Одним словом, здесь было чем поживиться. При упоминании слова «Панама» глаза пиратов загорались огнем вожделения. Нужно ли говорить, что никакие трудности, лишения и опасности не могли их остановить.

Первая такая трудность, возникшая еще до похода, состояла в том, что никто из спутников Моргана не знал дороги через джунгли. Нужны были проводники. Заполучить их решили на острове Санта-Каталина, где в тюрьме содержались испанские преступники. Прибыв к острову и высадив десант в тысячу человек, пираты так напугали гарнизон, что тот без малейшего сопротивления сдался.

Правда, его комендант умолил для спасения чести своих солдат дать фальшивое сражение. Такая комедия была разыграна. Пушки палили вовсю, но без ядер, мушкеты стреляли вхолостую, пираты шли на штурм укреплений – все имитировали жестокое сражение. После того, как оно благополучно, без жертв, закончилось, пираты приступили к войне с коровами, телятами, курами и индюшками. В арсенале разжились боеприпасами – ружьями, ручными гранатами, порохом. Среди преступников Морган отобрал троих, знавших дорогу в Панаму. После чего можно было начинать поход.

На кораблях подняли черные флаги с изображением черепа и скрещенных костей и двинулись к устью реки Чагрес. Здесь надо было овладеть фортом Сан-Лоренцо. Это был крепкий орешек.

Построенный на высокой горе, он считался неприступным. И пираты вскоре в этом убедились. Несколько их атак гарнизон из трехсот солдат легко отбил, пока кому-то из пиратов не пришла мысль зажечь дома в форте с помощью стрел, снабженных горючим материалом.

Вскоре в форте заполыхал пожар. Испанцам пришлось отрядить часть солдат на его тушение. Воодушевленные удачей пираты бросились на штурм, и форт на этот раз пал. Комендант его погиб в бою, как и многие защитники. Но и пираты понесли серьезные потери. Более ста человек были убиты и восемьдесят ранены.

Форт был необходим Моргану для того, чтобы оставить в нем гарнизон и тем самым обезопасить свой тыл. Он знал, что река Чагрес судоходна для больших судов лишь на протяжении сорока миль. Дальше он рассчитывал продвигаться по ней на каноэ, а затем пробиваться по суше сквозь тропические джунгли.

18 января 1671 года начался этот беспримерный поход. Никогда еще не участвовало в переходе по перешейку такое количество пиратов – тысяча триста человек.

Сначала плыли на судах, потом на тридцати двух лодках. Чтобы не было лишнего груза, с собой взяли лишь самое необходимое. Надеялись разжиться припасами по дороге, но уже вскоре убедились, что ошиблись. При приближении пиратов испанцы покидали поселки, уводили домашний скот, уносили или сжигали съестные припасы и даже срезали не поспевший еще хлеб и садовые плоды. Пиратам доставались пустые дома, но и это считалось благом – можно было хоть по-человечески переночевать, а не тесниться в лодках, где и присесть-то не было места.

Впрочем, все это были лишь цветочки. Главные невзгоды и трудности начались потом, когда река из-за отсутствия дождей обмелела и пришлось бросить лодки. На третий день отряд вступил в непро-ходимые джунгли, шли без дороги, через болота.

Не привыкшие к подобным походам пираты терпели немалые трудности. Ядовитые змеи, ягуары и крокодилы то и дело попадались на пути. Еще опаснее были укусы москитов и ядовитых муравьев, которыми кишели джунгли. Начал сказываться и голод. Пришлось есть листья и траву. По ночам страдали от холода.

Только надежде встретить испанцев и поживиться за их счет поддерживала мужество. Но, увы, когда достигали какого-либо укрепленного места, оно оказывалось покинутым и абсолютно безлюдным. Мало того, все припасы были унесены или сожжены. В одном форте, оставленном испанцами, пиратам достались лишь пустые кожаные мешки. Но голод, как известно, не тетка, и, чтобы утолить его, пираты разрезали мешки на мелкие части, размягчили их с помощью камней, замочили в воде, а потом зажарили. Ели, обильно запивая водой, благо ее было в избытке.

Наконец им повезло. В покинутой крепости случайно нашли два мешка с мукой, несколько плодов и два больших сосуда с вином. Но эта находка была каплей в море, если иметь в виду количество страждущих. Припасы, по распоряжению Моргана, разделили между самыми слабыми, теми, кто уже не мог сам передвигаться. В другой раз, когда уже казалось, что вот-вот все рухнут от голода, они набрели на поле и в сарае обнаружили запасы маиса. Пираты набросились на него и начали поедать прямо сырым. Опомнившись, остаток сварили. Это на время поддержало физические и моральные силы. И то, и другое было на исходе.

И вот наступил час, когда среди части пиратов поднялся ропот. Моргана осуждали за безрассудство, за то, что обманул их и вовлек в смертельную авантюру. Многие изъявили желание вернуться. Но большинство оказалось более стойким и решило продолжать путь.

Наконец, на девятый день похода отряд Моргана вышел на равнину и, продолжая путь, к полудню поднялся на холм. Отсюда впервые увидели воды Южного, то есть Тихого, океана. Возможно, именно с этого места открылось поразительное и долгожданное зрелище и предшественникам Моргана – Бальбоа и Дрейку.

Радость близкого окончания мучительного путешествия усилилась при виде коров и лошадей, которые паслись в долине. Пастухи разбежались, и все стадо досталось изголодавшимся пиратам. Перебив его, с жадностью поглощали чуть ли не сырое мясо, так что кровь текла изо рта и по груди. Подкрепившись таким образом, отряд продолжил путь, и вскоре все увидели городские башни Панамы. Криками восторга встретили пираты эту картину. Дело оставалось за малым – овладеть городом. Штурм Морган назначил на утро.

Но взять город в лоб не представлялось возможным. Мало того, что он был хорошо укреплен, испанцы возвели на дороге к нему укрепления и поставили батареи. Пираты, как часто бывало, решили пойти на хитрость. Они отправились в обход через заросли и вышли в тыл укреплениям. Однако столкновения избежать не удалось.

Испанцы выставили на поле перед городом огромное войско. Чуть ли не три тысячи пехоты, четыреста кавалеристов и две тысячи быков, которые могли смять любого противника. Не учли они одного – характер местности.

Конница и быки оказались бесполезными на болотистой почве. А меткий огонь пиратов совершил свое дело – лишь пятьдесят конников спаслись бегством. Быки так и оставались невостребованными. Когда же испанцы, опомнившись, пустили их в наступление, пираты выстрелами, криками и флагами заставили быков повернуть вспять, и обезумевшие животные смяли ряды испанцев.

Хотя поначалу силы были неравные, в конце концов сражение закончилось полной победой пиратов. Шесть сотен испанских солдат полегло, не считая раненых и пленных.

Развивая успех, пираты на плечах противника после трехчасового упорного боя ворвались в город. Все, кто мог, к тому времени уже покинули его. Ушли в море на кораблях, прихватив все самое ценное. Часть жителей спаслась в окрестных лесах, предварительно хорошо спрятав свое имущество и драгоценности.

Чего было в изобилии, так это вина. Морган опасался, что изголодавшиеся и упоенные победой пираты перепьются и станут легкой добычей испанцев, которые, не ровен час, могли нагрянуть. Поэтому он запретил пить вино, а вдобавок распустил слух, что оно отравлено. Это подействовало. Пираты были трезвыми, как стеклышко.