Трэвис повернулся к Бетани.

– Ты можешь проверить, кто жил здесь в семьдесят восьмом году?

Она поморщилась.

– Я могу попытаться. Может быть, найду какие-то сведения из налогового департамента – если, конечно, тот, кто здесь жил, заполнял соответствующие формы.

– Кто знает, в кафе могли сохраниться какие-то документы, – предположила Пэйдж. – Полагаю, нам пора забыть о тонких методах.

Они вернулись в кафе, и Трэвис попросил показать документы на тех, кто здесь жил раньше.

Джинни не сводила с него взгляда. Ее лицо все еще сохраняло гневное выражение после телефонного разговора.

– Вижу, вам надоело играть в «хорошего полицейского».

– Прошу меня простить? – сказал Трэвис.

Дети теперь смотрели на него, забыв о видеоиграх.

– Отправляйтесь в заднюю комнату, – сказала Джинни.

Дети молча исчезли на кухне.

– Мадам, я не знаю, о чем вы… – начал Трэвис.

– Именно так и задумано? – осведомилась Джинни. – Все утро здесь болтались плохие полицейские – крепкозадые парни из военных вездеходов пугали до смерти тех, кто осмеливался на них посмотреть. Заходили во все магазины и спрашивали нас про Рубена Уарда и Аллена Рейнса – что мы помним? Что видели?

– Рейнс, – сказал Трэвис.

Он и сам собирался о нем спросить, но только после осмотра подвала. Однако в первом разговоре получилось бы слишком много вопросов.

– Да, я его знала, – продолжала Джинни. – Здесь все всех знают. А вот вас мы не знаем, именно по этой причине и не стали о нем говорить. И для нас ничего не изменится, если вы переоденетесь в гражданское и начнете разговаривать, как нормальные люди.

– Мы не имеем к ним никакого отношения. Мы перешли через горы пешком, чтобы избежать встречи с ними, – возразил Трэвис.

Джинни ему не поверила.

– Уходите, – заявила она. – И если ваши друзья собираются исправить что-то на руднике, то пусть перестанут ходить вокруг да около, а сделают это.

– На руднике? – спросила Пэйдж.

Она переглянулась с Трэвисом и Бетани. Они ничего не понимали.

Впервые с того момента, как они пришли, гнев Джинни исчез. Она смотрела на троицу чужаков и пыталась понять, кто они такие.

Трэвис подошел и положил руки на спинку стула, на котором он сидел некоторое время назад, и пристально посмотрел в глаза Джинни.

– Мы не играем в хороших полицейских, – сказал он. – Пожалуйста, выслушайте меня. То, что происходит здесь, – лишь начало. Вы помните время, когда убили Аллена Реймса вчера вечером?

Она немного подумала.

– Без четверти семь.

– А когда был убит президент Гарнер?

Джинни собралась ответить, но прикусила язык, вспомнив о разнице во времени.

– События происходят не только в Рам-Лейк, – продолжал Трэвис. – Проблема куда серьезнее; насколько нам известно, все, кто мог остановить катастрофу, мертвы. Пожалуйста, то, что вы способны нам рассказать, может изменить ситуацию. Начните с рудника.

Некоторое время Джинни молчала. Возможно, размышляла, с чего начать. Или сомневалась, стоит ли вообще начинать.

Краем глаза Трэвис уловил движение. Дети появились в дверном проеме кухни и смотрели на него широко раскрытыми глазами. Девочка поставила младшего брата себе за спину, как будто хотела его защитить.

Джинни глубоко вздохнула.

– Рудник закрыт бо́льшую часть столетия. Я не знаю никого, кто бы помнил, когда его открывали. Я перебралась сюда в девяностых годах, через несколько лет после того, как здесь произошли эти события, и потому знаю о них только по рассказам, но мне всегда казалось, что люди говорили правду. И со временем истории не менялись, как бывает, когда лгут.

– Расскажи о призраке, – сказала маленькая девочка.

Джинни отмахнулась от нее.

– Ты говорила нам, что он был настоящим, – продолжала девочка. – Ты говорила, что вы с папой слышали его голос.

Джинни выглядела недовольной и немного смущенной. Но Трэвис заметил на ее лице кое-что еще. Она не могла отрицать то, что говорила девочка – Джинни действительно произносила такие слова.

– Я не знаю, что там такое, – наконец сказала хозяйка, вновь повернувшись к Трэвису, Пэйдж и Бетани. – Там есть… что-то. – Она снова помолчала. – Все истории сводятся к следующему: до восемьдесят седьмого года на руднике не происходило ничего особенного – подростки ходили туда выпивать или на свидания, но все шло как обычно. Но в восемьдесят седьмом появились люди, которых прислало правительство, и они построили вокруг рудника ограду. Впрочем, ближайший вход в шахту находится за пределами города, на территории Службы охраны лесов. – Она кивком показала на окно. – Наверное, вы видели дом на окраине, окруженный деревьями, там сейчас полно «Хамви».

– Дом Рейнса, – сказал Трэвис.

Она кивнула.

– Его владения граничат с федеральной землей. Вход в рудник находится в двухстах ярдах вверх по холму, глубоко в лесу. Говорят, что правительство стало контролировать эту территорию и… что-то там сделало. Может быть, построило. Под землей, в шахте.

Трэвис посмотрел на Пэйдж. Он видел, что она осмысливает новую информацию и делает те же выводы, что и он: Джинни неправильно все поняла. Истории не соответствуют действительности. Правительство – тогда оно работало с «Тангенсом» – обнаружило в шахте нечто. Длительное расследование под названием «Скаляр» в конце концов привело в этот городок, к руднику. И то, что там появилось, создано Рубеном Уардом. Быть может, ему помогали.

– Говорят, люди из правительства входили туда с другой стороны, – продолжала Джинни. – С северной гряды. Тот вход находится намного ниже, к нему ведут старые лесовозные дороги. Наверное, подростки несколько раз оказывались совсем рядом, когда там велись работы. И они подслушали разговоры, которые вели между собой рабочие. – Джинни содрогнулась, но заставила себя продолжать: – Рабочие называли его Звездочетом. И они его боялись. Им очень не нравилось находиться под землей рядом с ним – чем бы он ни являлся. Они говорили, что его следует держать под контролем, так что работы продолжались. А потом мистер Рейнс купил дом на склоне и заплатил вдвое больше того, что он стоил, чтобы ускорить сделку.

Он перебрался туда, и почти сразу правительственные рабочие уехали. Не приходилось сомневаться, что Рейнс был как-то связан с рудником. Сначала ему никто не доверял. Но через некоторое время все заметили одну странность: Рейнс никогда не покидал город. Вообще. Я сама тому свидетельница, ведь моя семья живет здесь почти двадцать лет. И все это время Рейнс даже ни разу не ездил к океану, хотя до него всего три мили. Он приходил на Мейн-стрит за продуктами или покупал у нас сэндвич. И возвращался домой. Горожане стали считать, что именно он держит Звездочета под контролем, хотя никто не понимал, как такое может быть. И за все годы никто и ничто нам не угрожало. Раньше мы этого не понимали, но теперь у нас нет сомнений. Прошло всего шесть часов после его смерти, когда возникло первое… гудение.