– Быть того не может!

– Может. У людей в мозгу есть особые зеркальные нейроны, благодаря которым происходящее на экране волнует их так, как если бы они переживали все это сами.

То есть они чувствуют чужое возбуждение, как я – чужую боль благодаря своему дару сочувствия?

Нет, мне никогда не понять нравы людей, говорю я себе. Мне ни за что не взбредет на ум распалиться, наблюдая за любовным актом других кошек, тем более если это будет происходить в каком-то фильме.

С другой стороны, продолжаю я раздумья, что есть возможность любви без партнера, как не форма автономии? И вообще, если предел ставится исключительно воображением, то это открывает передо мной новые перспективы.

Еще немного, и я начну им завидовать!

После обеда ректор Филипп показывает нам комнату в общежитии, где нам предстоит разместиться. Моя служанка остается там, а мы посвящаем остаток дня исследованию этого удивительного места, пережившего превратности Краха.

Постройки здесь в основном двухэтажные, не выше деревьев. Университет гармонично вписан в природный ландшафт. Впервые за долгое время я встречаю сообщество людей, где улыбаются, поют, ходят со счастливым видом. Я и забыла, что бывают спокойные и радостные люди. Я уже привыкла считать их существами, постоянно испытывающими стресс.

Как будто впервые я вижу обнимающиеся и катающиеся по траве парочки (не все такие робкие, как Натали и Роман), ребятишек, играющих в мяч, смеющихся стариков.

Наконец-то человечество показало мне свой позитивный настрой!

Можно подумать, они забыли про крыс, про чуму и про Крах. Они радуются тому, что живут вместе, что вокруг только единомышленники.

После ужина мы ложимся спать. Когда Натали укладывается, я по своей привычке прохожусь по ее животу с наполовину выпущенными когтями, помогая переварить съеденное, потом укладываюсь у нее на груди и урчу с частотой 24 герца. Она засыпает, и я отмечаю некоторое изменение в запахе ее пота.

Наблюдая за ней, я замечаю, что она быстро начинает видеть сны: глаза под веками неспокойны, дыхание становится глубже и чувственнее.

Уж не снится ли ей любовь с Романом? Но ведь если я правильно поняла Пифагора, в том случае, если он предложит ей претворить эти сны в реальность, то на нынешней стадии их отношений ее ответом будет категорическое «нет».

Я тоже закрываю глаза. Мне снится мир, где кошки избавлены от любых комплексов, связанных с тем, что люди до сих пор мнят себя хозяевами всего сущего.

Иногда человеческий разум оказывается бессилен перед разумом кошачьих. Взять хотя бы поразительные события, развернувшиеся в кенийской области Цаво, между Момбасой и Найроби. Группа английских инженеров руководила там строителями, главным образом индийцами и африканцами, строившими железнодорожный мост через реку Цаво. Ночью одна палатка была разорвана, из нее пропали двое рабочих. Рядом увидели пятна крови и следы лап двух кошачьих. Оба непрошеных гостя были, судя по следам, огромного размера и по весу превосходили львов. Англичане стали разжигать вокруг лагеря костры, но рабочие продолжали пропадать, у палаток все время находили такие же следы. Два хищника повадились приходить за человечиной, как в магазин. К кострам добавили завалы из веток колючего кустарника. Не помогло и это: на перекличке опять не досчитались двоих.

Всего за несколько дней количество жертв возросло до тридцати. Ни костры, ни колючки, ни часовые – ничто не могло остановить двух людоедов. В местных газетах писали об охватившей рабочих панике. Те отказывались выходить на смену, пока их не избавят от этой страшной напасти.

Пригласили знаменитого охотника на львов. Он сел в засаде… но наутро от него осталась только окровавленная одежда. Гигантские убийцы, как выяснилось, обладали смекалкой, позволявшей разгадывать любые человеческие хитрости. Количество их жертв возрастало ночь за ночью и уже достигло шестидесяти. Казалось, способа положить этому конец попросту не существует.

Рабочие стали бунтовать, потом объявили забастовку. По их мнению, в лагерь зачастили не львы, а демоны, поскольку само это место проклято («цаво» на суахили значит «место бойни»). Британская компания обратилась за помощью к армии. Солдаты залезли в большую клетку, а рядом устроили ловушку и расставили стрелков. Двое хищников умудрились не попасть в ловушку и сломать прутья клетки, после чего солдаты в испуге разбежались. Бегство со стройки продолжалось, одновременно росли и потери: за следующие недели они составили 100, потом 120, 130 и 140 человек.

Наконец, подполковнику войск Британской империи в Восточной Африке Джону Генри Паттерсону удалось убить одного из двух львов, заявившихся посреди ночи прямо к нему в спальню. Паттерсон пошел по следу и наткнулся на второго людоеда. Тот выскочил из засады и загнал подполковника на дерево, откуда тот все-таки всадил в него пять пуль.

Изучив останки, люди убедились, что имели дело не со львами (например, у животных не оказалось грив), а с огромными кошками длиной 2,6 метра и высотой в холке 1,2 метра. Было обнаружено их логово, куда они затаскивали трупы убитых. Паттерсон преподнес чучела двух людоедов президенту США Теодору Рузвельту (обожавшему охоту и пристально следившему за этой историей), а тот подарил их Музею естественной истории имени Филда в Чикаго, где они выставлены по сию пору.

Энциклопедия относительного и абсолютного знания. Том XII

Заснуть никак не удается. Внезапно раздается странный звук, и я приподнимаю одно веко.

Пифагор не только бодрствует – он крадучись покидает комнату. Дождавшись, пока он удалится на достаточное расстояние, я осторожно следую за ним.

Уж не превратился ли он в лунатика?

Сиамец бойко трусит вперед. Наблюдая за его поведением, я делаю вывод, что ему не хочется быть обнаруженным: он жмется к стенам, стараясь спрятаться.

Что ты от меня скрываешь, Пифагор?

Он проникает в белое здание-куб. То ли что-то знает, то ли видел что-то такое, о чем не знаю я. Он спускается по лестнице в подвал и там останавливается.

Любопытство не позволяет мне и дальше бездействовать. Подойдя к нему, я вижу в полутьме десятки клеток с животными.

Повернувшись ко мне, Пифагор мяукает:

– Это происходит здесь.

– Ты о чем?

– Мы в зверинце-питомнике. Здесь я родился и жил.

– Что такое питомник?

– Место, где люди держат подопытных животных.

Пифагор запрыгивает на высокий шкаф, я делаю то же самое и благодаря своему превосходному ночному зрению могу увидеть буквально все.

В клетках сидят кошки, крысы, обезьяны, кролики, собаки, свиньи. Приблизившись к одной клетке, я не могу поверить своим глазам.