Вечером Николай попросился полазить по Сети, в обмен предложил Ефимычу свою Большую Библиотеку на «планшетке». Ефимыч тут же с радостью согласился, но, как и в первый раз довольно быстро заблудился. Информации было так много и вся она была так интересна, что он не знал на какую кидаться в первую очередь. Чтобы хоть как-то упорядочить свои НЕзнания, нужна была затравка в виде хотя бы самых элементарных знаний.

По этой причине после ужина, Ефимыч «подкрался» к сильно задумавшемуся Владимиру и пригласил его «поболтать».

Воспользовавшись моментом, что планшетка освободилась, её тут же занял Юрий до этого довольно активно участвующий в Сетевых поисках, которые вёл Николай. Так как и планшетка и ноутбук лежали рядом, то Юрию не составляло труда следить за происходящим на соседней машине и периодически влезать со своими соображениями в Николаевы поиски.

Борис Ефимович предполагал, что «болтовня» будет идти лишь между ним и Владимиром, но неизбежно мало помалу, в дискуссию включились все присутствующие.

А интересовала Ефимыча, в первую очередь, «групповая метода» действий его гостей, как он её назвал про себя. Её смысл и логика.

— Наша главная проблема сейчас, для группы, — начал пояснять Владимир, — это то, что она своим составом сильно не соответствует стоящей задаче. Но так как мы не можем переформироваться, мы все активно обмениваемся опытом и знаниями, чтобы максимально подстроиться под обстоятельства.

— И в этом, — подстройке под обстоятельства, — состоит весь смысл действий группы?

— Нет, это лишь инструмент и этап решения задачи. Настоящая цель группы — сложение сил и талантов, умов в достижении вполне конкретной цели.

— А может лучше будет подстроить сами обстоятельства под себя? — в шутку спросил Борис Ефимович, но получил вполне серьёзный ответ от Юли.

— И это тоже будет. Но для того, чтобы это эффективно сделать, надо максимально подстроиться под обстоятельства. Это как в борьбе: сначала подстраиваешься под противника, а потом «ведёшь» его туда, куда нужно, впрочем, — с улыбкой закончила она, — главное в этой подстройке не потерять себя.

— Это как?

— Ну, например, готовы ли вы поступиться убеждениями, пойти на сделку со своей совестью, чтобы добиться того, что вот прямо сейчас вам нужно?

Сама постановка вопроса была такова, что предполагала жёсткий и однозначный ответ «нет». Но Бориса Ефимовича сильно смутил факт, что ведь в его окружении немало людей, кто поступал именно так: для достижения сиюминутных выгод — поступался убеждениями, шёл на сделку с совестью…

Это было весьма неожиданно: попасть на вопрос о морали там, где казалось бы обсуждаются чисто технические вопросы.

Поэтому, Ефимыч решил слукавить и вернуть вопрос.

— А вы не поступаетесь?

— Конечно! Это всегда вне обсуждения. Могли бы мы, например, бросить Лену на гибель? Да никогда!

— Значит, грубо говоря, вы останетесь коммунистами, даже если вам придётся встраиваться в капитализм?

— Да. Ведь так поступали большевики в царской России, и так поступают коммунисты в капстранах. Мы отличаемся от них лишь тем, что совершенно не собираемся устраивать здесь революций. Наша цель на настоящий момент — вернуться домой.

— Но если так, то весьма важный вопрос: «Какова ваша текущая модель морали?»

— Почему «текущая»? Она постоянная, — смутился Михаил, — «текучесть» морали предполагает её полное отсутствие.

— Ситуационная этика, так любимая на Западе, — подхватила Юля, — это не для нас и не про нас.

— А в чём-то она выражается?

— Конечно! Когда-то, в пятидесятые в нашем мире человек по имени Иван Ефремов написал замечательную книгу — «Туманность Андромеды», где очень хорошо описал эту самую мораль, которой мы следуем. Книга стоит у нас во всех школах в школьной программе.

— У нас тоже был такой писатель и написал такое же произведение… И оно было моим любимым в детстве… Если мораль Эрг Ноора, Низы Крит и Дар Ветра ваши мораль и этика, то я с вами!

— А до этого момента не были? — лукаво и вполголоса вопросила Юля надеясь на шутку но получилось наоборот.

— Если честно, — рассмеялся Борис Ефимович, — то ваши военизированные приготовления заронили в меня, одно время, о вашей принадлежности к фашизму…

Данное заявление шокировало всех присутствующих.

— И почему вы так подумали?! — спросила изумлённая Юля.

— Да как… единая идеология, военная дисциплина… можно подумать, у вас там вся страна — военный лагерь.

— Было такое, но закончилось двадцать лет назад, с концом холодной войны и с переходом общества в принципиально иное состояние. Во-вторых, наша мораль, этика и идеология не имеют ничего общего с фашизмом.

— Можете удостовериться, — похлопал Николай по планшетке чем вызвал неудовольствие сидящего за ней Юры.

— Могу даже порекомендовать специальный труд по фашизму. Там всё подробно расписано. И идеология, и экономика, и политическое устройство стран исповедующих фашизм. И всё в сравнении с нашей, — сказал он и снова углубился в изучение местной сети.

— Спасибо, обязательно прочитаю и… извините, если вас этим подозрением обидел…

— Да ничего. Главное тут в себе такое не держать — ответил Михаил.

— Любые непонимания лучше сразу разрушать. Так что вы правильно сделали — с сомнениями согласия не достигнешь.

— Ну, тогда вернёмся к теме, — повеселел Борис Ефимович.

— Кстати, насчёт «военной дисциплины», — встрял Владимир, — мне кажется тут тоже кое-что есть… А не производит ли такое впечатление, — впечатление нашей военизированности, — наша простая самодисциплина? Ведь у нас по настоящему здесь как таковой военной дисциплины нет.

— Положусь на твой опыт изучения стран капитализма, — осторожно открестился Михаил, — но тогда вопрос возникает: мы что тут столкнёмся с обществом людей, с низкой самодисциплиной? Я правильно понял к чему ты клонишь?

— Скорее с полным отсутствием самодисциплины в большинстве людей.

— Борис Ефимович, — обратилась к нему Юля, — это так? В большинстве людей вашего общества ОТСУТСТВУЕТ самодисциплина?

— К сожалению, это так! — ответил Борис Ефимович.

— Ну, тогда вполне естественно, что нас тут приняли за фашистов! — заключил Владимир и ухмыльнулся.

— ?!!

— Фашизм, — пояснил Владимир, — прежде всего культ сплочённости. Сплочённости против «Врага нации». Как правило, это в их идеологии Враг — другая нация. Вполне естественно, что фашизм будет насаждать среди своих культ самодисциплины. И это естественно.

— Это у нас, — продолжил он, — самодисциплина служит для достижения вполне человеческих целей. То есть объединения всех не против нации-врага, а объединение людей и наций в деле построения лучшего будущего для всех, без исключения. Что существенно отличает нас от фашизма. А в этом обществе, в котором нам придётся пожить, самодисциплина это основной признак преступных и фашистских группировок.