их, и его задница покачивалась из стороны в сторону при каждом объятии.

Фу, отлично, я думала, что видела этого гада в последний раз.

Я заметила, что все по-прежнему старательно отводят глаза от Ориона, и мои плечи поникли от уныния.

— Я не понимаю, почему они не прекращают это дерьмо с опозоренным Властью.

— Потому что опозоренный Властью — это нечто большее, чем закон, Голубок, — сказал Орион, опустив свой взгляд от моего, тем самым показывая мне, что он также стыдится этого, и это сломило меня больше, чем что-либо другое. Мой гнев на него немного утих, потому что я увидела, что это как раз то, чего я не понимаю, но все равно мне стало больно. — Это культура, и люди не хотят, чтобы их ассоциировали с этим. И ее невозможно исправить. Я благодарен за то, что ты пыталась сделать, красавица, но приказать миру принять меня не получится.

Я вздохнула, ненавидя всё это дерьмо. Какой смысл быть «истинной королевой», если они не намерены прислушиваться к тому, что так важно для меня?

— Да, то, что ты сидишь за нашим столом, уже понижает нашу репутацию на тысячу очков, — вздохнув, сказал Сет. — Но все в порядке, брат, мы хотим быть твоими друзьями, не так ли, Кэл? — Он толкнул его локтем, и Калеб посмотрел на Ориона с намеком на оскал на губах.

— Нет, спасибо, — пробормотал он, когда Орион выпрямился, увидев вызов в его глазах.

Я знала, что их Орден побуждает их к соперничеству, но я догадалась, что провела не так много времени рядом с ними двумя, чтобы понять, насколько глубоко заложен этот инстинкт.

— Я разрываюсь на две части, миледи Дарси, — сказала мне Джеральдина. — Моя преданность вам и мой инстинкт сторониться вашего Орри, пока он не станет не более чем призрачной тенью на моей периферии. Но я преодолею любое препятствие ради тебя, моя королева.

— Спасибо, Джеральдина, — сказал я, и она поднялась со своего места, подошла к Ориону и обняла его сзади, отчего он напрягся, словно его только что ударили кнутом. — Я вижу тебя, Лэнс Азриэль Орион. Мои глаза широко открыты, и вот ты здесь, как хрустящее яблоко, балансирующее на фоне звезд.

— Спасибо, — выдавил он. — Не за то, что я хрустящее яблоко, а за другое. — Он неловко похлопал ее по руке, незаметно пытаясь отцепить ее руки от себя, и она поспешила