Мы с удовольствием наблюдали нежность и торжественность встречи, которую с такой непосредственностью демонстрировали эти люди. А когда церемония учтивости закончилась, мы, стоявшие невдалеке, подошли к нему, и каждый из нас обнял его, переполненного радостью от встречи со столькими старыми друзьями, оказавшимися здесь для того, чтобы забрать его отсюда».

Покинув остров и продолжив плавание, пираты нападали на испанские суда, совершали набеги на прибрежные города. Они устроили свою опорную базу на Галапагосских островах, а также на небольшом островке у берегов Колумбии, где, по преданию, Дрейк делил сокровища, захваченные им на корабле «Какафуэго». Однако местные испанские власти, знавшие о появлении английских пиратов, прекратили перевозку морем золота и серебра из Перу в Панаму.

Записи Дампьера, которые он вел чуть ли не ежедневно, пополнялись все новыми подробностями. Помимо жизни на корабле, он скрупулезно описывал, как выглядели города, обычаи местных жителей, растительный и животный мир. И конечно же, подробно писал о плавании вдоль побережья Южной Америки, в частности о том, что произошло неподалеку от берегов Перу у острова Лобос. Вот часть этой записи:

«Здесь мы чистили наши корабли, а когда были готовы к плаванию, допросили пленных, чтобы узнать, сможет ли кто-либо из них указать на города, на которые мы могли бы с успехом напасть, поскольку до этого они сообщили нам, что испанцы о нас знают и пока мы здесь находимся, не будут отправлять по морю сокровища.

Говорилось о многих городах, таких, как Гуа-якиль, Трухильо и др. Наконец, Трухильо был указан как наиболее важный, поэтому, похоже, надо было идти туда и захватить город. Это не вызвало дискуссий: все мы знали, что это очень населенный город. Но наибольшая трудность состояла в высадке, поскольку Гуанчако, самый близкий к нему порт, находился на расстоянии шести миль и был плохим местом для высадки. Даже рыбаки, живущие там, не могли пристать к берегу в течение трех или четырех дней.

Однако 17 мая пополудни наши люди, собравшись в кают-компаниях обоих кораблей, высказались за нападение на Трухильо. Нас было всего 108 человек, кроме больных. На следующий день мы намеревались начать плавание и взять захваченные ранее корабли с собой. Но на следующий день один из наших людей, будучи на острове, заметил три корабля, идущие на север, два из которых шли с западной стороны острова, а один – между островом и материком. Мы быстро подняли якоря и бросились в погоню.

Капитан Итон, который в то время брал последнюю пробу воды, погнался за двумя судами, шедшими вдоль западного побережья острова. Мы на корабле капитана Кука пошли за третьим, вскоре его захватили и вернулись с ним к острову, поскольку видели, что капитан Итон не нуждался в нашей помощи, захватив оба судна, за которыми гнался. Он вернулся с одним из них, другое так далеко отнесло ветром в открытое море, что он не смог забрать его, но надеялся пригнать на следующий день. Но, будучи тяжело нагруженным, судно едва передвигалось. За весь день 19 мая оно почти не приблизилось к острову.

Наши индейцы с Москито-Кост, охотясь по своим обычаям, поймали шесть черепах. Их здесь великое множество. Корабли, которые мы захватили за день до этого, шли из Гуанчако. Все три были нагружены мукой, предназначавшейся для Панамы. Два были очень тяжело нагружены, так что едва шли, а третье успели загрузить лишь наполовину, но вице-король Лимы приказал ему плыть вместе с двумя другими, в противном случае оно должно было остаться в порту, пока мы не уйдем из этих мест. Вице-король надеялся, что корабли смогут избежать встречи с нами, если уйдут раньше.

На самом большом судне было письмо правителю Панамы от вице-короля Лимы, предупреждавшего его, что в море находятся враги, и по этой причине он послал эти три корабля с мукой, которую тот, может быть, не ждет, и просит бережно ее расходовать, так как не знает, когда сможет послать еще (Панама снабжалась из Перу)… Корабль должен был также доставить из Лимы в Панаму около 2 миллионов фунтов стерлингов. Но пока на него грузили муку, до купцов дошел слух, что капитан Сван появился в Вальдивии (порт в южной части Чили), и было приказано отправить деньги назад на берег.

Пленные испанцы сообщили нам, что жители Трухильо строят форт в Гуанчако (который является морским портом Трухильо) у самого моря, возможно, для того, чтобы отразить любую попытку высадки там на берег. Услышав эти новости, мы изменили наши первоначальные планы и решили идти, взяв с собой три захваченных испанских корабля, к Галапагосам, которые представляют собой множество больших островов, лежащих у экватора или рядом с ним».

Но спустя некоторое время пираты все же решили подстеречь корабль с серебром из Лимы в Перу. Однако среди них не оказалось судна с драгоценным грузом. Это были военные корабли, посланные для борьбы с пиратами. У последних было четырнадцать судов, у испанцев в три раза больше. Что было делать? Дампьер без всякого стеснения отмечает, что пираты при виде несущихся на них на всех парусах испанцев предпочли спастись бегством.

Столь же неудачной была и другая попытка захватить испанский галион с драгоценностями на пути к Акапулько, что на побережье Мексики. К этим несчастьям следует добавить и потерю убитыми в стычках с испанцами пятидесяти человек. Все эти неудачи породили разногласия среди пиратов, они перессорились, и каждый из капитанов решил идти, как говорится, своим путем.

Одни двинулись пешком через территорию Никарагуа к Атлантическому побережью, другие поплыли на юг к мысу Горн. Капитан Сван, на корабле которого находился и Дампьер, пустился в плавание на запад через Тихий океан. По тем временам пересечь его оказалось непросто. Ведь еще не было точных сведений о ширине этого океана, не знали, за сколько дней можно его преодолеть и соответственно сколько брать продовольствия. Руководствовались лишь сведениями Дрейка.

В плавание вышли 31 марта 1686 года и через пятьдесят один день достигли острова Гуам. То есть прошли 7323 мили по океанским просторам. К концу этого перехода продовольствия оставалось по полкружки маиса в день на человека.

Остров Гуам был открыт Магелланом. Отсюда великий мореход пошел на Филиппины, где и был убит в стычке с туземцами. С тех пор испанцы прочно обосновались здесь, превратив Манилу в торговый центр, связанный с Американским побережьем по ту сторону Тихого океана. Между Манилой и крупнейшим городом на Тихоокеанском побережье Мексики Акапулько существовало регулярное сообщение. Испанские галионы с грузом драгоценных Металлов и камней, специями и другими дарами Востока были здесь частыми гостями.

После Гуама и Филиппин капитан Сван повел корабль к Сиаму и еще дальше на север к Кантону. Но тут на судне произошли события, которые изменили все планы Дампьера. Команда, недовольная Сваном, избрала капитаном Джона Рида. Впрочем, Дампьеру было уже все равно, кто будет командиром. К тому времени он твердо решил при первой возможности оставить судно. Причина была в том, как он сам писал в дневнике, что его «утомила эта сумасбродная команда», ее беспробудное пьянство и бесчинства.

Однако сделать сразу это не удалось. Некоторое время он еще плавал вместе с Ридом, побывал у берегов Австралии. Его записи об аборигенах, которых англичане встретили здесь, и сегодня представляют интерес. Как и те, где он рассказывает об обычаях и пище других, тогда еще не известных европейцам народов, населяющих Новую Гвинею и другие острова, мимо которых ему довелось проплы-вать. Так, Дампьер подробно описывает неведомые европейцам хлебное дерево, лимоны, манго, кокосовые орехи и бананы. Есть у него и описание бумеранга – деревянного меча, выглядевшего как сабля.