В итоге собрание согласилось с предложением перевести Абакумова из членов партии в кандидаты. Его понизили в звании, но оставили в органах госбезопасности.

Через год с небольшим Абакумов был восстановлен в правах члена партии и вернулся на прежнюю должность в следственную часть. Спустя еще некоторое время ему было присвоено очередное звание. Став исполняющим обязанности начальника следственного отделения НКВД СССР, Виктор Абакумов приложил руку к аресту и расстрелу руководителей внешней разведки Артузова и Шпигельглаза, вновь отправил в тюремную камеру разведчика Зубова и многих других чекистов. Он мстил за свое унижение. Мстил жестоко.

Оказался в тюрьме и старший майор госбезопасности Яков Серебрянский, получивший совсем недавно из рук Калинина орден Ленина и обласканный самим Сталиным. Увы, теперь это уже не имело значения.

«Значение имело лишь слово начальника следственной части НКВД капитана госбезопасности Виктора Абакумова, — писал Юрий Колесников. — Того самого, которого несколько лет назад по инициативе Серебрянского спасли от верной гибели. Люди, как и сама жизнь, преподносят подчас коварные сюрпризы. Честный человек остается признателен тому, кто однажды спас ему жизнь, негодяй отнимает жизнь у своего спасителя.

Абакумов, злобный, мстительный, не смог снести унижения, испытанного на том партсобрании, когда ему во спасение карьеры и жизни пришлось просить прощения за произвол, допущенный им при ведении следствия».

В ходе следствия Серебрянского подвергали «интенсивным методам допроса». Первый допрос состоялся 13 ноября 1938 года. Однако нужных признательных показаний от него добиться не смогли. В результате Берия наложил на документ, касающийся арестованного, резолюцию: «Тов. Абакумову! Хорошенько допросить!»

Спустя четыре дня в допросе Серебрянского приняли участие сам Берия, а также его заместитель Кобулов и Абакумов. Разведчика жестоко избили, и, спасая свою жизнь, он вынужден был дать ложные показания и оговорить себя. На допросе Серебрянский назвал вымышленные фамилии соучастников своей «антисоветской деятельности», что позволяло тянуть время и не бросать тень подозрения на своих коллег. Кстати, на допросе в 1954 году Серебрянский показал, что еще до суда, то есть на предварительном следствии, он отказался от показаний, в которых признавал себя виновным.

Полина Натановна Серебрянская впервые была допрошена 28 февраля 1939 года. Ее обвиняли в недонесении на собственного мужа.

Характерно, что во время следствия в 1939 году, находясь в жутких условиях, Серебрянский писал «Наставление для резидента по диверсии».

В этом «Наставлении» Серебрянский рассматривал боевую нелегальную работу как важный участок обороны страны, позволяющий ослабить противника за счет уничтожения его важных военных и промышленных объектов в случае нападения на Советский Союз. Считая этот участок работы очень ответственным, он подчеркивал: «Только тот имеет право посылать товарищей на опасную для их жизни работу, кто сам готов подвергнуть себя этой опасности. Ты должен быть счастлив, что партия тебе доверяет такой ответственный участок работы». Работа над учебником была завершена 15 октября 1939 года.

Допросы арестованного с применением «интенсивных методов» продолжались. А в перерывах между допросами Серебрянского выводили в специальное помещение или вывозили на Лубянку, где с ним встречались представители центрального аппарата разведки для консультаций по особо важным оперативным вопросам. Ведь Яков Исаакович держал в голове схемы вербовок наиболее ценных агентов, с которыми органы государственной безопасности продолжали поддерживать связь, знал все их слабые и сильные стороны. Его консультации были исключительно важны для представителей различных подразделений внешней разведки.

Из рассказа сына Серебрянских Анатолия Яковлевича: «В год ареста родителей мне едва исполнилось пять лет. Я жил в нашей квартире с сестрой мамы — бухгалтером Наркомата земледелия СССР Шелли Натановной. Она воспитывала меня, кормила, поила, ухаживала за мной как за сыном. Я ей бесконечно благодарен.

На мои вопросы, где мама и папа, тетя Шелли всегда отвечала: в командировке. Это меня не удивляло, так как к долгому отсутствию родителей я уже привык. Странно только было то, что вскоре мы переехали с Гоголевского бульвара, дом 31, где жили в особняке и где на первом этаже находились служебные помещения отца, в комнату в коммунальной квартире (Тверской бульвар, 9, квартира 26)».

Следствие по делу «врага народа» Якова Исааковича Серебрянского было завершено 4 октября 1940 года.

К этому времени слух о том, что член комиссии ЦК ВКП(б) старший майор госбезопасности Яков Серебрянский, давший высокую оценку операции по дестабилизации Организации украинских националистов, арестован, дошел и до заместителя начальника внешней разведки Павла Судоплатова, руководившего тогда подготовкой операции «Утка» (ликвидация Л. Д. Троцкого, успешно осуществленная 20 августа 1940 года).

«Судоплатов, — отмечал позже Юрий Колесников, работавший вместе с ним, — давно по достоинству ценил способности этого необычайно компетентного руководителя, был наслышан о заслугах Серебрянского перед страной и глубоко переживал трагическую новость. Разумеется, молча, как и остальные коллеги.

Конечно, он не мог знать обстоятельств, предшествовавших аресту Якова Исааковича, не знал, что ему формально инкриминируется. Это было и необязательно. Вероятнее всего, привычный стандарт: обвинение в контрреволюции, попытке свергнуть советский государственный строй, восстановить капитализм… и черт знает что еще могли наплести. Возможно и обвинение в шпионаже. В пользу какого конкретно государства, значения не имело. Следователи сочинят сами. Даже не позаботятся хотя бы о внешней правдоподобности. Главное — придать “делу” весомость!»

Итак, 4 октября 1940 года следователь следственной части ГУГБ НКВД лейтенант госбезопасности П. А. Перепелица составил два обвинительных заключения.

Первое касалось самого Якова Исааковича:

«УТВЕРЖДАЮ

Начальник следственной части

ГУГБ НКВД СССР капитан государственной безопасности (Эсаулов)

4 октября 1940 года

ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

по следственному делу № 21782 по обвинению СЕРЕБРЯНСКОГО Якова Исааковича в преступлениях, предусмотренных ст. 58 п. 1а и II УК РСФСР

10 ноября 1938 года органами НКВД СССР был арестован подозреваемый в шпионской деятельности СЕРЕ-БРЯНСКИЙ Яков Исаакович.

Проведенным по делу следствием установлено, что СЕРЕБРЯНСКИЙ, в прошлом активный эсер, дважды арестовывался органами ОГПУ и при содействии разоблаченных врагов народа проник в органы советской разведки.

В 1924 году, будучи в Палестине, был завербован эмигрантом ПОКРОВСКИМ для шпионской деятельности в пользу Англии.

В 1927 году СЕРЕБРЯНСКИЙ по заданию английской разведки перебросил из Палестины в СССР группу шпионов-террористов в лице ТУРЫЖНИКОВА, ВОЛКОВА, АНАНЬЕВА, ЗАХАРОВА и ЭСКЕ, которых впоследствии в лаборатории спецгруппы ГУГБ подготовлял к диверсионной и террористической деятельности на территории СССР. Через ТУРЫЖНИКОВА СЕРЕБРЯНСКИЙ передал английской разведке шпионские сведения о политическом и экономическом положении Советского Союза.