– Вообще-то мне казалось, что этот факт установлен давным-давно, – ровным голосом отозвался Ранди.

Она протянула ему «блэкберри» и приказала:

– Крути.

– Сладкая моя, ты же знаешь, что я ненавижу эту чертову аппаратуру. Расскажи мне лучше своими сло…

– Крути!

– Хорошо, хорошо, не лезь на стенку.

Он прочел, застонал и швырнул аппарат на стол.

– Он последователен, в этом ему не откажешь. Надо же, какой говнюк. Сочувствую тебе, ласточка. Теперь слушай, у нас еще два голоса. Они клюнули на метаподход. Умные схватывают на лету. Дураки – о них и говорить не стоит. В этом смысле наш конгресс и вправду представительный орган. Помнишь, что сказал сенатор Хруска о праве посредственности на представительство?..

– Прости, пожалуйста, – перебила его Касс. – Я правильно поняла, что с утешениями покончено и мы перешли к мыслям сенатора Джепперсона на темы дня?

– У меня просто голова этим забита, – сказал Ранди. – Нет, я согласен. Твой папаша – настоящая жопа. Удивительно, что ты не страдаешь булимией. Как подвигается сморчковая кампания?

Касс вздохнула.

– Могу я ровно две минуты с тобой поговорить про моего говнюка отца? Обещаю, что после этого всю жизнь потрачу только на тебя. О себе не скажу больше ни слова.

– На таких условиях – согласен.

– Знаешь, я никогда не могу определить, шутишь ты или серьезно.

– Я и сам не могу, – признался Ранди.

– Дело вот в чем. Интересный какой-то выбор момента. Зачем публично атаковать меня именно сейчас? Лезет в голову мысль о дирижерской руке. Но кто этот дирижер? – Она на секунду задумалась. – Белый дом?

– Милая моя, не пойми меня превратно, но у Белого дома есть и другие заботы.

– Например, сенаторы от Массачусетса.

– Ну…

– Кстати, может быть, ты и прав. Белый дом выступает против «восхождения». Поэтому, милый мой, – Касс театрально улыбнулась ему, – не исключено, что в конечном счете это нацелено на тебя. Счастлив наконец?

Лицо Ранди стало сдержанно-встревоженным.

– Говори дальше.

– Фрэнк крупный Филин, он пожертвовал партии большую сумму. Вероятно, хочет, если президента переизберут, стать послом или чем-нибудь в таком роде. По крайней мере этого, думаю, хочет жена. И вдруг он на меня набросился. Но ведь я (прости, пришлось все-таки помянуть свою персону) в каком-то смысле считаюсь источником твоей великой идеи. Вот Белый дом и сказал ему: вмажь ей хорошенько. Это повредит Джепперсону. Так могло быть. Одно из объяснений. Если только не предполагать, что мой дорогой папочка одним прекрасным утром проснулся, выпил свежевыжатый апельсиновый сок и сказал: «А не назвать ли мне сегодня поведение дочери морально отталкивающим?» Интересно…

– Что? – спросил Ранди, теперь весь внимание, отнюдь не желая оказаться во взрывной зоне семейной истории Коуэнов. Пострадать от побочных эффектов чьей-то личной драмы не улыбается никому, тем более человеку с президентскими амбициями.

– …что еще они замыслили, – закончила Касс.

Ранди взял трубку и велел прислать Майка Спека.

Через несколько минут Майк вошел. Этот бывший сотрудник президентской службы безопасности выполнял, как выражался Ранди, его «особые поручения законодательного характера». Ранди включил его в свою «Звезду смерти» в начале второй сенатской кампании, когда в ход пошла тактика выжженной земли. Слушая, как Ранди обрисовывает «проблему» немногословному, каменнолицему Спеку, Касс ощутила чуть ли не боязнь за папашу. Повеяло «Крестным отцом» в сенаторском варианте.

Когда Спек, не проронив и пяти слов, ушел, Касс спросила:

– Надеюсь, он не будет, типа, ломать моему отцу ноги?

– Нет. Самое большее, мизинчик-другой. – Ранди мысленно уже перешел к другому вопросу. Касс видела, что он в эти дни очень сосредоточен. – Хорошо. Теперь: как идет сморчковая кампания?

– Терри не был в восторге от идеи. Заругал, попросту говоря.

Ранди закатил глаза.

– Платит-то кто – он, что ли? Ну когда же у вас наконец закрутится? Идет волна, надо ее оседлать. Видела последние цифры? Чьи это слова, что обычная судьба новых истин – начинать как ересь и кончать как суеверие?

– Томаса Гексли. Не путать с Олдосом Хаксли, который написал «О, дивный новый мир».

Да, она следила за цифрами опросов, которые ползли в нужную им сторону.

Были новые акты насилия. Последние инциденты спровоцировало принятие законодательным собранием Флориды закона об освобождении мавзолеев от налога с оборота. Сталкиваясь с неизбежностью смерти, которая приходила несмотря на все здоровые диеты, гимнастику, йогу, отказ от курения и гранатовый сок по утрам, бумеры принялись строить себе мавзолеи. То же самое распространение вширь, приметой которого при жизни были особняки.

В американских страстях есть что-то заразное, вирусное. Началось соперничество. По всей стране стали возводить громадные усыпальницы, где имелось всякое разное, чего старина Мавсол и представить себе не мог: «комнаты скорби» для родных, где круглые сутки звучала траурная музыка (видимо, на тот случай, если перенесшим утрату вздумается заглянуть часика в три ночи и тихо поплакать после посещения Международного дома блинов), кинозалы с мягкими сиденьями, где можно было посмотреть домашние видеокадры с дорогими покойниками. Вокруг возникла целая новая отрасль индустрии: появились компании, которым ты мог заказать масштабный документальный фильм о себе с интервью, хвалебными отзывами, анимацией, саундтреком. Один стареющий бумер, владелец сети зарубежных агентств по продаже автомобилей, позаботился о том, чтобы про его не слишком интересную жизнь сняли фильм в системе IMAX, который после его кончины должны были беспрерывно показывать на стенах цилиндрического мавзолея. Другие бумеры переводили свои предчувствия смерти в разряд искусства: заказывали картины, прославляющие их жизненный путь, с тем чтобы полотна до скончания веков висели подле их останков в помещениях с климат-контролем. Карл Хайасен из «Майами геральд» выразил мнение, что проще было бы замуровывать их в стены их особняков – «предпочтительно живьем». На этот, в буквальном смысле, декаданс тратились огромные суммы. «Ритуальностроительная ассоциация Флориды» не замедлила пролоббировать в законодательном собрании штата налоговую льготу. Закон был принят втихую, на ночном заседании.

Чтобы возместить бюджетные потери, законодатели на том же заседании без лишнего шума подняли налог с оборота на газировку, пиво, скейтборды, видеоигры и энергетические напитки, столь любимые молодежью «штата аллигаторов» (избранники народа уповали на то, что юнцы по безмозглости не заметят повышения налогов). Когда в ярком свете дня (а дневной свет во Флориде может быть довольно ярким) факт обнаружился, молодые жители Флориды ему не обрадовались и ответили актами вандализма в отношении самых экстравагантных мавзолеев. Губернатору Джорджу П.Бушу опять пришлось призвать на помощь Национальную гвардию. Солдаты на телеэкранах, охраняющие за общественный счет колоссальные гробницы бумеров, сильно повысили популярность «восхождения». Поэтому – да, Касс видела цифры, и Ранди был прав: шла волна.