– Я искал вас, сэр, – наконец выдавил он. – Мы все вас искали.

– Зачем же?

– Мастер Захария, сэр. У него есть кое-что для вас.

– Подозреваю, нечто ценное, что-то из ряда вон, раз он послал тебя шпионить за мною ночью.

– Мастер просил передать вам, сэр, что сегодня не лучшее время для посещения «Угла». Он беспокоится о вас, – речь Теда обрела уверенность. – Вы мне верите?

– Верю ли я маленькому лжецу, который дурил меня вчера утром, а после был приставлен следить? Какой любопытный вопрос! А ну, вставай, отведешь меня в этот ваш «Угол». Ты уж точно знаешь, где он находится.

– Я? – взгляд Теда вспыхнул ужасом. Но в то же время в нем горело и вожделение. Похоже, он сам мечтал о посещении притона, но был слишком молод для него. – Мастер Тейт…

– Ничего не говорил, что делать, как вести себя, если я захвачу тебя в плен?

– Вы серьезно, сэр?

– Куда уж более! Вчера вы твердили мне – иди в «Соленый угол», сегодня ты играешь мою тень и требуешь, чтобы я и думать не смел там объявиться. А на вопрос: «Почему?» – есть у тебя ответ?

– Там… – Тед замялся, собираясь с мыслями. – Там сегодня неподходящие люди.

– Значит, нам тем более будут рады. Шевелись, или мне придется сделать тебе больно, а я страсть как не люблю детских слез.

Тед смирился с новой ролью на удивление быстро. Он шмыгал носом и косился по сторонам, но шаг не сдерживал и на вопросы Гарольда, по каким улицам они идут и куда сворачивают, отвечал сбивчиво, но подробно. С залива клочьями шел туман. Море накатывало на пирс и шлепало мокрыми ладонями о сваи причала. Звезды качались в волнах прибоя, немые соучастники. Гарольд и Тед пробирались портовыми закоулками, и каждый хранил свои мысли при себе, для вида обмениваясь малозначительными фразами.

Порт остался за спиной.

Они начали подниматься на холм, и Гарольду пришлось признать, что без помощи Теда он нипочем не нашел бы «Соленый угол». По шаткой деревянной лестнице, часть ступеней которой сгнила и трещала под ногами, они выбрались к знакомому Гарольду торговому кварталу. Проклятый мальчишка водил их кругами! Гарольд едва удержался, чтобы не залепить Теду затрещину. Тот крутил головой и будто бы искал, куда им идти дальше. На крохотном пятачке между бакалейными лавками Тед оглянулся на Гарольда.

– Ей-богу, сэр, не стоит ходить туда сегодня, – сказал он, и кадык на его тощей шее дернулся, как поплавок.

– Куда дальше? – Гарольд дрожал, азарт наполнил его до краев, робость мальчишки только добавляла огня.

Тед отодвинул лодку, которая стояла у стены плетельщика канатов, из темной щели донесся голос ветра. Он скрипел, заманивал. Тед полез в дыру первым, Гарольд проверил, что готов к любым сюрпризам, и нырнул следом. Они углубились в петляющую кишку проулка. Вдоль стен лежали мешки с мусором, битая мебель и лопнувшие корзины. Белье, развешанное на веревках поперек улицы, влажно касалось лица. Проулок становился все уже. Рухлядь, подпиравшая стены, достигла человеческого роста и грозила обрушиться от любого неосторожного движения.

– Ловушка! Берегись! – вопило, не умолкая, чутье Гарольда с того мига, как они отодвинули лодку. Гарольд нашел плечо Теда и крепко сжал.

– Мы почти пришли, – заспешил Тед. От фальши в его голосе у Гарольда заныли зубы.

– Тсссссс, – шорох мокрого белья выдал людей в засаде ничуть не хуже, чем скрип обуви или позвякивание кобур. – Захария, вы тут?

Гарольд прижал к себе Теда, захватив локтем его цыплячью шею. Сейчас не утро, и Гарольд не собирался драться.

– Тед? – спросил туман, пробираясь сквозь лес простыней и наволочек. – Ты в порядке?

– Да, дедушка! – сипло, со слезой в голосе прокричал маленький иуда.

– Хороший вечер для морской прогулки, мастер Джонсон?

– Вообще-то, у меня планы.

– Они не вписываются в наши, поэтому забудьте о них. Может, вам уехать?

– Сбегает тот, кто чувствует себя виноватым.

– Разве вам нечего скрывать?

Гарольд рассмеялся. Он нащупал лопатками твердые доски стены, оперся на нее и дал ногам отдых. Ветер говорил с его кожей, донося до ушей самые незначительные звуки. Судя по стуку, шороху одежды и сопению его осадили пятеро, максимум шестеро. Старик вряд ли боец. Хотя никого нельзя снимать со счета. Гарольд хорошо выучил вчерашний урок.

– Дело ведь не в детях?

– Да кому они нужны?

– Копни глубже, и полезет? Вы ведь этого боитесь, мистер Тейт? – Гарольд не зря потратил три часа, готовясь к ночной вылазке. Ремни подтянуты, все, что нужно, смазано и под рукой. – Нет никакого «Соленого угла». Это вы – контрабандисты. У вас это такой пароль? Проверка «свой – чужой»?

– Здесь порт, мастер Джонсон. Мы привыкли быстро и глубоко топить свои проблемы.

– Чего же не утопили меня?

– Показалось, что вы умнее.

– Что же я успел натворить за один день?

– У вас быстрые ноги, мастер Джонсон, и слишком длинный язык. Вам стоит укоротить или то, или другое…

Движение справа началось мигом раньше. Гарольд заметил удар, что взорвался в его сторону, и восхитился его скоростью и силой. Он не мог увернуться. Да и не пытался. Чай, теперь не кулаки.

Выстрел ударил Клопа в грудь, отшвырнул его, как куклу. Он запутался в простынях и рухнул на деревянную мостовую. Веревки рвались со стоном, как струны. Тед закричал и вцепился зубами в руку Гарольда. Тот двинул ему по шее, но не отпустил.

– Ах, беда, – в голосе старика Захарии звучала искренняя досада. – Никогда меня не слушал. Глупый-глупый Клоп.

– У меня есть вопросы. У вас – ответы, – Гарольд взвел курок и приставил дуло к виску Теда. Тот заткнулся, притих, лишь всхрипывал, как зверек, с таким звуком каталась пара кофейных зерен в жестяной банке матери Холдстока. В детстве он тряс эту банку и представлял, что это лесной черт крадется за его обидчиками.

– Мастер как бы Джонсон, – сказал Захария Тейт. Скверный у него выдался денек, судя по усталости в голосе. Простыни ничего больше не скрывали. Гарольд видел его и подручных. Луна пролила ведро света на сцену. Двое стояли по бокам от старика, еще один склонился над Клопом. – Неужели вы думаете, что взрослые люди пришли на встречу без оружия?

– Ваш внук, – предупредил Гарольд и сам поверил звуку своего голоса.

– Досадно, – еле слышно пробормотал Тейт и точно так же, не повышая голоса, спустил псов с цепи. – Давайте, ребята!