Вслух сэр Фрэнсис сказал:

– Вы тут неплохо поработали, если учесть, сколько у вас было времени. – Он ловко отвел гнев Хэла. – Я пришлю еще людей, чтобы помочь вам перенести все это и спрятать.

Хэл устал настолько, что с трудом поднялся по веревочному трапу на борт «Решительного». Но хотя дело было сделано, отец не позволил ему сбежать в свою каюту.

– Мы стоим прямо позади «Чайки». – Через освещенный луной пролив сэр Фрэнсис показал на черный контур другого корабля. – Ты не думал о том, что может произойти, если одна из твоих дьявольских лодок проскочит мимо цели и доберется до нас? Без мачты нам не отвести корабль.

– Эболи уже рубит в лесу длинные бамбуковые шесты. – Голос Хэла выдавал крайнюю усталость. – Мы ими воспользуемся, чтобы оттолкнуть от своего борта лодку и направить ее вон туда, к берегу.

Он повернулся и показал назад, туда, где мигали между деревьями огни лагеря.

– Но Буззард окажется захваченным врасплох, – добавил юноша, – у него же нет бамбуковых шестов.

Наконец его отец был удовлетворен.

– Иди теперь отдыхать. Завтра ночью мы проведем собрание ложи, и ты должен быть готов ответить на все вопросы катехизиса.

Хэл неохотно выбрался из пучины сна. Несколько мгновений он не мог сообразить, что именно его разбудило. Потом со стороны переборки опять послышался негромкий шорох.

Хэл мгновенно и окончательно пробудился, всю усталость как рукой сняло. Он скатился со своего тюфяка и опустился на колени у переборки. С другой стороны скреблись уже нетерпеливо и требовательно. Он быстро постучал в ответ по доскам, потом стал шарить в темноте, ища колышки, державшие шпионскую щель. И как только он снял ее, луч желтого света лампы проник в его каюту, но тут же его загородила собой Катинка, прижавшая к отверстию губы с другой стороны и сердито зашептавшая:

– Где ты был прошлой ночью?

– У меня были дела на берегу, – прошептал в ответ Хэл.

– Не верю! – заявила Катинка. – Ты просто пытался избежать наказания. Ты намеренно мне не повинуешься!

– Нет-нет, я бы никогда…

– Открывай проход немедленно!

Хэл нащупал кинжал, висевший на крючке в ногах койки, и принялся вытаскивать шпонки. Они выскакивали из своих гнезд с тихим скрипом. Хэл откладывал их в сторону, и вскоре перед ним открылся квадрат мягкого света.

– Иди сюда! – приказал голос Катинки, и Хэл пролез в дыру.

Дыра была невелика, но после некоторых усилий Хэл оказался стоящим на четвереньках на полу каюты Катинки. Он хотел уже встать на ноги, но женщина остановила его.

– Оставайся так!

Он поднял голову и посмотрел на нее. Катинка была одета в легкую ночную сорочку из какой-то полупрозрачной ткани. Распущенные волосы спадали до талии. Свет лампы легко проникал сквозь сорочку и очерчивал тело женщины; ее нежная кожа просвечивала сквозь легкие складки.

– Ты совершенно бесстыден, – заявила Катинка, когда он встал перед ней на колени, словно она была неким священным изображением. – Ты явился ко мне голым. Никакого уважения!

– Прости! – выдохнул Хэл.

Он так стремился выполнить ее приказ, что забыл о собственной наготе, и теперь поспешно прикрыл руками пах.

– Я совсем не хотел ничего такого…

– Нет! Не скрывай свой стыд!

Потянувшись вниз, Катинка отвела его руки. Оба уставились на его мужское достоинство. И увидели, как оно медленно вытягивается и утолщается, направляя конец на Катинку…

– Похоже, я ничего не могу поделать, мне не остановить это отвратительное поведение? Неужто ты так далеко ушел по пути Сатаны?

Катинка схватила Хэла за волосы и заставила подняться на ноги, а потом потащила его в свою великолепную каюту, ту самую, в которой он впервые увидел ее красоту.

Повалившись на пышную кровать, Катинка повернулась к Хэлу. Белый шелк сорочки распахнулся, упав по обе стороны ее длинных стройных ног. А Катинка, дергая прядь волос Хэла, заговорила внезапно севшим голосом:

– Ты должен повиноваться мне во всем, ты, дитя темного мира…

Ее ноги раздвинулись – и она ткнула его лицом между ними… золотые кудряшки, прикрывавшие ее женское естество, оказались неожиданно мягкими, шелковистыми…

Хэл ощутил запах моря, солоноватый и острый, и запах морских существ, и теплый мягкий дух островов, и аромат прибоя, набегающего на прогретый солнцем песок… Он впивал все эти запахи расширившимися ноздрями, а потом губами нашарил источник всех этих неправдоподобных запахов.

Катинка дернулась на атласной простыне вперед, навстречу его губам, ее бедра раздвинулись шире. И, держа Хэла за волосы, она заставила его голову двигаться, направляя к самой чувствительной точке ее плоти, спрятавшейся в тайной расщелине.

И когда он нашел ее кончиком языка, Катинка задохнулась и начала тереться о лицо юноши, как будто скакала без седла на несущемся галопом жеребце. Она невольно вскрикивала, бормоча:

– Ох, остановись!.. Прошу, хватит… нет! Не останавливайся! Продолжай, продолжай…

А потом она вдруг отпустила его голову и упала на спину, буквально швырнув Хэла на себя. Он почувствовал, как ее маленькие крепкие пятки ударились о его поясницу, когда она обхватила его ногами, а ее ногти, словно ножи, вонзились в напряженные мускулы его плеч.

Но боль потерялась в ощущении охватившего его жара, когда он проник в заветную глубину, а его крики заглушили золотые спутанные волосы, в которые он уткнулся лицом.

Трое рыцарей начали собрание ложи на склоне холма над лагуной, рядом с небольшим водопадом, что обрушивался в чашу темной воды, которую окружали высокие деревья, покрытые лишайниками и опутанные лианами.

Алтарь был установлен в кольце камней, а перед ним горел костер. Так были представлены все древние элементы стихий. Луна стояла в первой четверти, сообщая о возрождении и воскресении.

Хэл ждал в одиночестве в лесу, пока три рыцаря ордена открывали собрание ложи первой ступени. Его отец с обнаженным мечом в руке быстро прошагал сквозь тьму, чтобы позвать Хэла и повести его обратно по узкой тропе.

Два других рыцаря ждали рядом с костром в священном круге. Лезвия их обнаженных мечей блестели, отражая пламя. Хэл увидел на каменном алтаре очертания нептунова меча его прадеда, прикрытого бархатной тканью.

Они с отцом остановились перед каменным кругом, и сэр Фрэнсис попросил позволения войти в ложу.

– Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

– Кто желает войти в ложу храма ордена Святого Георгия и Священного Грааля?

Лорд Камбр произнес это громовым голосом, разнесшимся среди холмов, и в его руке сверкнул длинный обоюдоострый палаш.

– Послушник, который просит о посвящении в тайны храма, – ответил Хэл.