Как только Ашри и Тшакрамг оказались на площадке, мост вспыхнул и разлетелся искрами, которые тут же были подхвачены невидимым потоком и поглощены ближайшим из коконов. Ашри стояла на призрачном, светящемся диске и с любопытством смотрела на уходящую в бесконечность пропасть. Кмал Тар развел руки, в которых горело зеленое пламя, и диск накрылся призрачным куполом, по его поверхности пошли мерцающие нити пламени и соткали паутину узора, с неизвестными элвинг символами и знаками.

Казалось, впервые Ашри услышала голос Хранителя Порога. Он был густой и вязкий как смола, словно лишенный контрастов и звонкости. Так падают камни на мох, так гремит гром за закрытым окном:

— Мы уберём оковы Севера и высвободим Твой Дар. Он заполнит сосуд и облегчит переход. Твоё тело пройдёт через Врата и Бездна потребует платы. Платой станет пламя. И чем равномернее ты будешь в нём, тем выше твой шанс оказаться собой по ту сторону Порога.

Ашри потерла предплечья. Шаман Северных Земель говорил, что без них ей будет сложно обуздать силу. А теперь эти песчаные псы хотят наоборот превратить ее в горящий факел.

— Когда вернешься, мы вернём их на место, — словно прочитал мысли элвинг Кмал Тар.

— Если вернусь, — огрызнулась элвинг.

Псоголовый не ответил. Лишь указал на центр круга и велел снять одежду, так чтобы были видны все браслеты. С эти проблем не возникло — защитных орнаментов кроме как на руки ей не наносили, хотя может и стоило покрыть все тело до пят, так чтоб пламя заплутало и навсегда сгинуло в лабиринте, а тело и дух прожили обычную скучную жизнь, например, в маленькой хижине в лесу на краю света...

Ашри аккуратно сложила куртку, легкую кофту и перчатки, на всякий случай расстегнула и убрала в карман браслет с подвеской. Оставшись в тонкой нательной сорочке, элвинг поежилась, села на колени, склонила голову и закрыла глаза. Тут пламя откликалось по малейшему зову, и она знала, что сейчас от ее рук, волос и глаз исходит лиловое свечение.

— Так мало, — услышала она: казалось, Кмал Тар удивился, разглядывая узоры на ее руках. — Я узнаю эти пряди, их сила поистине потрясает. Я вижу в них след Белой Длани.

Хранитель наложил руки вначале над одним предплечьем, затем над другим. Из его ладоней поползли языки зеленого пламени, глаза загорелись огнем, и охранные браслеты начали бледнеть, пока совсем не исчезли. Ашри продолжала испускать свет, и, казалось, ничего не изменилось, разве что цвет стал чуть насыщеннее.

Ашри открыла глаза. Кмал Тар исчез. Вместо него сидел Алый Вихрь. Он был прямо перед ней, так что его колени почти касались ее, а шрамы в мистическом свете меняли и перекраивали лицо, обнажая кости черепа, удлиняя клыки и меняя привычное лицо на звериный лик монстра.

— Завершив снятие, хранитель удалился, — пояснил он.

— Давно? — Ашри зажмурилась, скорее чтобы прогнать ужасающий образ демонического пса, сидящего перед ней. — Кажется, меня тошнит.

— Теперь слушай меня, — Алый Вихрь положил на свои колени руки ладонями вверх. — Хоть мы и в коконе, ты не умеешь рассеивать своё пламя, но цепь чувствует тебя и пытается влить твою силу в общий поток. Если позволишь, то все эти хранители размотают тебя на нити пламени, как шаати клубок. Накрой своими ладонями мои.

Ашри повиновалась. Она и не думала, что такое простое действие потребует столько сил! Ее руки окаменели, это были два бревна, две чужие оглобли! Алый Вихрь прочёл ужас в ее глазах.

— Не торопись. Не спеши. Не возлагай пустых надежд и ожиданий. Просто делай.

И она сделала.

— Умница. Теперь смотри на меня. Только на меня, не в сторону, не в будущее и не в прошлое, и не вглубь себя.

Ашри посмотрела сначала на изуродованное шрамами лицо хранителя, затем на его глаза. Оранжевые...

— Видь меня! — прорычал Тшакрамг и оранжевые глаза схлынули, перед ней были живые, пытливые бледно зеленые. — Всё так. А теперь, чтобы не случилось, не отнимай рук и взгляда.

Глаза Алого Вихря налились зелёным пламенем, его ладони засветились, и острые лезвия боли пронзили всё тело Ашри. Её словно резали на тысячи кусков, будто бесчестное множество клинков одновременно вонзились в каждую клеточку её плоти. И из всех ран одновременно хлынула кровь. Вот только те, кто следил по ту сторону купола видели не алые фонтаны из тысячи ран, а тонкие усики лилового пламени, что тянулись из тела элвинг и таяли поглощаемые перьями зелёного пламени, которые танцевали вокруг тела элвинг как рой ножей, отсекая каждую нить прежде чем та коснётся купола.

Нетакерти и Зурри стояли поодаль, но бистеныш, затаив дыхание, следил за происходящим в прозрачном коконе. Жрица положила руку на плечо ребёнка, и прежде чем он успел спросить, ответила:

— Его прозвали Алый Вихрь и Мастер Клинков не только потому, что он создаёт оружие, которому нет равных. Он сам оружие. Его пламя принимает форму роя лезвий, и он способен управлять им как единым существом или же направлять каждый лепесток в свою цель. Он один из немногих, кому дано видеть нити жизни и пламени и кто способен рассекать их единым движением.

— Но почему он стал «палачом»?

— Палачом? — хрипло усмехнулась жрица. — Мы не зовем его так. Алый Вихрь всю жизнь служил смерти ради жизни. Он покинул Обитель очень давно. Когда пытался усмирить разбушевавшееся пламя, выжирающее изнутри одну совсем юную девушку. Впервые он потерпел неудачу. Его тысячи клинков не хватило, чтобы перерезать тысячу и одну нить, рвущуюся к Потоку.

Нетакерти замолчала.

— Что произошло тогда с вами?

— А ты очень сообразительный бист, как мне и говорили, — улыбнулась Нетакерти. — Алый Вихрь вцепился в Поток зубами, и тот почти лишил его лица. А девушка, увидев, как умирает ее учитель, разорвала цепь, заставив пламя изменить ток.

Нетакерти замолчала. Зурри потянулся и взял жрицу за руку:

— Вы выжили, но стали иными. Что вы чувствуете?

— Пустоту, — тихо ответила жрица.

***

Они прошли еще один виток и остановились у каменной площадки, чуть выдающейся вперед и весящей над шахтой, как рыбацкий мостик над гладью озера. Ину снял с пояса рог и коротко протрубил трижды. Звук был тихий, похожий на шепот пещер. Воздух завибрировал, и вот из него проступили очертания существа: плоского и безглазого, с шестью кожаными крыльями, каждым напоминающим гигантские кожистые плавники акул. Тело элементаля заканчивалось длинным хвостом, и при каждом движении вокруг него летели зеленые лепестки пламени.

Зурри стоял с открытым ртом. Он будто вновь нырнул в волшебный сон, где оживали мифы.

— Это же кенру! — глаза малыша сияли. — Кенру, что несет мир по водам всемирной реки.

Ашри раньше не слышала о кенру, и тем более не видела. Должно быть, один из духов старых легенд, которых в Мэй больше чем песка. Она даже сомневалась, что видит элементаля таким, какой он есть, а не искаженную версию вызванную дурманом.