Во всяком случае, о его целительских способностях говорят не только христианские тексты, но и вовсе не симпатизирующие ему тексты Талмуда. При том, что в этих текстах, отрицается все, что утверждается про Иисуса в христианстве, его целительские способности там признаются полностью!

Нет сомнения, что если бы возможно было опровергнуть утверждения о том, что Иисус исцелял людей, авторы Талмуда именно так и поступили бы. Но судя по тому, что экстраординарные целительские способности Иисуса не опровергают, а лишь перетолковывают в плане своего первоисточника, коим объявляется не Бог, а, разумеется, дьявол (но, тут уж, как говорится, кто бы сомневался…), отрицать их было действительно невозможно.

Надо отметить, что своими способностями целителя Иисус не только порождал вокруг себя ненужный ему массовый ажиотаж и толпы тех, кого ничего более из его деятельности и не интересовало. Его талант целителя, по информации Евангелия от Луки, привел его к знакомству с высшими кругами тогдашней знати, что в значительной степени предопределило в дальнейшем всю судьбу Иисуса, а пока — обеспечило его всеми необходимыми средствами и тайным покровительством.

Во 2 и 3 стихах 8 главы Евангелия от Луки, среди тех женщин, которых Иисус «исцелил от злых духов и болезней», упомянута, в частности, некая Иоанна, жена некоего Хузы, который был, ни много — ни мало, управляющим самого царя Ирода Антипы. В компании с ней упомянута еще и некая Сусанна, а так же «и многие другие, которые служили ему имением своим», то есть — снабжавшие Иисуса с учениками необходимыми средствами.

Про эти связи Иисуса с кругами высшей знати тогдашней Палестины, в Новом Завете стараются много не говорить, точнее — про них вообще практически ничего прямо не говорится, но как можно заключить из евангельского повествования, у Иисуса явно были некие таинственные высокие покровители.

Именно они, в частности обеспечили ему и ученикам законспирированное помещение для последней — тайной, — вечери. А некто Иосиф Аримафейский, названный у Марка «знаменитым членом совета», то есть — Синедриона, осуществлявшего в Иудее высшую богословскую и судебную власть, получив лично у самого Пилата право забрать тело распятого Иисуса, поместил его в принадлежавшую ему новенькую гробницу. Лишь однажды этот человек из высших властных кругов появляется вдруг в евангельских повествованиях и, выполнив свою функцию, навсегда из них исчезает…

Что это? Почему именно этому человеку, а не кому-нибудь из родственников или учеников было решено отдать тело Иисуса? И почему это решение принимал лично Римский наместник Понтий Пилат? На самом деле во всей этой истории с распятием Иисуса при ближайшем рассмотрении оказывается столько странностей и неувязок с официальной христианской версией событий, что ее разбору будет посвящена отдельная часть этой книги. И, забегая вперед, могу сказать, что выводы окажутся весьма неожиданными!

Пока же отметим, что проповедническая жизнь Иисуса была хотя и бродячей, протекала вовсе не в нищенских условиях — не зря же ему покровительствовали весьма состоятельные люди, входившие в круги высшей властной элиты. Судя по всему, благодаря их посредничеству, Иисус познакомился и имел тайные встречи, в том числе, и с самим Прокуратором Иудеи Понтием Пилатом, в лице которого он нашел своего тайного сторонника и последователя. Во всяком случае, описания поведения Пилата во время суда над Иисусом дают все основания для такого заключения. Но об этом, как уже было сказано, после…

Сколько же времени продолжалась такая бродяче-проповедническая жизнь Иисуса? По информации трех Евангелий — от Матфея, от Марка и от Луки, — примерно год. В Евангелии от Иоанна говорится о трех годах. Так что, с вероятностью три к одному, от выхода на служение и до распятия Иисуса прошел всего один год. Но и за этот один год ему удалось сделать многое! Хотя еще больше — за последующие годы жизни.

Какие такие «последующие годы жизни», если через год Иисус был казнен, распят? И даже если и воскрес из мертвых, то задержался после этого на земле еще лишь на сорок дней, после чего вознесся на небо! О каких же «последующих годах жизни» может идти речь? И вновь, пока лишь отошлю вас к следующим частям и главам этой книги…

Возвращаясь же к этому году его жизни бродячего проповедника-целителя, необходимо сказать, что внимательный и непредвзятый взгляд на евангельские тексты однозначно выявляет картину, что этот необычный проповедник и жизнь вел необычную, весьма далекую от религиозных стандартов. Единственное, что можно как-то отнести к реализации этих «стандартов», была сама проповедь Иисуса, да и то, это был лишь внешне религиозный акт, а в своей сути его проповедь была вовсе не религиозна. Более того, можно сказать, что проповедь Иисуса была даже анти-религиозна!

Его проповедь априорной, глубочайшей и неразрывной внутренней связи каждого человека с Богом-Аввой, Богом-Папочкой, высвобождала человека из-под власти религии, делала религию чем-то ненужным. Более того, не просто ненужным, но и прямо мешающим людям осознать, понять и принять это единство!

Бесчисленные правила и запреты, за нарушение которых религия грозит от имени Бога страшными карами, — все это лишь наполняет человека страхом, который неизбежно приводит к тому, что человек внутренне отворачивается от Бога, как от пугающего источника опасности. В результате человек может внешне проявлять просто героические религиозные усилия, направленные, вроде бы, на сближение с Богом, внутренне, при этом, на самом деле, стоя к нему спиной. Призывы к «страху божьему», насаждение представлений о Боге, как об «огне поядающем», неизбежно вызывает у человека ту же рефлекторную рекакцию, как и при неожиданном взрыве: отвернуться, в ужасе замереть, сжаться, зажмуриться и зажать уши…

Понятно, что такое состояние трудно (мягко говоря) назвать «обращением человека к Богу» Поэтому Иисус терпеть не мог религиозных «праведников» и их «правильных» идей. Единственный, кто вызывал у него хоть какое-то уважение, был Иоанн Креститель, да и то, это уважение основывалось на тех лично-субъективных позитивных внутренних переживаниях, которые Иисус пережил, когда принимал от него омовение покаяния («крещение»).

Тем не менее, Иисус не стал сближаться даже и с Иоанном. Он, как мы знаем, не вошел в команду учеников и последователей Иоанна, как не стал ни в чем подражать ему ни в образе жизни, ни в образе служения, ни в смысловой сути своего возвещения. А уж прочие «праведники», все эти книжники и фарисеи, почитавшиеся в народе «светочами», «учителями» и «совестью нации», вызывали у Иисуса только эмоциональную изжогу, регулярные приступы раздражения, потоки сарказма и обличений.

«Праведники», разумеется, отвечали ему взаимностью, активно его ненавидя и ведя против него аргессивную контрпропаганду. В частности, как мы уже знаем, все