Родзянко, добрая душа, обошел ряды раненых вокруг, раздавая им сигареты и шоколад. Когда появились его слуги, они в один голос заявили, что оставят здесь все свои продукты, так как завтра их все равно накормят. Добрые ребята! Это всего лишь один из обычных случаев на войне, и никто здесь не виноват. Некому сегодня перевязать раны этих солдат, поэтому им придется подождать.

Корпуса 4-й армии располагаются по левому берегу Вислы с севера на юг в следующем порядке: гренадерский, XVI, XVII и III Кавказский.

XVIII корпус 9-й армии, преодолевая незначительное сопротивление противника, переправляется через реку в районе Сольца и еще в одной точке, расположенной южнее.

Немцы, которых постоянно теснят части 2-й армии, по нашим сведениям, сосредоточивают свои силы на рубеже Радом– Петроков. Они перебрасывают тяжелую артиллерию к Радому, который сильно укреплен.

III Кавказскому корпусу противостоит австрийский XI корпус, гвардейскому, XXV и XIV армейским корпусам – австрийские I и VI корпуса. Продвижению вперед XVIII корпуса оказывают незначительное сопротивление несколько полков из Боснии.

По самым свежим соображениям штаба 9-й армии, на рубеже Варшава – Ново-Александрия против наших войск действуют семь немецких и три австро-венгерских корпуса.

По другим данным, в районе Ченстохова ведутся значительные работы по подготовке к обороне, ожидается, что неприятель отойдет сюда перед тем, как дать решительное сражение.

Среда, 28 октября 1914 г. Зволен

Мы остановились в доме священника. Прекрасно выспались с Родзянко в одной комнате при практически открытом окне. По соседству с нами с одной стороны разместились несколько врачей из организации Красного Креста, а с другой – Ловчин, Граббе и Крейтон.

Проснувшись, мы позавтракали в церковной кухне, а затем отправились верхом в штаб 1-й гвардейской дивизии, расположенный юго-западнее Зволена. Генерал Олохов с энтузиазмом рассказывал о делах Семеновского и Преображенского полков, об их участии в боях последних нескольких дней. Один из юношей, недавно прибывший в Преображенский полк, по фамилии Вансович, имея с собой всего шесть подчиненных, взял в плен двух офицеров и 46 солдат противника. Его отправили узнать, занята ли деревня, и первое, с чем ему пришлось столкнуться, были 20 австрийцев, с которыми он вступил в бой и заставил сложить оружие. Он держал этих солдат под дулом револьвера, пока его собственные солдаты обыскивали деревню и привели оттуда еще двух офицеров и 20 солдат. Этот офицер – брат того самого Вансовича, что служил в том же полку и был убит под Люблином.

История с ранеными под Зволеном и то состояние, в котором они были найдены, свидетельствуют о дезорганизации в австро-венгерской армии. Вчера Родзянко побывал в хате, откуда пытались вынести двух тяжелораненых, где они пролежали взаперти четыре дня рядом с телами двух своих товарищей, без еды, не имея сил выбраться наружу.

Пока мы были в штабе дивизии, поступил доклад о том, что прошлой ночью было изуродовано тело барабанщика Преображенского полка. Мы поскакали в деревню, где это произошло, и прибыли туда как раз во время похоронной службы, проходившей в ближайшем хвойном лесу. Рота из 220 солдат построилась в каре вокруг священника, который вел службу перед открытой могилой. Все как один солдаты роты, в которой числился сам император, были ростом не менее шести футов. Врач и офицеры роты пояснили, что барабанщика прошлой ночью отправили с донесением в ближайший пикет на передовой. Он заблудился и оказался в окопах противника. Австрийцы превратили его тело в решето пулями с такого близкого расстояния, что на нем остались следы ожогов, а потом изрезали тело штыками.

Просто дикость, учитывая то, что мы ухаживаем за их ранеными лучше, чем они сами.

Мы догнали преображенцев на марше и переговорили с их командиром графом Игнатьевым, бароном Торнау и другими офицерами.

Основной рубеж обороны 5-й армии удерживают I Сибирский, XIX и V корпуса. Далее к югу линию обороны продолжают войска 4-й армии – гренадерский, XVI, XVII и III Кавказский корпуса. Последний прошлой ночью остановился лагерем в непосредственной близости от Зволена, обеспечив прикрытие железнодорожной ветки Ивангород – Радом и шоссе Зволен – Радом.

Той же ночью русские позиции были дооборудованы на левом фланге, где развернулись стрелковая бригада, а также 2-я и 1-я гвардейские дивизии.

XXV армейский корпус очистил от австрийцев район севернее реки Ильянка.

Сегодня вечером командир гвардейцев поставил своему авангарду задачу занять шоссе Радом – Скарышев. Войска XIV армейского корпуса получили приказ содействовать переправе XVIII корпуса (37-я и 83-я дивизии под общим командованием генерала Зайончковского). Генерал Крузенштерн, который принял командование тремя дивизиями на реке Сан, получил приказ взять Сандомир. Этими тремя дивизиями являются 23 (до последнего времени входившая в состав XVIII корпуса), 80 и 46-я.

Примерно в восемь часов вечера мы узнали, что казаки заняли Радом. Все указывает на то, что немцы поспешно отступают к рубежу Калиш – Ченстохов – Бендин. На то, чтобы выйти к нему, нам потребуется три недели или, может быть, чуть больше или чуть меньше, в зависимости от погоды и состояния дорог, а также степени ущерба, причиненного немцами железнодорожным путям. Вопрос в том, что в это время будут делать немцы. Было бы слишком надеяться на то, что им потребуется очень уж много времени на то, чтобы восстановить и перегруппировать свои семь корпусов. Опасность состоит в том, что они вновь используют свои линии коммуникаций для стремительной переброски семи корпусов туда, куда мы меньше всего хотели бы, – в Бельгию или в Восточную Пруссию.

По слухам, немцы сильно укрепили границу с Восточной Пруссией, чтобы сделать русское вторжение туда невозможным.

На сегодняшний вечер ходят слухи о том, что мы потеряли контакт с войсками противника. Если это действительно так, то это непростительно, учитывая наличие у нас огромных сил кавалерии.

Четверг, 29 октября 1914 г. Скарышев

Энгельгардт, который сегодня утром занялся отправкой депеш великому князю, ознакомил меня со списком штабных офицеров в составе корпуса.

Разделение задач в штабе корпуса в значительной мере зависит от личного мнения того из офицеров штаба, кто обладает самым сильным характером. В нашем случае таким офицером в штабе гвардейского корпуса является полковник Доманевский, который не успокоится, если не будет работать меньше чем 20 часов в сутки. Сам начальник штаба граф Ностиц, который, казалось бы, должен управлять всей деятельностью штаба, передоверил все Доманевскому. Под грохот пушек он предпочитает нянчить свою подагрическую ногу и читать Франсуа Коппе. И пока Доманевский отдает приказы, граф полностью поглощен тем, что пишет письма своей жене-американке.

В непосредственном подчинении начальника штаба служат: один полковник, три капитана и еще двое прикомандированных офицеров. Их работа делится так:

полковник: общий контроль за работой штаба – полковник Доманевский;