А кто поможет моему неверию? Я задумчиво изучала Альса, а он, не отрываясь, смотрел на меня. Глаза голубые, ясные, не лживые.

– Пойдем-ка, учитель, в одно место сходим, – и потащила его к дракону.

К кому же еще обращаться?

Драго отдыхал. Увидел нас, выдернул из грядки морковку, потер об чешую и протянул Альсу. Доверяет, значит. Стало легче.

– Что скажешь, Драго?

– Сказал же тебе, что скорлупа мира трещит, а вот он сильно ее пробить мечтает.

Драго задумчиво посмотрел на Альса и добавил:

– Точно трещит. Не бойся, девочка, ничего плохого пока не будет. А потом? Потом то ли будет, то ли не будет. Время покажет, далеко не вижу. Стар стал, зрение ухудшилось. Ступай с ним. Помоги.

– А сам чего не поможешь? Ты же у нас изначальный, может, тебе легче эту скорлупу проковырять. Сам же говоришь, что слышишь, как она трещит, может, и место покажешь, где она сильнее всего это делает.

– И правда, чего не помочь? Хоть что-то в жизни интересное случится. А то засиделся я. Головы устали друг с другом беседовать да переругиваться. Изначальный огонь в груди только на поджарку моркови и расходую. Так и зачахнуть можно. Идти, так идти.

– Что, прямо сейчас?

– А ты чем-то занята? Идем, Жиль. Скорлупа готова, чтобы через нее что-то да проклюнулось.

Мы и пошли. Впереди, семеня на коротеньких лапках и переваливаясь из стороны в сторону, дракон, Альс за ним, а я сзади шествую. Хорошо ли это или плохо, нужно или не нужно, но идем вперед – то ли мир рушить, то ли спасать его, то ли просто прогуливаемся.

Альс то с одной драконьей головой, то с другой поговорит, все с какими-то бумажками сверяется, так и ходим. Смотрю: уже одно место третий раз прошли. Я не стала мужское самолюбие угнетать, попросила привал сделать. Может, думаю, поговорим, подумаем, прежде чем землю кругами мерить.

Сидим. Драго откуда-то из складки на животе сначала морковку, потом репу достал. Запасливый, однако. Дыхнул на них, испек корнеплоды, нам протянул: подкрепляйтесь, мол. Не люблю я ни морковь, ни репу, а обижать дракона не решилась. Сидим, жуем и в восемь глаз на Альса смотрим (считайте и не удивляйтесь: у дракона-то три головы, значит, в наличии шесть глаз имеется, ну и мои двое, вот восемь и получается), а парень под нашими взглядами елозит и взгляд свой отводит.

– Ну, – сказали мы с драконом вместе, – рассказывай.

– Да что рассказывать? Я-то думал, дракон место учует, где скорлупа потоньше, а, видать, не чувствуешь ты этого, Драго.

– Я много чего чувствую, аж несколько раз чувствовал, а также чувствую, что не то это, что тебе надобно. Потому рассказывай. Чего ищешь? Какое особое место?

Альс долго мялся, опять елозил, но все-таки начал признаваться.

– Пророчество, оно неясное совсем. Запутанное и неполное. Все, что известно на сегодня, что для его реализации к нам в мир должна попасть принцесса – прекрасная дочка короля, и она должна полюбить здесь всем сердцем. Кого или чего полюбить – не ведаю. Думаю все-таки – кого. После ее появления от возгоревшейся любви начнется в нашем Подземье череда событий, что приведет к изменению нашего мира. Только каким будет это изменение, что будет происходить и как – в пророчестве не сказано. Вернее, некоторые запутанные неясные отрывки имеются.

– Ну? – опять промычали мы вместе с драконом. – Поподробнее можно? Про принцессу уже слышали. Вовс рассказывал, что ты над этим работаешь. Что за год нового узнал?

– Так узнал, что нужно дырку в скорлупе возле дворца проколупать, принцессу похитить, в наш мир затащить, а потом наблюдать за ней. Кого или что она полюбит.

– Что, и все?

Альс даже обиделся, что работу его не оценила. Глянул хмуро.

– Про дырку совершенно неизвестно было раньше. Про время осуществления пророчества тоже. Я вот выяснил, что именно сейчас наступил момент ему осуществляться. Про похищение принцессы мы с Вовсом сами додумались. А еще имеются расплывчатые сведения, что, вероятно, принцесс должно быть две. Тут бы дыру проковырять, да одну хотя бы добыть.

– А что про вторую принцессу известно?

– Вот с ней совсем все запутано. Она вроде как принцесса, да не принцесса вовсе, может, просто не знает сама, что она королевский кровей. Только как такую найдешь, если даже ей самой неведомо, кто она такая? Поэтому решили пока одной обойтись.

– Альс, она же дочь короля, у него слуги, солдаты в погоню могут быть направлены. Дырку-то сразу заделать не удастся. Что делать будем?

– Наблюдать за ними будем. Пускай ходят, земля большая, уровней много. Может, что хорошее сделают и для чего-то сгодятся. В пророчестве упоминается еще одна личность мужского пола, только сказано о нем еще более туманно и неправдоподобно, чем о других. Ни роль его в нашем деле, ни кто он такой – непонятно. Я недавно нашел про него кое-что в слоях, но думаю, что, скорее, сказку или легенду какую-то во время поисков зацепил. Ибо сказано там, что придет к нам кто-то большой, кто будет рожден в Надземье у девы, не познавшей мужа. Типа в результате непорочного зачатия. Представляешь себе такое? – я покрутила головой. – Вот и я не представляю. У нас все дети от обоюдной любви рождаются, сама знаешь.

«Не только от любви, но и от кое-чего другого тоже рождаются», – подумала я, но промолчала, зато спросила:

– А что с миром произойдет, в пророчестве сказывают?

– Ой, Жиль, не спрашивай. Верховные хранители из-за этого переругались и даже передрались. Жизнь у них там наверху сейчас веселая. Хранителям с особо высокими способностями во избежание усреднения вообще рекомендовано вести монашеский образ жизни, ни с кем душевных связей не поддерживать и не родниться. Поэтому одни мечтают и предполагают, что принцесса разрушит проклятье усреднения у породненных душ и мир от этого станет ярче и талантливее. Это, мол, и спасение для нас. Другие, которые идеалисты-революционеры, считают, что в результате осуществления пророчества система равновесия вообще рухнет и жизнь изменится. Они даже распевают песню: «мы прежний мир разрушим до основанья, а затем мы новый мир построим» и еще какие-то там слова в продолжение.

– Они его рушить собираются или он сам по себе рухнет, в пророчестве не сказано?

– Нет, они надеются, что все само собой произойдет в результате реализации пророчества. Никто конкретно делать ничего не хочет, только так, интригуют понемногу да пакости подстраивают.

– Альс, а что вы с Вовсом думаете?

– Лучше тебе этого не знать пока, Жиль. Мы с ним не только думаем, но и кое-что делаем, – многозначительно промолвил Альс и замолчал.

Мы тоже помолчали, обдумывая сказанное. Дракон пускал пар из шести ноздрей – размышлял, значит, а потом фыркнул, да так, что мы с Альсом подскочили, как ошпаренные.