– Ну что ж, готовь свою труповозку, – с мрачной усмешкой сказал я.

Семиряднов мог быть причастным к покушению на мою жизнь. Не так уж и важно, на кого конкретно он мог работать – на Горожанова, на Карабанова, на них обоих. Сейчас меня больше волновало, что он мог быть заодно с киллером. Если так, то ему сам черт велел избавиться от его трупа.

А труп этот оказался гораздо тяжелей, чем тело Свирцевой. И крови столько натекло, что легкой влажной уборкой не обойтись. К тому же с моими ногами я был Олегу плохим помощником.

Пока Семиряднов раздевался, чтобы не испачкать кровью одежду, я обыскал покойника. Мало ли что интересного завалялось в его карманах. Но похоже, парень шел на дело, учитывая наихудший исход, поэтому при нем, кроме оружия, ничего не было.

А что я, собственно, намеревался найти? Карту местности с нанесенными на нее золотыми приисками? Но это нереально. А как звали парня, откуда он родом и все такое прочее – не имело для меня никакого значения.

А приисками я должен был заняться. Не было у меня иного выбора, как найти некоего Пальмира, чтобы затем, взяв его за уши, вместе с ним дотянуться до настоящего хозяина клуба. Кто это – Горожанов, Карабанов или кто-то другой, Пальмир мне и скажет. И не только мне. Он даст признательные показания, и этот человек предстанет перед судом. А еще я узнаю, кто убил моего друга Юрку Стеклова. Кто был третьим в команде Шрама? И каким боком сама эта команда была привязана к Горожанову…

Скорее всего, Горожанов и был истинным хозяином клуба. И прииски замыкались на него. А как еще иначе объяснить его появление в Черногайске, если сам он родом из Москвы, которая от нас находилась несоизмеримо дальше, чем мы – от Енисея? Каким образом он обзавелся золотыми приисками? Если незаконным, то уже одним этим его можно будет привязать к позорному столбу правосудия. Если же у него была лицензия на разработку месторождения, то это не давало ему право эксплуатировать рабский труд девушек, а возможно, и тех, кто добывал для него золото. Может, там, на приисках, работают подневольные люди, которых охраняют отмороженные кретины вроде Шрама и Жернового?.. Но все это пока домыслы, как и то, что Горожанов поселился в Черногайске и открыл здесь клуб, через который обзавелся порочными связями с сильными сего города.

Я мог бы заняться Горожановым, продолжить расследование и все-таки выяснить, каким бизнесом он занимается. Но, увы, с больными ногами я не мог на равных тягаться со своими врагами, которые не просто обложили меня со всех сторон, но и с завидным постоянством наносили мне удар за ударом. Сегодня мне повезло, а завтра киллерская пуля все-таки найдет меня… Словом, у меня не было иного выбора, как зайти на своего противника с той стороны, откуда он меня не ждет. Я должен был отправиться на поиски таинственного Пальмира. К тому же я мог найти там и Лидочку. Надежда робкая и даже абсурдная, но все же она имела право на существование. Может, мой враг не стал ее убивать, а отправил на прииски в угоду своим прислужникам… О том, что могло произойти с Лидочкой в таком случае, я не хотел думать.

– У тебя мешки для мусора есть? – спросил Олег, вытряхнув меня из раздумий.

Мешки у меня нашлись, большие, метровой длины. Нам понадобилось шесть штук, чтобы запаковать в них труп. Но и этого было мало, поэтому мне пришлось пожертвовать своим ковром, в который мы и завернули этот страшный кокон.

Потом мы наводили в квартире порядок. После чего Олег отправился в душ. Я же, воспользовавшись возможностью, обшарил его карманы и заглянул в папку. Приказа на ликвидацию капитана Петровича я там не нашел, оружия тоже, зато покопался в телефонной книге на его мобильнике, правда, не обнаружил там таких абонентов, как Вышимов и Карабанов. Эти же персонажи могли значиться под именами «Сергей» и «Дима», но и такого я в памяти не нашел. На всякий случай я переписал номера всех телефонов, забитых в память.

Потом мы сидели на кухне и ждали полуночи. Я заезжал к Олегу с разных сторон – в надежде уличить его в пособничестве Горожанову. Но он каждый раз отбивался, хотя и веры в свою непричастность мне не внушил.

И еще он утверждал, что не говорил Марцеву о том, что в моем доме был труп Свирцевой. Да я и сам понимал, что не мог он этого сказать… Выходило, что Марцев сам знал, чье мертвое тело подбросили мне в постель. Как, возможно, знал, чьих рук это дело…

Не хотелось грешить на Марцева, но сейчас меня вовсе не удивляла мысль, что мой непосредственный начальник мог продаться могущественному врагу. И он, и Семиряднов, и Белогуб, и еще кто-то, более высокий по рангу…

Оставив Олега на кухне гонять чаи, я отправился в комнату и стал собирать вещи. За этим занятием он меня и застал.

– Куда-то собираешься?

– В Сочи, – соврал я.

– И правильно. Здесь тебе делать нечего.

– Вышимову передавай привет.

– Поверь, к убийству Стеклова он не имеет никакого отношения.

– Хочу верить, но… Плевать мне на Вышимова. Плевать на всех… Хватит с меня, еду в Сочи. А вернусь, никаких больше «Эдельвейсов»… Ты так Вышимову и передай, что я все понял. А он пусть там дальше маякнет…

Олег с сомнением смотрел на меня. Похоже, он не верил, что я так просто отступлюсь от этого дела… Все правильно, не отступлюсь.

Ночью, когда дом затих, я помог Олегу водрузить на плечи покойника. В начале пути он едва не прогнулся в коленях под этакой тяжестью, но все же, собравшись с силами, в одиночку смог спустить его вниз. Мне лишь осталось открыть багажник его машины. Дальше он поехал сам, а я последовал за ним на своей машине.

Остановились мы за городом, у реки. Оказалось, что тело мы запаковали очень хорошо: на ковре не осталось ни единого пятнышка крови.

Ковер я уложил в багажник своей машины, а тело мы сбросили в реку. На этот раз дело происходило близ северо-западной окраины Черногайска, и покойного киллера понесло вниз по течению, прочь от города.

– Ну, вот и все, – грустно сказал Олег. – Теперь я влип во все это дерьмо окончательно.

– Можешь убить меня, – в шутку предложил я.

А Семиряднов мог воспринять это всерьез. Ведь если меня вдруг не станет, никто не сможет ни в чем его обвинить. Но шансов у него не было. Меня хоть и связывали костыли, но мою руку тяжелил вороненый «ТТ» с накрученным на ствол глушителем.

– Зачем? – жалко пожал плечами Олег. – Ты хоть и злишься на меня, но я уверен, что не выдашь.

– Надежда умирает последней, – ответил я ему избитой банальностью. И немного подумав, добавил: – После Галины и Лидии, да?

Он понял, к чему я это сказал. И обреченно махнул в мою сторону рукой.

– Делай со мной что хочешь, но я не знаю, что стало с твоей Лидой.

И как это ни странно, я ему поверил. И отпустил с миром, хотя и мог отправить его в реку, догонять уплывшего покойника.

Перед тем как сесть в машину, он сказал мне, что глупо в моем случае отправляться в санаторий.