– Куда собираемся?

– Поедем искать маму.

– Но где?

– Пока не знаю. Везде.

Девочка смотрела на него с заметным недоверием.

– Я имею в виду именно это: везде. Надо будет ехать далеко – поедем далеко.

Они перекусили и пошли к машине. Говоря по правде, он не имел ни малейшего плана, но что-то же надо предпринять. По крайней мере, ради Молли. Девочка должна видеть, что он не сидит сложа руки, а пытается найти ее маму.

Заехали домой к Хелене – Молли надо переодеться, она прибежала в пижамке. Пока девочка одевалась, Ландон спустился в подвал. Сырой, холодный воздух, здесь словно спряталась зима, выжидала, когда придет ее время. Одинокая слабая лампочка на потолке будто подчеркивала неуют. Грозный неуют, вспомнил он строчку из какого-то стихотворения. Подвал не предназначен для гостей. Так и должно быть. Подошел к металлическом сейфу, провел рукой по крышке. Как и ожидал – ключ именно там.

Он не держал в руках оружия после армии. Старое ружье Эдварда выглядело вовсе не таким древним, как Ландон опасался. Две нераспечатанные, с пятнами масла, коробки с патронами.

Положил оружие в дерматиновый футляр и закрыл сейф.

Через полчаса они остановились возле кафе в Эресунде позавтракать. Около кассы стенд с вечерними газетами. На первой странице ярко-желтая рубрика:

ЕЖОВЫЕ РУКАВИЦЫ СВЕРДА: ОБЯЗАТЕЛЬНЫЕ ЛАГЕРЯ ПОХУДЕНИЯ ДЛЯ ПОСЛЕДНИХ ЛЕЖЕБОК

Он снял со стенда газету.

Сосед забыл забрать почту? Не волнуйтесь, через полгода он вернется новым человеком!

Последние шведы с избыточным весом отправлены в обязательные лечебные лагеря для похудения.

Женщины и мужчины с ЖМК выше 50 как раз в эти часы направляются в лагеря, чтобы пройти двух-, трех-, четырех-, пяти- или шестимесячный курс улучшения состояния здоровья. В специально оборудованных Партией Здоровья усадьбах детокс и семинары по диетологии чередуются с интенсивными тренировками и обучением приемам самоконтроля. Наш корреспондент побывал в одном из таких лагерей и утверждает, что слово “лагерь” показалось ему неуместным. Это скорее гибрид санатория и фитнес-клуба, место, предназначенное для быстрейшего достижения ожидаемого результата – снижения массы тела.

Инициатор и руководитель проекта Макс Росси сообщает, что набор в лагеря уже начался…

– О дьявол… – пробормотал Ландон.

– Что? – Молли дернула его за рукав. – Что там написано?

Ландон взял газету и пошел к кассе. В машине еще раз внимательно перечитал статью, и чем больше читал, тем больше зрело убеждение: Молли права.

Они забрали Хелену.

Он повернул ключ. Мотор исправно заурчал.

– Я знаю, где искать маму, – сказал он. – Во всяком случае, думаю, что знаю.

– Там так написано? В газете? Где искать маму?

– Нет, не написано.

Молли скептически поджала губы.

– Тогда я не понимаю…

– Потом расскажу, – прервал ее Ландон, выключил зажигание и открыл лежащий на коленях пакет.

Вытащил два бутерброда и внимательно посмотрел на Молли.

– Думаю, я возьму тот, что побольше.

– Ты? А бананов не было? – Молли бледно улыбнулась.

Наконец-то. Наконец-то девочка немного отошла от шока.

Биби никогда не ругалась, а тут выругалась. Десятый раз, а может, и больше она натыкалась на автоответчик. Глория словно провалилась сквозь землю. Вчера заглянула в почтовую щель, углядела ворох газет на полу в прихожей и несколько раз крикнула: “Глория!” А вдруг соседка лежит там без сознания? Смысла никакого: если Глория без сознания, то она без сознания и, значит, ответить не может. Но что тут еще придумаешь?

Посчитала, что утро вечера мудренее, и легла спать. Проснулась и сообразила: и что – утро? Ничем не мудренее вечера. Можно еще раз попробовать, но почему следующее утро должно быть мудренее этого? Ведь вот же оно, утро, за окном. Вряд ли завтрашнее будет мудренее.

И Биби решилась.

Позвонила на всякий случай еще раз, выслушала просьбу оставить сообщение и пошла в прихожую. Глория почти болезненно охраняла свою частную жизнь, но на всякий случай дала ей ключи. Даже не на всякий случай, а на случай вполне определенный: поливать цветы, когда она уезжает. При нормальных обстоятельствах Биби ни за что бы не осмелилась. Мысленно прикинула, можно ли нынешние обстоятельства назвать нормальными? И сама себе ответила: нет. Эти обстоятельства нормальными назвать нельзя. И из всех ненормальных обстоятельств решающее вот какое: вчера утром Глория обещала забежать, помочь ей с компьютером – и так и не появилась. Это на нее не похоже.

Ключи висели в специальном, в виде скворечника, шкафчике у двери. Биби запахнула свой яркий халат (Глория как-то сказала, что она в нем напоминает художника эпохи Возрождения), решительно подошла к двери и позвонила. Еще раз, и еще.

Сунула ключ в скважину, повернула, вошла в прихожую и остановилась перевести дух – так забилось сердце.

– Глория?

Молчание.

Прошла дальше. Квартира пуста, это несомненно. Две шелковые блузки валяются на кровати – видно, переодевалась в спешке. В гостиной включенный компьютер, экран темный, но маленькая зеленая лампочка мигает. Вспомнила английское выражение stand by и повторила вслух:

– Стэнд бай.

На пороге кухни остановилась. Подоконник уставлен цветочными горшками.

Это мои домашние животные, часто говорила Глория. Очень удобно. Не надо каждый день подметать кошачью или собачью шерсть.

Когда она попросила Биби присмотреть за цветами в первый раз, то оставила подробнейшие инструкции. Сколько миллилитров воды в сутки нужно каждому цветку и какой температуры. Какие убирать в тень, если на улице солнце, а какие не убирать. Несмотря на письменные указания, один цветок Биби все же загубила. Орхидею. Глория ни слова не написала про нее в своих наставлениях. Как потом объяснила, не могла даже подумать, что человеку в здравом уме придет в голову заливать орхидею теплой водой, пока та не захлебнется. Биби немножко обиделась, но компенсировала утрату прелестным бонсаем, после чего мир был восстановлен.

Уехала? Ну нет. Глория ни за что не бросила бы свои цветы на произвол судьбы. Даже под дулом пистолета.

Биби вернулась в гостиную – может, найдутся какие-то объяснения внезапному исчезновению. Подошла к заваленному бумагами письменному столу и поежилась: даже глядеть на них – и то чувствуешь себя взломщицей. Рядом с клавиатурой толстая стопка исписанных листов. Биби осторожно взяла верхний.

РЕПОРТАЖ ИЗ ЦЕНТРА ЭПИДЕМИИ

Глория Эстер