возьму то, что есть, и сделаю им то, что хочу, так, как получится. И если кто-то не врубится — не велика беда, явление это привычное.

***

Ладно, пока суть у меня не вываливается, так и быть, втянусь в дискуссию на полстранички с воображаемым оппонентом.

Воображаемый оппонент скажет мне, что, де, есть ведь и древние языки, когда люди врали меньше, и даже санскрит. Я ему отвечу на это два раза. Первый раз отвечу, что языки сами по себе — инструмент, которым воспользоваться всё равно не кому, каким бы он ни был точным.

Второй раз отвечу, что вот в санскрите есть корень Ду, который, условно, обозначает всё плохое. Ну, там, ду-кха, например — это печаль. И если его проследить в русском, до какого-то момента он будет работать — дудка, дурь, дурак. Это всё плохие слова. А вот душа? Это же хорошее слово. Где граница, перейдя которую, корень сломался и перестал работать?

Эта граница — культурная норма. Дудка как музыкальный инструмент слово хорошее, значит, в нём корень уже не работает. Дудка как сленг слово плохое. И вот выходит, что в сленге, жаргоне, да ругани корень работает, как должно, но стоит ему перейти в общеупотребимое, культурно-приемлимое, нормативное и правильное — как он ломается и начинает ВРАТЬ.

А вот с корнем Су всё обстоит прямо наоборот — он обозначает своё и хорошее. Например, суп или судьбу — все хорошее и нормальное. А как выходит из нормы — ломается и врёт, сука ведь — это плохое.

А вот ещё можно меня опровергнуть (да это вообще не трудно, если что — я даже не пытаюсь тут что-то неопровержимое сказать, неинтересно мне спорить), если сказать, что язык — средство коммуникации, и роль свою выполняет.

Главное ведь — чтобы тебя поняли, когда ты языком пользуешься. Говоришь — дай покушать, и тебе дают покушать, язык сработал, тебя поняли.

Ок. А если взять то значение понимания, которое за рамки «покушать» выходит? Говоришь, я не хочу туда ехать. И человек понимает, что ты не хочешь, но он ведь не тебя понимает. И в этом-то вся хитрость — всегда, когда язык используется как средство установления понимания, он приводит только к пониманию слов, но не того, кто их произносит. Ни тебя, ни меня с помощью языка не понять.

Так выходит, что коммуникации никакой РЕАЛЬНОЙ не устанавливается — устанавливается поверхностное взаимодействие, не образующее устойчивой проникающей связи.

***

За всеми этими рассуждениями о языке языком, язык увёл меня в страну размытых абстракций, тогда как выразить я собирался нечто совершенно конкретное и резкое. Он опять обыграл меня, но ещё не поздно повернуть речь.

Я хочу немного рассказать о лжи, которая нас окружает с рождения, и правде, которую мы теряем из виду. Но вот, я слышу, опять тянется нить бесполезных с выразительной, но необходимых с художественной точки зрения абстракций — примеров общения, которое общением не становится.

Наша проблема в том, что мы не хотим слышать правду — мы хотим её говорить. Говорим мы при этом вовсе не правду, а лишь собственное мнение — собственное мнение это и есть правда, в современном её значении.

Другая наша проблема в том, что когда мы всё-таки хотим слышать правду — нам её никто не говорит. Мы слышим либо собственное мнение, которое к правде отношения не имеет, а имеет отношение лишь к индивидуальным искажениям восприятия, к тому же изрядно непостоянным; либо, если спрашиваем тех, кто действительно знает правду, беспомощные попытки формулирования или и вовсе бессвязные потоки слов.

Отчего-то, и это камень в огород знающих, те, кто знают правду — не знают язык. Не хотят, не могут, не удосуживаются, ленятся овладеть языком на том уровне, чтобы связно и доступно излагать своё знание.

Они могут сослаться тут на метод Дзен, заключённый в недоговаривании. Дескать, ты должен сам врубиться, и только тогда ты будешь ценить то, что понял, только тогда это будет знанием. ДА ПОШЛИ ВЫ В ЖОПУ, КОЗЛЫ.

Я проебал 25 лет своей жизни на то, чтобы врубиться в очень простые, мать твою так, вещи, охуеть насколько простые, которые можно было высказать в одном-двух ясных предложениях — так какого же хуя ни один злоебучий мудила, который знал ответ, не сделал этого?!

Уверяю вас, скажи вы сразу, что все так просто и именно так, я бы поверил — точно так же, как верил всему тому дерьму, которым меня пичкали с рождения.

***

Фуф, ну вот, высказался, теперь можно и к сути — благо, как раз к ней подобрался. Я вот несколько выше писал про то, что правда — она проста, и можно её высказать в одном-двух ясных предложениях. Это — общее правило, оно касается любой правды.

Я же, здесь и сейчас, собираюсь высказать только одну правду. Это немного, конечно. Но я надеюсь, что сама эта правда несколько компенсирует своё одиночество — потому как по этому вопросу веками льются ручьи чуши, болтовни и вранья.

Угадайте с трёх раз, что же это за тема, которая компенсирует собой отсутствие других тем? Разумеется, это любовь.

Господи боже, с тех пор, как я узнал это слово и начал понимать речь, чего только не слышал я про неё. В общих чертах, сводилось это к тому, что ораторы оказывались бессильны как-то более-менее конкретно и не метафорично любовь определить. Тупые бумагомаратели, испоганили мне всю юность, а уж сколько людей пострадало от моих метаний в этой паутине иллюзий — не счесть.

Начнём с первой, фундаментальной лжи про любовь, утверждающей, что любовь — это чувство. Любовь — это НЕ чувство, это ДЕЙСТВИЕ. Чувство — это, к примеру, холодно, или горячо, или чешется. А действие — это помыть посуду, или приготовить обед, или купить пальто.

Когда вы говорите — я люблю этого человека, спросите себя — а что вы о нём знаете? И спросите себя — а что вы для него сделали? Как вы о нём ЗАБОТИТЕСЬ? Где она — ваша любовь? В груди? В сердце? В матке? Что за псевдо-физиологическая эзотерика?!

Если вы любите кого-то, то: а) вы внимательны к этому человеку, наблюдаете за ним, изучаете его и, в результате, знаете, что ему нравится, а что нет, чего ему хочется, в чём он нуждается, каковы его потребности; б) вы удовлетворяете те потребности любимого, которые способны удовлетворить.

Пример: человек, которого вы любите, терпеть не может мыть посуду