В дневнике было много о Демиде, потом и Вике, о том, как бы она хотела, чтобы я познакомилась с ними обоими. Она периодически огорчалась, что Дема никак не может найти себе подходящую девушку и даже писала, что последний и единственный раз в своей жизни он был влюблен именно в меня. Глупость, конечно, но мне все равно было лестно.

Меня порадовало, что мама не утонула в океане отчаяния и боли, что смогла прожить свою полноценную счастливую жизнь, родить дочь и вырастить сына. И хорошо, что Володя всегда поддерживал ее, без него она бы наверняка не справилась.

На каждый день рождения мама вкладывала открытку, которую они с Викой и Демой делали вместе. В некоторых были пожелания написанные детскими почерками. Знать, что тебя вот так сильно любили и ждали возвращения непередаваемо тяжело. У нас же столько всего хорошего могло быть вместе.

Отец старался как мог, но есть то, что он дать мне был не в силах – то, что так стремилась дать мне мама – женщина, в животе которой я росла целых девять месяцев, та, что родила меня в муках и первая поцеловала, чье молоко я ела и в чьих объятья засыпала. Материнская любовь она особенная, ее нельзя заменить ничем.

– Ты как? – Демид передал мне чашку с чаем и присел на качели в саду.

– Лучше, – закрыв пухлый дневник, я отложила его рядом с собой и сделала пару глотков из кружки, – с ромашкой, ммм. И много ее у тебя?

– Две коробки, я запасливый, – он потянулся и завел мне руки за спину. Пальцы шаловливо пробежались по голой коже на моем плече, – предлагаю пообедать и пройтись сегодня по окрестностям, тут есть озеро недалеко.

– Надо бы, засиделись мы тут, – я наклонилась в его сторону и положила голову на плечо, – но мне нравится, понимаю, почему мама любила здесь бывать. Представляю, как хорошо здесь семьей.

– Да, – он слегка оттолкнулся ногами и качнул нас на качелях, – мы с Викой старались часто приезжать, чтобы подзарядиться от этих двоих. А вот после аварии сестра ни разу сюда так и не приехала. Она вообще Питер больше не любит и собирается осесть в Москве. Я тоже собирался, но подвернулся хороший вариант с работой.

– Вовремя, – я улыбнулась.

– Не важно где бы я был, когда узнал, что ты приехала, я все равно нашел тебя, – он серьезно посмотрел мне в глаза.

– Дем, – тянусь к его губам и целую в самый уголок, – спасибо за все.

– Пожалуйста, – он прикусывает нижнюю губу, – но я бы хотел более весомой благодарности. Понимаю, последние пару дней тебе было совсем не до того и я был очень терпелив.

– Наверняка сам на ночь пил ромашковый чай, – шепчу ему в губы.

– Так и было, – мою коленку сжимает мужская рука, – но конкретно в моем случае это не помогает. И я тут подумал, что секс – это ведь положительные эмоции. А положительные эмоции лечат.

– То есть сегодня ночью у нас будет лечебный секс? – иронично поднимаю бровь.

– О да, – он кивает и проводит по моим губам языком, вызывая волну дрожи в теле, – будешь кричать и плакать от счастья, солнышко. Утром ноги свести нормально не сможешь.

– Ну что ж, – спрыгиваю с качелей, – раз пока я еще в состоянии ходить, то веди меня к озеру.

– Прямо сейчас? – он с подозрением посмотрел на небо, – кажется, дождик начинается. Давай лучше после обеда.

– Если мы зайдем в дом, то точно из него сегодня не выберемся, – закатываю глаза, – я же по тебе вижу, – поправляю на груди вырез платья, в который Демид не скрываясь пялится.

– Ладно, пошли, но если будет ливень, приготовься быстро бежать, – он поднимается за мной и направляется к калитке в задней части сада.

– Вот и узнаем, кто бегает быстрее, – обхожу Демида и по тропинке направляюсь в сторону озера, до которого мы так и не доходим.

Погода портится буквально за пять минут. Дождь обрушился с неба широким потоком, подгоняя нас в сторону дома с помощью ветра и грома.

Я бежала впереди этого так называемого спортсмена, путаясь в прилипающей юбке платья и прилипших к телу волосах, хохотала и издевалась. Было подозрение, что он специально, но я все равно не могла себя остановить.

– Нарываешься, – прищурился Демид, стирая с лица воду и отряхивая ее с волос подобно собаке.

– Ох, а ты догони, – я побежала быстрее, чувствуя как с каждой минутой становится все холоднее и все тело покрывается пупырышками.

– Сама напросилась, – он буквально впихнул меня в калитку во двор и закинул мокрую себе на плечо, – теперь не убежишь.

– Эй, – я забарабанила по мокрой спине, – я тебе не мешок картошки.

– Ты моя добыча, – Демид деловито шлепнул меня по мокрому заду в платье и потащил в сторону дома, – хочешь, я покажу тебе свою комнату?

– Дем, я ее уже два раза видела, – хохотнула я, – мы там спали.

– Ангел, это же так звучит, черт, – он подбросил меня на плече и легко поднялся по ступенькам веранды. Дождь перестал лить на нас и я засучила ножками, чтобы меня опустили на пол, – у меня там даже детские рисунки на стене висят. Так что исполни уже мечту моей прыщавой юности и разденься для пацана.

– Ауч, вот в чем дело, – я последний раз глянула на стену дождя, что заливала сад. Крупные капли били по листьям, делая их блестящими и тяжелыми. Все краски становились ярче и насыщеннее, а воздух абсолютно другим – прозрачным, насыщенным влагой и пахнущий озоном. Обожаю вот такие моменты. Дома оказаться в таких условиях практически невозможно. В Майами жара, песок и редкие дожди. Да и жила я там, где с растительностью по большей части напряженка.

– Идем, – Демид нетерпеливо приоткрыл дверь и впустил меня внутрь. Как только она закрылась, внутри стало совсем тихо. Непогода за окном уже казалась такой далекой, а градус напряжения в гостиной пополз вверх.

– Значит, комнату мне свою покажешь? – провожу ладонями по влажному платью, лучше очерчивая изгибы своей груди под ним, – и что же мальчик Дема будет там делать с такой уже взрослой девочкой?

– Если бы ты попалась мне в мои пятнадцать, боюсь я бы даже оробел, – он потянул за край своей мокрой майки и стащил ее с тела, – но взрослый мальчик точно знает, что с такой девочкой делать.

– Даже немного волнительно, – отступаю к лестнице на второй этаж, – покажешь мне свои рисунки?

– Да, а еще коллекцию наклеек и стопку порножурналов под кроватью, – Демид начал наступать на меня, принуждая подниматься наверх.

– Вот про журналы я бы хотела отдельно, – еле сдерживаю смех, – очень интересная для меня тема.

– Черт с ними, мне бы только одно твое фото вот такой, – он быстрее подтолкнул меня по коридору и практически внес в свою спальню, – я бы руки до кровавых мозолей на тебя сдрочил.

– Очень лестно, – я начала медленно расстегивать пуговички на груди, снимая платье, – и о чем же мечтал мальчик Дема, рассматривая развратных моделей в журнале?