У меня немного вариантов домашнего наряда. Но! А-ля спортивки и безразмерная рубашка отметаются сразу. Остаются платья. Вот только, будучи одна, я носила их спокойно, а идея пойти в них к Кику меня смущала… У одного больший вырез, у другого пятно, не отстирывающееся на юбке, зато оно удобное, потому и не выкидывала, третье слишком облегает, а четвертое мешком висит! Ы-ы-ы-ы!

В итоге остановилась на красивом наряде простого кроя в греческом стиле. Грудь облегает, но не открывает, а ниже расходится широкой юбкой, ложащейся мягкими складками.

Расплела тугую прическу, посмотрела на себя в зеркало и поняла, что с распущенными волосами идти точно нельзя. Слишком провокационно выглядеть буду. Но про косу даже думать сил нет! В итоге завязала пушистую гриву в низкий хвост, покрутилась перед зеркалом и осталась довольна увиденным. Быстренько влезла в балетки, схватила сумку и побежала обратно в особняк.

Да, все же очень трудно одеться так, чтобы мужчина не подумал, что для него наряжались, и в то же время впечатлился!

Блин, я так даже на свиданиях не волновалась! Эта мысль настигла меня уже на подходе к дверям кабинета Кика, и я озадаченно затормозила.

А ведь это почти свидание, получается. Если учесть, что он мне говорил в машине и как целовал внизу…

Что-то снова стремно.

Но делать нечего, потому собралась с духом и решительно открыла двери.

— Ты вовремя, — поднял голову от бумаг Феликс, который, не дожидаясь меня, уже грыз кусочек козинака. — А то чай скоро остывать начнет.

— Видишь, как все удачно. — Я улыбнулась в ответ и закрыла за собой тихо скрипнувшую створку.

Смерила риалана долгим задумчивым взглядом.

Эта наша беседа — поворотный момент. В ней многое прояснится, и определится направление, в котором мы пойдем в будущем. В какую сторону станет клонить Феликс, понятно заранее, а мне туда прямо сейчас не надо.

Нет, я понимаю, что любовной стороны отношений не избежать, но хотелось бы перейти на эту ступень, когда все немного прояснится.

И… Феликс очень властный, даже в чем-то деспотичный мужчина. Он может подавить, растворить в своей тени… А потом сам же перестанет замечать спустя какое-то время. Страшно, очень страшно в ком-то потеряться…

Невинность сама по себе — не величайшая ценность. Опасно то, что после этого я пропаду еще больше. И данный шаг обернется или счастьем, или горем. Вот только я слабая… я могу не выдержать.

Поэтому вернемся-ка мы на «начало координат». Я лишь немного поиграю, примерю новую для себя роль. Сейчас важно только одно — остаться в выигрыше. А какую при этом стану ломать комедию, дело десятое.

Я нерешительно остановилась около роскошного ковра в раздумьях. С одной стороны, хотелось разуться, а с другой — не будет ли это слишком вольно?

Раздались тихие шаги, и рядом остановился Ла-Шавоир. Мягко, но настойчиво забрал у меня сумку, кинув ее в кресло и несколько секунд задумчиво меня рассматривал, а я не знала, куда деть глаза и как не сгореть от смущения. Тишина давила на уши, мне казалось, что то, как стучит сердце и сбивается дыхание, слышно и ему.

Глаза Феликса опять темные… с теми чарующими искрами божественной силы, что всегда проявлялись, если мужчина был охвачен сильными эмоциями. Стоило мне подумать КАКИМИ, как губы пересохли и мучительно захотелось их облизнуть. Что я и сделала, почти с наслаждением услышав прерывистый выдох кикимора, который прохладой прошелся по моей коже. Он протянул руку, пропустил сквозь пальцы выбившийся из хвоста пушистый завиток, мимолетно коснулся щеки, шеи, улыбнулся и медленно опустился вниз, обозначая так и не сбывшееся прикосновение к груди, талии, бедру. Только дойдя до ног, наконец дотронулся, и я вздрогнула, несмотря на разделяющую нас ткань платья. Скользнул ниже, не отпуская моего взгляда, дыша так же тяжело, как и я. Колено, нежное место за ним, что мимолетно приласкал. Платье закончилось, и он дотронулся до обнаженной кожи лодыжки, отчего меня пронзила дрожь. Господи, ведь все так невинно, он даже не нажимает на активные точки, почему же я ТАК реагирую?!

Обхватил лодыжку, заставляя приподнять ногу, аккуратно снял туфельку и с нажимом провел пальцем по ступне, а я, снова закусывая губу, попыталась сдержать короткий тихий стон. Стало так жарко, что даже легкая ткань на мне показалась лишней. Захотелось почувствовать прохладный воздух и… его руки. Поймав себя на этих мыслях, испуганно охнула и вырвала ступню из его ладони. Но отступить не успела, пальцы мужчины коснулись второй, еще обутой ноги и также сняли балетку, вновь лаская.

На сей раз я сдержалась и ничем не выдала своих чувств. Ну, надеюсь на это…

Он неторопливо встал и властно притянул к себе, поглаживая спину и тихо говоря:

— Чувствительная…

Наверное, даже слишком. Слишком для моего неспокойного сердечка.

— Пожалуйста, хватит… — Я почти с мольбой посмотрела на него, не понимая, почему воздух вдруг стал таким тягучим и… бесполезным. Казалось, что кислорода не хватает, хотелось дышать чаще и глубже, но… это отравляло меня его запахом. Полынь и хризантемы. Лишали разума, заставляли видеть такую манящую смуглую кожу, к которой хочется прижаться губами, чтобы узнать, какой же он на вкус.

— Уверена? — почти неслышно спросил риалан, снова дразня меня призрачным прикосновением к щеке, останавливая пальцы всего в миллиметре. Я подавила желание податься ему навстречу и решительно кивнула. Ну, постаралась решительно кивнуть.

— Д-д-да… — дрогнул голос, но не моя решимость остаться сегодня девственницей!

Если прозвучит хотя бы «не знаю», то не надо быть особо умной, чтобы понять, куда дело пойдет!

Мне указали на знакомый диванчик, около которого стоял столик с подносом. Я, подхватив по дороге сумочку, трепетно прижала ее к груди и села, настороженно глядя на Феликса. Он же вел себя как обычно, ни словом, ни жестом, ни взглядом не выходя за рамки приличий, и я постепенно успокоилась. Наверное, зря. Так как периодически мелькавшие искры в голубых глазах все же не давали окончательно расслабиться.

Моя жабка явно что-то задумала. И что-то весьма коварное, судя по всему!

Но, вопреки ожиданиям, мысли о подлючей натуре риалана вызывали не возмущение, а… волнение и предвкушение игры, в которую он, конечно же, захочет меня втянуть. И имя этой игре — соблазнение.

От этой мысли к щекам прилила кровь. А при догадке о том, где он собирается провести ночь… опять стало жарко.

Эх, жизненные принципы и здравый смысл, какие же вы, однако, неудобные!

Но… но какой интригующий меня ожидает вечер!

Что радует, Кик никогда не применит силу. Меня, несомненно, постараются довести до такого состояния, чтобы я сама ему в руки свалилась. Ню-ню, господин Ла-Шавоир! Не знаю, насколько часто вы имели дело с совсем не разбуженными в телесном плане девственницами, но благодаря этому факту у меня есть шанс выстоять хотя бы до приезда Мины. Выстоять и не проявить решительной инициативы, в ходе которой еще неизвестно кто кого изнасилует!