– Совершенно.

– Давайте с самого начала.

Террел обстоятельно изложил беседу с Ноной и добавил:

– Она сейчас в обмороке, но к вашему приезду должна прийти в себя.

– О'кей, я звоню Уоррену и немедленно выезжаю, капитан. Проследите, чтобы пресса ни о чем не узнала.

– Я уже распорядился на этот счет, – Террел повесил трубку.

Через сорок пять минут Нона вновь сидела в кабинете Террела, где уже находился Гамильтон. Бейглер стенографировал ее рассказ.

– Доктор Форрестер находится в доме 146 по Леннокс-авеню. Квартира принадлежит его другу, который в настоящий момент находится в Европе. – Она замолчала, глядя на Террела. – Пожалуйста, не ходите туда. Доктор будет разговаривать только с мистером Уорреном. Если в дом войдет кто-нибудь другой, он убьет себя. Он... он... – Она замолчала и вновь потянулась за носовым платком.

Террел и Гамильтон переглянулись.

– Успокойтесь, мисс Джакси, – вежливо сказал Гамильтон. – На вашу долю выпало трудное испытание. Скажите мне, вы в самом деле думаете, что доктор Форрестер может лишить себя жизни?

Нона вытерла глаза и кивнула.

– Да... Это действительно так... Я уверена в этом. – Она вздрогнула. – Это ужасно. У него во рту капсула...

– Доктор Форрестер упоминал о формуле? – спросил Гамильтон.

– Да... Он может раскодировать формулу, но только на определенных условиях, – Нона переплела пальцы рук, чтобы как-то успокоиться. – Он будет разговаривать на эту тему только с мистером Уорреном.

Гамильтон наклонился вперед.

– И какие же это условия, мисс Джакси?

– Он не сказал мне.

– О'кей, – Гамильтон поднялся. – Вы нам очень помогли. Поедемте со мной. Нужно уточнить кое-какие детали. В отеле позаботятся о вас.

Нона покачала головой:

– Я не могу ничего говорить до тех пор, пока доктор Форрестер не переговорит с мистером Уорреном. Я дала слово доктору Форрестеру. – Нона вновь начала плакать.

Гамильтон глянул на Террела. Тот поднялся, подошел к двери и позвал Марию Пинола. Успокаивающе похлопал Нону по плечу.

Пинола, по-матерински обняв Нону, вывела ее из кабинета.

– Пойдем со мной, дорогая, – сказала она. – Я помогу тебе, не волнуйся, все кончится хорошо.

Когда они ушли, Гамильтон приказал:

– Немедленно окружить дом на Леннокс-авеню. Скажите вашим людям, чтобы ни в коем случае не обнаружили себя. Если Форрестер вздумает выйти, не задерживать его, но незаметно следить.

Террел кивнул Бейглеру, и тот пулей выскочил из кабинета.

– Когда прилетает Уоррен? – спросил Террел.

– Не раньше десяти часов.

– Вы думаете, она говорит правду?

– Да... это так. – Гамильтон почесал шею. Он был встревожен. – Мы имеем дело с сумасшедшим... но это очень важный сумасшедший.

Мужчины посмотрели друг на друга, думая каждый о своем, затем Террел сказал:

– Не предупредить ли доктора Хертца?

Гамильтон поколебался, затем покачал головой.

– Нет. Не будем ничего предпринимать до приезда Уоррена.

Зазвонил телефон. Террел поднял трубку.

– Федеральный агент Уэлш сообщил, что Чет Киган убит своей сожительницей-наркоманкой. Она в настоящий момент задержана.

* * *

Детективы Энди Шилдс и Фрэнк Брок в этот день охраняли бунгало Теа Форрестер. Они торчали здесь уже три дня, и за это время Броку смертельно надоело и дежурство, и море, и солнце, и золотистый песчаный пляж.

Двадцатипятилетний мощного телосложения Брок не без основания гордился своими мускулами, но еще больше он гордился своими успехами на любовном фронте. Девушек тянуло к нему, как железо к магниту.

Детектив Шилдс был полной противоположностью Броку – старше его и намного опытнее. Это был полицейский по призванию, служака до мозга костей. Шрам от ножевого ранения пересекал его лицо, нос был переломан в нескольких местах. Всех преступников он считал подонками, а причину большинства преступлений видел в женщинах. Таков у него был взгляд на вещи.

Агенты укрылись в тени пальмовых деревьев, смотрели на море, на загорающих людей...

– Что за жизнь, – ворчливо сказал Брок, пытаясь устроиться поудобнее, – сидим здесь без дела дни напролет, ничего не делая, а рядом есть женщина, которая не знает, куда себя деть... Это просто противоестественно.

Шилдс слушал его сентенции вот уже два дня, и Брок смертельно надоел ему.

– Успокойся, ты на работе. – Он поднялся. – Пойду осмотрюсь.

Когда Шилдс неторопливо отправился в очередной обход вокруг бунгало, Теа Форрестер распахнула дверь и выглянула наружу.

У Брока перехватило дыхание. «Вот это экземпляр!» – подумал он.

Легкий ситцевый халатик едва прикрывал колени Теа. Брока даже в пот бросило. Черные, цвета воронова крыла волосы, изумрудно-зеленые глаза, четкие линии фигуры... От нее исходил одуряющий аромат женщины.

Теа медленно повернула голову и глянула в его направлении. Брок торопливо поднялся на ноги. В молчании они смотрели друг на друга, затем она улыбнулась. Брок глянул направо, налево. Шилдса нигде не было видно. Он быстро прошел по раскаленному песку к Теа.

– Привет, – сказала она томно, моментально оценив его мускулистую фигуру. – Вы один из моих телохранителей?

– Совершенно верно. – Брок выпятил грудь. – Хранитель тела, – он с восхищением смотрел на нее. – И какого тела!..

Теа подняла брови.

– Как мило, – кокетливо покачиваясь, Теа прислонилась бедром к дверному косяку. – А я всегда считала, что полицейские тупы, грубы и неотесанны.

Брок расплылся в улыбке.

– Так и есть... Но во всяком правиле имеются исключения.

– Как ваше имя, мистер Исключение из правил?

– Фрэнк Брок... Мои подружки зовут меня Фрэнки.

– Вот как? Да... Мне нравится Фрэнки... А не выпить ли нам?

Брок глянул через плечо: он не доверял Шилдсу.

– Да, с удовольствием, но удобно ли? Видите ли, я на службе. Однако...

Ее изумрудно-зеленые глаза вновь скользнули вдоль его тела.

– И когда же заканчивается ваше дежурство, Фрэнки?

– После шести я свободен.

– А как насчет вашего друга... с перебитым носом? Он выглядит так мужественно... – Теа наклонилась вперед, давая возможность Броку оценить ее грудь по достоинству.

– Вы можете забыть о нем, – хрипло произнес Брок. – Его совершенно не интересуют женщины.