другое имеет в виду, что я великолепна и что на самом деле он хотел бы отвезти меня домой и уложить в постель.

Она снова замолчала, ее лицо еще сильнее залилось краской. А мне стало тяжело дышать.

– И… что ты ему сказала? Что произошло дальше?

– Конечно же, я сказала ему, чтобы он отвалил от меня. Я не хотела устраивать сцену, зная, что ты появишься с минуты на минуту. Я попросила его убрать руку с моей ноги и сказала, что я просто забуду об этом, потому что ты моя лучшая подруга, потому что я знаю, как он тебя любит, и думаю, что он просто перебрал с алкоголем. Когда ты вернулась спустя несколько минут, он начал вести себя как обычно, шутил и смеялся, будто ничего не произошло. Я чувствовала себя ужасно на следующий день, и не только из-за похмелья, которое, признаться, было невыносимым. Я просто не знала, что делать, сказать тебе или нет. Но в следующий раз, когда спустя несколько недель мы все вместе пошли в паб, он отвел меня в сторону и принес свои извинения, пояснив, что он точно не помнит, что там произошло, но знает, что вел себя неподобающе. Он говорил искренне, как мне показалось, Джемма. Казалось, он и правда сожалеет и обескуражен всем этим. Поэтому я и решила оставить все как есть. Мы ведь все, бывает, совершаем глупости, когда напиваемся, разве не так? Да ведь ничего же и не было. Мне не хотелось тебя расстраивать из-за всякой ерунды. Тем более что это больше не повторилось. А теперь в свете последних событий я подумала, что ты должна об этом знать…

Я кивнула. Все это было, конечно, ужасно, но она тут ни при чем. А если бы я оказалась на ее месте, разве стала бы рассказывать об этом тогда? Думаю, что нет, тем более, это был разовый инцидент. Зачем разрушать чьи-то отношения из-за глупой выходки, совершенной в состоянии опьянения? Нет, я, вероятно, поступила бы точно так же, окажись в такой ситуации. Но мне все равно было больно. Все это было так ужасно. Как ты мог так поступить, Дэнни? Ведь Ева – моя лучшая подруга!

– Я в порядке, – сказала я. – И рада, что ты мне все рассказала. Но я теперь не знаю, что со всем этим делать, Ева. Мне постоянно плохо. В голове какая-то каша…

БР-Р-Р-Р.

Резкий звонок в дверь заставил нас подпрыгнуть. Прибыла полиция. Криминалисты собирались в очередной раз что-то искать в моем доме. Сначала зашли четверо во главе с сержантом Фрэнки Стивенсом. За ними последовали еще трое, они тащили переносные ящики с каким-то оборудованием. Ева молча наблюдала за происходящим через кухонный дверной проем.

– Вы можете оставаться здесь, пока мы работаем, но это займет несколько часов. Может быть, вы не против пойти прогуляться, выпить кофе где-нибудь? На улице отличная погода, – сказал Стивенс.

Его голос был неожиданно таким добрым, что я чуть не расплакалась. Вчера старший инспектор Диккенс и детектив Кларк так подозрительно смотрели на меня… Видимо, они подумали, что я лгала им и на самом деле я – исчадие ада и напала на своего мужа.

Мы последовали совету Стивенса и отправились на прогулку втроем – Ева, я и Альберт, который радостно семенил рядом с нами по направлению к Клифтон-Вилледж. Небо было ясным, а солнце таким ярким, что мы пожалели, что не захватили с собой солнечные очки. В мощеном переулке мы набрели на маленькую кофейную лавку, где продавались миндальные круассаны и шоколадные булочки. Мы уселись за крошечный столик на улице, Альберт растянулся у наших ног. Солнце теплыми лучами ласкало наши лица, и вся неловкость недавнего разговора с Евой развеялась.

– Давай поговорим о чем-нибудь другом. О чем угодно, только не о Дэнни, хотя бы на какое-то время, – взмолилась я.

Ева рассказывала мне забавные истории из газетной жизни, я улыбалась и даже один раз от души рассмеялась над чем-то. За этими разговорами я отвлеклась ненадолго, но потом снова вспомнила о той пустоте, которая сдавливала мою грудь, угрожая задушить меня.

Где ты, Дэнни? Что ты со мной делаешь? Вернись домой, Дэнни. Пожалуйста, пожалуйста, вернись домой!

После кофе мы бродили некоторое время, всматриваясь в окна маленьких лавочек, торгующих товарами для дома, и в витрины модных бутиков. Но мысли наши были далеки от всего этого, и после полудня мы направились в сторону дома. Когда мы повернули на Монвилл-роуд, я остановилась как вкопанная.

– Что происходит? Что за черт, Ева, они что, приехали ко мне?

На полпути к дому мы увидели небольшую группу людей и огромный фургон со спутниковой тарелкой на крыше, припаркованный в нескольких метрах от моего дома.

– Пресса, – промолвила Ева. – Сволочи! Ладно, просто опусти голову вниз. Сразу подготовь ключи.

Я последовала ее рекомендациям, но по мере нашего приближения поднялся гвалт.

– Джемма! Джемма О'Коннор? Есть ли какие-то новости о Дэнни? Как вы думаете, Джемма, связано ли его исчезновение с убийствами, мог ли он стать третьей жертвой?

Мы приблизились к дому, Ева держалась чуть позади, стараясь не отставать от меня. Толпа журналистов расступилась, но вопросы от них по-прежнему сыпались, и вдруг резкая вспышка осветила мое лицо, потом еще и еще. Они фотографировали. Когда мы добрались до наших ворот, мой взгляд случайно упал на окно соседнего дома, штора за ним отодвинулась, и появилось чье-то лицо, прислонившееся к стеклу. Клайв? О боже, что обо всем этом подумают соседи?

– Джемма, как вы думаете, ваш муж тоже мертв?

Я начала задыхаться и машинально повернулась, чтобы посмотреть на журналиста, который задал мне этот вопрос. Это был худощавый бледный мужчина с аккуратной козлиной бородкой, он направил в мою сторону свой мобильный телефон.

– Он не… – начала было я, но Ева протолкнула меня вперед к входной двери, выхватив ключи из моих сжатых пальцев. Несколько мгновений спустя мы были в прихожей, дверь захлопнулась позади нас.

– Черт, – сказала Ева. – Не очень-то приятно побывать в шкуре того, на кого мы привыкли так же охотиться, правда? В следующий раз, поджидая кого-нибудь у дверей, я постараюсь вести себя поделикатнее.

Я кивнула, тяжело дыша. Мы обе провели немало часов в толпе других журналистов, точно так же карауля людей возле их домов. Это было ужасно – оказаться в таком же положении. Может быть, это было наказание за мои бесцеремонные журналистские атаки на тех несчастных? Своего рода кара небесная?

– Миссис О'Коннор.

Сержант Стивенс спускался к нам