Некоторое время спустя Марте удалось установить тайный переход через Пиренеи, которым пользовалась германская разведка для засылки во Францию своей агентуры. Впоследствии на этом переходе были задержаны несколько германских агентов, готовивших взрывы на французских военных заводах. Однажды Марта услыхала из разговора о готовящемся немцами взрыве порохового завода Буно вблизи Байонны и сумела предупредить об этом французскую разведку. Однако что-то не сработало, и завод взлетел на воздух, унеся жизни девяноста работников.

Летом 1917 года Марта и фон Крон попали в автомобильную аварию. В одной автомашине с ними был и Иосиф Давришвили, которого П. Игнатьев и Ж. Ладу «подставляли» немецкой разведке в качестве двойного агента. Он по заданию фон Крона должен был вести пораженческую пропаганду в Русском экспедиционном корпусе во Франции. О нем мы расскажем отдельно. И. Давришвили и М. Рише получили серьезные ранения. Со сломанной ногой Марта пролежала два месяца в доме немецкого разведчика. Фон Крон в ее присутствии беседовал со своими агентами. У Жаворонка тем временем родился новый план, которым она поделилась с капитаном Ладу. Зная комбинацию цифр, открывающих дверь сейфа барона фон Крона, она предлагала усыпить его, получить ключи и изъять содержимое сейфа, которое она передаст кому-нибудь из французских разведчиков, ожидающих ее под окном дома германского военно-морского атташе. По ее сведениям, в сейфе хранились списки германской агентуры в Испании, данные о пунктах снабжения германских подводных лодок в Атлантике, карты минных полей и другие важные сведения.

Однако руководство французской разведки медлило с ответом. Как было установлено нами при знакомстве с архивами 2-го бюро, это объяснялось тем, что в годы Первой мировой войны французская служба криптографии в результате радиоперехвата читала всю шифрованную переписку фон Крона и могла контролировать как его действия, так и искренность самой Марты Рише. Об этом никогда не упоминалось в открытой печати, однако мы располагаем копиями приобщенных к ее делу материалов радиоперехвата разведывательных донесений Г. фон Крона. Поэтому мы можем смело утверждать, что документы из сейфа Г фон Крона, которые она предлагала изъять, вряд ли добавили бы что-либо новое к полученным сведениям, однако их изъятие из сейфа было чревато расшифровкой Марты Рише перед противником, и дальнейшее использование ее в качестве подставы было бы скомпрометировано.

К тому же вскоре во французской печати появился памфлет под заголовком: «Шпионка в автомобиле: фон Крон и мадам Рише». Вскоре она получила письмо от матери, которая сообщала, что ее семья во Франции подвергается травле. После этого, катаясь однажды на лодке в океане, она подверглась нападению неизвестных людей, которые пытались ее утопить. Очевидно, это было делом рук германской агентуры в Испании, пытавшейся избавиться от подставы французской военной разведки.

2-е бюро размышляло над тем, как вести дальше разработку Ганса фон Крона с учетом новой ситуации и медлило с принятием решения. Это бывает, и причем довольно часто, в практике спецслужб. Марта вновь возвратилась в Сан-Себастьян, обманув сыщиков фон Крона. Оттуда с большим трудом, преодолевая препятствия со стороны французского консульства, она выехала в Мадрид для встречи с новым руководителем французской военной разведки подполковником Губэ, который пришел на смену Жоржу Ладу. Оказалось, что он даже не знает ее оперативного псевдонима Жаворонок. И не слишком доверяет ей как агенту-двойнику. На предложение Марты подполковник сказал, что он подумает и даст ей знать. Однако решение вопроса затянулось по известным читателю причинам.

Поскольку ответа от подполковника Губэ не было, Марта самостоятельно решила выйти из игры. Однажды она заявила фон Крону, что желает вернуться во Францию, и призналась ему в своей работе на французскую разведку. Фон Крон был ошеломлен и ударил Марту по лицу, сломав ей зуб.

В тот же день к Марте в отель явился испанский полицейский, вызванный фон Кроном, и попытался задержать ее. Но Марта не растерялась и позвонила в германское посольство послу князю Ратибору с просьбой лично принять ее. Эта встреча немедленно состоялась. Марта призналась, что была любовницей фон Крона, который тратил на нее деньги разведки. Марта передала Ратибору любовные письма фон Крона, назвала комбинацию цифр, открывающую его сейф. Фон Крон был скомпрометирован перед германскими властями, а его шпионская организация разрушена.

В обнаруженном нами в архивах 2-го бюро рапорте на имя руководства германского Генерального штаба, перехваченном французской службой криптографии и приобщенном к делу Жаворонка, военный атташе Германии в Мадриде фон Калле, пытаясь выгородить Ганса фон Крона, утверждает, что хотя Марта Рише и получала кое-какие устные сведения из его разговоров, но подлинных документов германской военной разведки она не видела. Может быть, оно и так. Однако мы точно знаем из документов, приобщенных к делу Жаворонка, что французская военная разведка читала все шифрованные документы противника и поэтому знала все тайны немецких разведчиков в Испании.

Правда, эти оправдания все равно не спасли Ганса фон Крона. Он по требованию испанского правительства, в общем-то лояльно относившегося к Германии и смотревшего сквозь пальцы на деятельность германских спецслужб в стране, вскоре был вынужден покинуть гостеприимные берега солнечного пиренейского государства и возвратиться в Берлин, где его ожидал фронт.

Во Францию Марта вернулась без визы. В Париже направившего ее в Испанию капитана Ладу она не застала: он находился в тюрьме по доносу германского агента Ленуара. Новый начальник 5-го отдела Генштаба подполковник Губэ заявил ей, что после провала в Испании французская разведка в услугах Марты больше не нуждается. На этом закончилась эпопея Жаворонка. Ее имя долго замалчивалось, и только 23 января 1933 года французское правительство наградило ее орденом Почетного легиона. Выйдя во второй раз замуж, она вместе с мужем переехала в Англию. Во время Второй мировой войны она снова вернулась во Францию, где участвовала в движении Сопротивления. После войны она была избрана муниципальным советником парижской мэрии. Активно выступала за официальный запрет проституции в стране.

Вернемся, однако, к капитану Ладу, который неожиданно для самого себя оказался в тюремном застенке. Дело было так.

В 1917 году он начал тонкую оперативную игру с германской разведкой, пытавшейся приобрести какую-либо газету во Франции с целью ведения пораженческой пропаганды. В этой агентурнооперативной комбинации он использовал в качестве подставы любовницу германского князя Гогенлоэ Мадлен Борегар по кличке «Принцесса» и сотрудника комиссии телеграфного контроля Парижа Пьера Ленуара. Они было навели немцев на мысль приобрести некую французскую газету для ведения пораженческой пропаганды во Франции, которая на самом деле контролировалась бы французской военной разведкой. Это заставило бы немцев выбросить немалые деньги на ветер. Однако информация об этом каким-то образом просочилась в парижскую печать. Разразился громкий скандал. В феврале 1917 года тогдашний военный министр Л. Лиотэ распорядился провести служебное расследование в отношении капитана Лаку, который в этой связи получил от всех вышестоящих начальников замечание и совет быть осторожным.