Озон в верхних слоях атмосферы защищает нас от опасного ультрафиолета, но в приземных слоях воздуха он рассматривается как ядовитый газ. Атмосфера приносит нам живительные дожди, без которых не могут расти пшеница, рис, кукуруза и деревья. Она же обрушивает на нас разрушительные ураганы, смерчи и ливни, от которых реки выходят из берегов и сносят всё вокруг.

До сих пор атмосферное электричество таит в себе массу загадок. Вы знаете, что каждую секунду в земной атмосфере вспыхивают сто молний? Земной электрический дракон ревёт, не переставая, только не каждый его слышит. Все знают о молниях, которые вспыхивают между тучами и землёй, но мало кто знает о молниях, который бьют от грозовых туч вверх – в верхние слои атмосферы, в ионосферу. Их зовут красными эльфами, потому что они имеют красный цвет. Такие космические молнии были сфотографированы из космоса, с обитаемой космической станции.

– Мама, а есть красные эльфы в атмосфере Венеры? – спросила Галатея.

– Ты задала отличный научный вопрос! – похвалила Дзинтара. – Пожалуй, никто ещё не знает на него ответа. Может, ты вырастешь и займешься этой загадкой?

Когда-то Михаил Ломоносов изучал земные молнии и открыл атмосферу Венеры. Много лет спустя на Венеру прилетели космические станции и обнаружили, что, несмотря на сухость местной атмосферы, здесь бушуют молнии почище земных. Приборы зафиксировали электромагнитное излучение, а также световые вспышки от венерианских молний. Несколько спускаемых советских и американских аппаратов замолчали на высоте 12 километров – и анализ показал, что возможной причиной их выхода из строя является разряд молнии! Но на этой высоте уже не было облаков – они располагались гораздо выше! Что за гром с ясного неба? Постепенно учёные составили карту Венеры, с её горами, равнинами, метеоритными и вулканическими кратерами. На карте таинственной планеты появились такие официальные названия, как Равнина Снегурочки и Каньон Бабы-яги.

Дальнейшие исследования потерь космических аппаратов показали, что чаще всего спускаемые аппараты выходят из строя над определёнными местами Венеры. Словно там живут электрические драконы, которые нападают на посланцев Земли.

Шаг за шагом, планетологи изучали эти опасные венерианские равнины – и обнаружили, что эти области демонстрируют аномалию гравитационного поля, похожую на ту, которую имеют области молодых действующих вулканов на Земле. При этом было известно, что в облаках пепла, выброшенных земными вулканами, бушуют сильные молнии. Видимо, венерианские электрические драконы представляют собой мощные вулканические облака, в которых сверкают молнии. И спускаемым аппаратам, как бы они ни были прочны, надо держаться подальше от таких опасных мест с вулканическими извержениями и пылевыми электрическими драконами.

Шаг за шагом Венера открывала свои тайны учёным. Отметим, что первым высказал идею о молниях на Венере и об её активном вулканизме видный советский планетолог Леонид Ксанфомалити. Обширную программу по исследованию молний Венеры выполнил американец Кристофер Рассел.

Сменяются поколения конструкторов и инженеров, им приходит на смену молодежь – вчерашние мальчишки. Совершенствуются технологии, делая сегодня возможным то, что раньше считалось немыслимым. Человечество постепенно осваивает Солнечную систему. Пройдёт не так уж много времени, по историческим меркам, – и на далёких планетах возникнут человеческие поселения.

– Мама, – не вытерпела Галатея. – Но как создать город на Венере, если там так жарко и такое большое давление?

Дзинтара сказала, качая головой:

– Думаю, что на Венере возникнет необычный – летающий город. В венерианской атмосфере есть высоты, на которых и давление, и температура вполне комфортны. Если создать большой дирижабль, то он будет летать в атмосфере Венеры без всяких моторов, не боясь столкнуться с каким-либо препятствием.

Писатель Ник. Горькавый описал такой город в своем романе «Возвращение астровитянки». Вот несколько описаний Венеры и летающего города из этого романа:

«Огромный сплюснутый эллипсоид, надутый гелием, плавно и стремительно – в треть от земной скорости звука – летел на запад над экваториальной зоной Венеры, подгоняемый суперротацией плотной атмосферы. Над южным континентом Афродиты аэростат слегка потряхивало, и обычная высота полёта в шестьдесят километров чуть увеличивалась.

Под аэростатом размещалась круглая плоская гондола, похожая на таблетку, где жили люди и размещалось несколько десятков лабораторий и приборных отсеков.

Первые дни Анатоль много бродил по станции, на которой жила добрая сотня учёных, космонавтов, инженеров и вилётчиков-атмосферников – пилотов венерианских самолётов. В двух просторных шлюзах станции стояло несколько транспортных и научных венолётов – вилётов.

Это были угрюмые бронированные машины с сильно окисленными боками и горелыми полосами на массивном корпусе и кургузых крыльях. Неровная потемневшая поверхность фюзеляжа ясно говорила о раскалённых и едких воздушных потоках, бушевавших вокруг этих необычных летательных аппаратов. Вилёты не походили на щеголеватые земные самолёты и казались ржавыми боевыми машинами какой-то легендарной космической империи, случайно попавшими в руки людей».

«Пилот Серджио Ипатов покатал Анатоля на малом транспортном вилёте. Летящую машину здорово потряхивало, хотя они не забирались вглубь атмосферы – так, зацепили самый краешек на высоте сорока километров, поднырнув под дымку кислотных облаков.

– Понимаешь, сынок, с пассажиром вниз не положено, – объяснил Серджио.

Он снисходительно звал Анатоля „сынком“, хотя по возрасту ему в отцы явно не годился. Анатоль не возражал – пусть зовёт, лишь бы катал.

– Внизу там творится такое, такое… – Серджио закатывал глаза, но объяснить толком не мог.

Потом они поднялись на сотню километров, и небо над ними очистилось и посветлело, а под ними кто-то могучий продолжал помешивать огромной ложкой адское варево венерианской атмосферы, а варево сопротивлялось, тянулось колоссальными облачными струями и упрямо не перемешивалось.

„Странная планета… – думал Анатоль, глядя вниз сквозь толстое стекло иллюминатора. – Облака и туманы из концентрированной серной кислоты, атмосфера из бесплодного горячего углекислого газа в сто раз плотнее земной. Венерианский день длиннее венерианского года, а сухая каменистая поверхность раскалена как сковорода – до пятисот градусов. Дождь из серной кислоты не поливает поверхность Венеры только потому, что не долетает до неё, успевая испариться от невыносимой жары уже на высоте двадцати километров. И кто-то мечтает превратить эту страшную Венеру во вторую прекрасную Землю?“

Вилёт на тропосферных высотах ниже тридцати километров обычно управлялся дистанционно – с помощью не рукояток, а сенсорного костюма. Пилот словно прирастал к вилёту своими нервами и ощущал его крылья и двигатели как части собственного организма. На самом деле пилот сидел в аэростате в сенс-костюме, а вилёт нырял в адскую жаркую тьму без человека.