Каким образом Башара Асада — всенародно любимого вождя, от которого ждали перемен после жесткого правления его папы, стали воспринимать как тирана? Чаще всего рубежом называют тот момент, когда полиция начала стрелять в демонстрантов, вышедших на улицы под впечатлением от «арабской весны». В небольшой и тесно переплетенной родственными и общинными связями стране когда убивают чьего-то родственника или друга, тем более в массовых количествах это всегда порождает цепную реакцию ненависти. Остановить которую очень сложно. С каждой смертью список личных врагов Асадов начал непрерывно расти Сейчас, когда, к сирийской «заварушке» подключились не только влиятельные зарубежные центры силы — Иран, противостоящие им аравийские монархии, сверхдержавы, в разоренную гражданской междоусобицей страну приехали со всего света тысячи наемников, Сирия стала все больше напоминать модель Третьей мировой. Там не менее, Башар Асад пока расставаться с должность главы государства не планирует. Как заявил российским журналистам несостоявшийся офтальмолог, волей судьбы занесенный на президентский пост: «Корабль не оставляют в разгар бури, моя задача привести его в порт, а не бросать». И не важно, что на совести диктатора тысячи жизней, а авантюристичная политика кремлевских покровителей Дамаска рискует отправить на дно вместе с Сирией и весь остальной мир.

Что касается России, то никаких выгод от войны в Сирии она не получит. Вот что автору книги рассказал экономист, ведущий эксперт Института современного развития Никита Масленников.

— Н.М. План такой, что мы обеспечиваем безопасность нашего союзника — режима Асада и его существование на компактной территории, если действовать по такому сценарию, то мы втягиваемся в долгую игру. Нужно ли там постоянно присутствовать? Теоретически — ИГИЛ отжали, нанесли военное поражение, режим Асада становится игроком в ближневосточном урегулировании. Но риски затягивания процесса очень велики. И тогда тяжесть содержания режима, его военного обеспечения со стороны России ляжет на казну существенным бременем.

— С.П. Если режим Асада удастся сохранить, может ли Сирия, или то что от нее останется под управлением Асада стать нашим выгодным ближневосточным партнером?

— Н.М. Особых экономических выгод не получим. Гораздо перспективнее налаживать отношения с Турцией. Теоретически сирийские порты могут быть задействованы при эксплуатации ближневосточных нефте-газопроводов, для транспортировки иранского газа, иракской нефти. Но пока продолжается война об этом можно забыть. Все это отдаленные перспективы — через 5–7 лет в лучшем случае. Пока идет война все это откладывается.

— С.П. Мы уже простили сирийцам поставки оружия на 10 млрд. долларов, сможет ли Асад расплатиться с нами за новые партии оружия, которые энергично поставляются ему сейчас?

— Н.М. Режиму очень тяжело сейчас приходится. С начала гражданской войны Сирия потеряла более половины своего ВВП. Асад практически банкрот.

— С.П. Может быть наши оборонщики извлекут выгоду благодаря тому, что покажут свои «смертоносные игрушки» в деле, что послужит рекламой и позволит найти новых покупателей нашего оружия, расширить рынки?

— Н.М. Едва ли. Мы уже достигли потолка продаж в районе 14–15 млрд. долларов в год. Интерес к российским разработкам присутствует, в частности к высокоточному оружию. Но проблема в том, что в Сирии мы применяем в основном наступательное оружие которое подпадает под международные ограничения. В частности крылатые ракеты которыми по ИГИЛ стреляла каспийская флотилия невозможно продать за рубеж.

— С.П. Может ли совместное участие России и США в войне против Исламского государства способствовать снятию с Москвы международных санкций?

— Н.М. Хотя мы вместе и бомбим ИГИЛ, в действительности стратегические цели Кремля и Белого дома в Сирии расходятся. Главное обоснование у обеих держав — противодействие ИГИЛ. Но мы защищаем легитимность режима Асада. США приходится балансировать в рамках большой ближневосточной игры, цели гораздо шире и сложнее. Кроме того, что Вашингтон не признает легитимность режима Башара Асада, ему приходится лавировать между противоречивыми интересами саудитов и шиитов, суннитов, ближневосточных монархий, Ирака, Египет. Между Москвой и Вашингтоном в Сирии слишком много противоречий, так что на режиме санкций это вряд ли отразится. (Полностью интервью опубликовано в Economy times, 29 октября 2015)

Невиданная с советских времен гонка вооружений, конфронтация с Западом обернувшаяся санкциями, конфликт с аравийскими монархиями, уронившими рынок «черного золота» в отместку за вооруженную поддержку Россией режима Башара Асада, допотопная экономическая модель, загнавшая страну в кризис — основные факторы, свидетельствующие о скором закате путинской империи. Попытка возродиться из руин СССР наподобие мифического феникса с помощью силы, чекистских методов решения государственных и хозяйственных проблем, концентрации власти в руках обожествляемого монарха — окончилась полным фиаско. Хотя наши самолеты, взлетевшие еще во времена СССР пока еще и лихо бомбят Сирию, не отличая исламистов от мирных жителей, Крым — «наш», лязгают гусеницами по брусчатке Красной площади новейшие «Арматы», через одну, но пока еще взлетают ракеты выводящие в космос спутники, однако, даже эта мишура не способна закамуфлировать полного банкротства породившей их системы. О том, что Россия надорвалась в своем отчаянном реваншистском рывке к мировому могуществу можно судить по нищенским зарплатам врачей, забастовкам строителей космодрома Восточный (замышлявшегося как визитная карточка космического величия России), непрерывно растущим ценникам в магазинах, безудержном обесценивании рубля. Одним словом всему тому, что называется экономикой. А экономика, как учили классики — это фундамент любого государства. Фундамент же этот уже не только пошел трещинами, но начал разваливаться на куски прямо на удивленных глазах незадачливых строителей III Рима.

Когда Дмитрия Медведева спросили во сколько российским налогоплательщикам обходится война в Сирии, он ответил, что это — секрет. Добавив, впрочем, что «применение российских вооруженных сил полностью укладывается в параметры бюджета Минобороны. Они не обращалась за увеличением расходов на оборону применительно к ситуации». Информационное агентство Bloomberg со ссылкой на свой неназванный источник в российском правительстве, недавно сообщило, что Россия потратит в 2016 году на боевые действия на Ближнем Востоке 1,2 млрд. долларов. То есть по 4 млн. долларов в день. По мнению экспертов, это лишь нижний порог трат, требующихся на ведение военной кампании. В то же время, известно, что Министерство обороны должно получить в будущем году более 50 млрд долларов по сегодняшнему курсу. Таким образом, названной суммы в любом случае хватит еще на десяток конфликтов, подобных сирийскому. Но в действительности это лишь вершина айсберга, на который напоролась из-за сирийской авантюры переживающая кризис хилая российская экономика.

При этом, траты на сирийскую кампанию растут подобно снежному кому. И удивляться этому не приходится, поскольку алавитский режим ведет войну по сути против собственного народа. Восемь из десяти жителей Сирии принадлежат к мусульманам-суннитам. Массированные бомбардировки российской авиацией «террористической инфраструктуры», а в действительности большей частью антиасадовских партизан-суннитов, убийства сотен мирных жителей привели к тому, что масштабы сопротивления растут. И не только благодаря подпитке оппозиции со стороны аравийских монархий — деньгами, оружием. Дружественное отношение сирийцев к русским, прошедшее горнило арабо-израильских войн вменилось ненавистью. С каждой упавшей на мирный городской квартал русской бомбой число сторонников вооруженного сопротивления диктатуре Башара Асаду только растет. О росте расходов на войну в Сирии можно с уверенностью судить по увеличению воинского контингента, хотя и число прибывающих военных не разглашается. Согласно данным из открытых источников, на начало операции всего было задействовано около 1,5 тыс. человек. За последний месяц, по мнению ряда экспертов, количество военных выросло до 5 тыс. человек. Более, чем в двое увеличилось число самолетов. Кроме того, Министерство направило в регион дополнительные военные корабли. После уничтожения турецкими ПВО бомбардировщика Су-24 разъяренный Путин на военной коллегии Минобороны распорядился уничтожать любую цель, представляющую угрозу для российского воинского контингента в Сирии. В частности, авиабазу Хмеймим теперь прикрывает дивизион зенитно-ракетных комплексов С-400. Щедро посыпались на террористов и дорогостоящие дальнобойные крылатые ракеты «Калибр», стоимостью более 100 млн. рублей каждая. Вся операция, по замыслу Генштаба, должна была завершиться в течение трех месяцев. Однако конца-края войне не видно. Экономика России уже страдает от высокой инфляции, а доходы от продажи нефти, главного источника прибыли российского правительства, существенно сократились на фоне резкого обрушения нефтяных котировок (всего за год со 100 долларов за баррель до 40), в связи с чем бюджет недополучает миллиарды нефтедолларов.