Кирилл молчал. Он был счастлив. С одной стороны, хотелось говорить и говорить об Оксане. Бесконечно. Рассказывать всем о своем счастье, о том, что ему удалось завоевать сердце прекрасной сказочной принцессы. С другой стороны, нутром Кирилл чувствовал: есть вещи, про которые лучше не говорить никому. Чтоб все оставалось Тайной. Тайной, к которой причастны только два человека, Оксана и он.

– Слушай! – вдруг сказал Руж. – А ведь она высокая… Если на каблуки поставить – может, выше тебя будет. Не думал об этом? А то, знаешь, у некоторых мужчин развивается комплекс неполноценности, когда подруга выше ростом.

– Мы… – начал Кил. Смутился. Но все-таки решил сказать: – Мы уже ставили Оксану на каблуки. Нормально. У нее рост – сто семьдесят четыре сантиметра. На каблуках все равно чуть ниже, чем я. Если не сутулиться. У меня – сто восемьдесят четыре.

– Да, ты основательно подошел к вопросу, быстрый северный олень, – ехидно заметил с другого конца телефонной линии Руж. – И где ж ты ее на каблуки поставил? Дома?

– Мы… Мы с Ксанкой в ночном клубе оттопыривались, – честно признался Кил. – Домой около трех пришли…

– Е-мое! – вскричал Руж. И даже чертыхнулся, видимо, расплескав пиво. – Так вы ж скрытые антидиггеры нулевого уровня!

– Это еще почему? – не понял Кил.

– Домой – в три заявились! Потом еще – ля-ля-фа! – в сердцах выпалил друг.

– Какие еще ля-ля-фа? – У Кирилла после ночных приключений плохо соображала голова.

– Такие! – возмущенно сказал Руж. – Эти ноты, блин! Можно подумать, вы пришли домой и спать улеглись. Ага. Я поверил! Кил, ты чего? Нам сегодня в трубный коллектор! Вы что, кривые туда полезете? Шатаясь от усталости, ничего не соображая?! Знаешь, чем это может закончиться?!

– Донна Роза! – попытался отшутиться Киловольт. – Я старый солдат и… и… и… Ладно, тебе, Руж! Я выдержу, не волнуйся. Ты ж меня знаешь.

– А Оксана?! О ней подумал?

– Руж, она пока спит. Пусть отдыхает. Я на кухню ушел, чтоб не мешать. Мы все равно во второй половине дня в коллектор собирались. Все будет нормально, честное слово.

– Ох, связался я с вами… – было слышно, как Руж шепотом матерится, потом отхлебывает пиво. – Чует мое нутро, огребем неприятностей с вашими приколами.

– Брат… ну, извини. Ну, вышло так. Сам понимаешь, два-три дня назад я и сам не мог предположить, что у нас… все будет так серьезно.

– Ладно, – вздохнул Руж. – Может, я потому ругаюсь, что завидую вам. Может, и впрямь, все путем. Ладно!

Он умолк. Кил тоже молчал, понимая: получилось не очень красиво. Друг ради того, чтобы показать журналистке подземку, даже пожертвовал остатком отпуска. А он, Кил, не думал ни о статье, ни о работе Оксаны. Для него существовала только сама девушка. Эгоизм, что ли…

– Слушай! – позвал Руж с другого конца линии. – Говоришь, серьезно все? А то, что Ксюха тебя старше, не напрягает? Я слышал, это тоже на отношениях людей сказывается. Вроде как мужчина должен быть старше и опытнее. Он – ведущий.

– Я старше, – почесал переносицу Киловольт. – Мы одного года, но я на три месяца раньше на свет появился.

– Это как так? – поразился Руж. – Ты еще в институте, она уже работает.

– У Ксанки преддипломная практика. Поэтому она – в журнале. А на самом деле защита дипломного проекта у нее зимой, Пять с половиной лет. У меня – позже, в конце шестого года обучения.

– Ясно. Пиво кончилось, – посетовал Руж, хрустнув пустой банкой. – А как насчет физиологии? Ну, физиологической совместимости… Очень важно, чтоб не только эмоции, а чтоб полная гармония была.

Кил усмехнулся. Он мог бы сказать, что еще никогда не встречал женщину, которая так понимала бы его желания. С которой так безумно сладко. Он вспомнил Оксану – ту, что узнал ночью. Сначала немного робкую, со страхом ждущую: получится ли у них что-то хорошее? А потом совершенно другую – огненную, страстную, когда она поняла, что сводит с ума любимого мужчину. Который не может ни о чем думать, кроме ее послушного тела, выгибающегося в его объятиях… Что способен довести до умопомешательства и ее. Прикосновениями горячих пальцев. Губами. Языком. Вспомнил тихий стон Ксаны, невольно сорвавшийся с губ. Благодарный поцелуй. Глаза, полуприкрытые, томные, словно у кошки…

Но говорить об этом вслух он не стал бы ни за что. Ни с кем. То, о чем спросил друг, было частью большой, но очень хрупкой Тайны, которую положено знать только двоим людям на Земле. Драгоценный сосуд с опьяняющим напитком должны были держать в руках он и Оксана.

– Думаю, – помедлив, подбирая слова, ответил Кирилл. – Думаю, мы как-нибудь справимся и с этим…

– А-а-а, ну тогда я за вас спокоен, – заявил Руж. – Если все так хорошо, значит, брат, это само счастье постучалось к тебе в двери тяжелым кованым сапогом.

Кил помолчал, никак не отреагировав на шутку.

– Ладно, – сказал приятель. – В общем, я все понял. Давай так. Пусть Оксана пока спит. Когда проснется – спроси: идем ли сегодня куда-нибудь? Но помните: у меня отпуск не резиновый. Еще несколько дней – и все. Как определитесь – сразу звони. Я пока за компьютер сяду, есть тут разговор с плохими парнями. Третий день не могу до них добраться! Представляешь? Вот как начали ползать с Ксюхой по объектам – ни разу за комп и не сел, Там, в игрухе, совсем про меня забыли. Думают, начисто зашибли Командора. Ну ничего, я щас им врежу! Они у меня вспомнят, что такое шестиствольный пулемет в руках диггера-ветерана. Короче, так, Кил. Я – дома. Жду звонка. Как определитесь – сигналь!

– Хорошо! – ответил Киловольт, но друг уже дал отбой.

Парень посидел на табуретке, глядя в окно. Всегда так. В одном – выигрываешь, в другом – проигрываешь. Он хорошо понимал, что игра в благородство нелегко давалась Ружу. Кил гулял по подземке с красивой девушкой, «играл в любовь». Ночью шатался с подругой по клубам, забыв о том, ради чего диггеры таскают журналистку по лабиринтам, расположенным под городом. А Ружу досталось самое трудное. Быть рядом, видеть все это. И терпеть.

Надо было ухитриться найти золотую середину, чтоб не потерять ни друга, ни любимую…

Диггер тяжело вздохнул, тихонько открыл дверь в комнату Оксаны, заглянул внутрь, Девушка по-прежнему спала на животе, подложив руки под подушку. Взлохмаченные, перепутавшиеся волосы рассыпались по лицу. Такую Ксану – беззащитную, доверчивую, принадлежавшую ему и только ему – Кирилл видел впервые. Он тихо вошел внутрь, стащил с себя покрывало, отбросил его в сторону. Положил на тумбочку телефон. Присел на краешек постели, глядя на Оксану. Сердце наполнилось нежностью.

Теперь, после ночи, парень знал – они созданы друг для друга. Нет, не случайна оказалась та встреча. Она была предопределена судьбой. Где-то на небесах, в огромной Книге жизни, сделали запись – Кирилл и Оксана. Вместе навеки. Если не навеки – то до последнего дня.