14 этаж. Лифт едет дальше. Цифры на табло меняются одна за другой. Скорее всего, Бельфегор уже собрал группу вооруженных громил и подготовился к появлению Евлантьева. Но Саня не думал об этом.

20 этаж. Лифт, не останавливаясь, поднимается вверх. Голову Евлантьева штурмуют совсем иные мысли. Он представлял себе другую жизнь. Где не нужно будет убиваться из-за каждого гроша. Где не надо всю жизнь прятаться от закона. Пусть это будет маленький домик где-то высоко в горах. Там, где никогда не ступала нога человека. Саня сам построит жилье на вершине горы и проведет там остаток дней вместе с Аней. Что еще нужно для счастья? Близкий человек и мир, построенный для него и во имя него.

26 этаж. Двери лифта отворились. Но навстречу Евлантьеву не бросились толпы вооруженных бойцов. Напротив, Саню встретила пустота.

Выйдя в коридор, Евлантьев не увидел ни души. Слева, где раньше располагался кишащий людьми офис, теперь царила полнейшая тишина.

Саня повернул направо и, пройдя по пустым коридорам, оказался перед нужной дверью. Он кожей чувствовал, что вокруг творится что-то неладное. Однако медлить и выжидать не было времени. Поэтому Саня без стука отворил дверь и оказался в знакомой ему комнате.

Комната вновь была совершенно пуста. Ни мебели, ни декора, лишь глухие стены. Но посреди комнаты возвышался человек. Это был Бельфегор.

– Где Аня? – грозно крикнул Евлантьев.

Бельфегор ничего не ответил, лишь одарил гостя внимательным взглядом. В следующий миг справа от Сани лязгнул затвор. Обернувшись, Евлантьев увидел мента, который недавно ранил его в плечо. В руке капитан снова держал пистолет. Но на этот раз он был направлен не в спину Евлантьева, а в голову.

Пока Саня соображал, Бельфегор подошел ближе и как-то очень уж ненормально улыбнулся. Было в этой улыбке что-то дикое, звериное.

– Вот вы и прошли эксперимент, господин Евлантьев, – неестественно бодрым голосом проговорил Бельфегор. – Честно говоря, тот парень, которому вы пальнули в голову, все еще жив. Но вряд ли он оклемается. Верно, Андрей?

– Верно, – сквозь зубы процедил полицейский.

– Так или иначе, мы решили засчитать вам успешное прохождение эксперимента! Поздравляю! – воскликнул Бельфегор.

– Ну и где в таком случае мои деньги? И зачем вы похитили Аню? – спросил Евлантьев, ничего не понимая.

На лице Бельфегора появилось крайне изумленное выражение.

– Похитили? – почти в ужасе вскричал он. – За кого вы меня принимаете, Александр? Никто ее не похищал. Этой девушке абсолютно ничто и никто не угрожает. Можете сами в этом убедиться.

Бельфегор щелкнул пальцами, и в стене открылась потайная дверь. Из нее, как ни в чем не бывало, вышла Аня. Живая и здоровая.

– Аня! – не веря своему счастью, воскликнул Евлантьев. Он ринулся навстречу девушке, но мент позади предостерегающе откашлялся. Пришлось оставаться на месте, чтобы не схлопотать пулю.

Однако девушка даже не поглядела в сторону Евлантьева. Она встала возле Бельфегора и покорно опустила голову. С ней явно что-то было не так.

– Нет, Анна в полном здравии, – словно прочитав его мысли, сказал Бельфегор. – И как видите, никто не удерживает ее силой. А что касается денег, то вы их не получите, ибо они вам больше не пригодятся.

– Почему это? – настороженно спросил Евлантьев. – Вы же обещали!

– Да, обещал, – согласился Бельфегор. – Однако, признаюсь честно, мне всегда было плевать на этот эксперимент. Верно, Андрей?

– Совершенно точно, – процедил полицейский.

– Тогда зачем вы втянули меня в это? – спросил Саня.

В следующий миг он вздрогнул, так как лицо Бельфегора внезапно переменилось. Из азартного и хищного оно вдруг стало дряхлым и несчастным. Мертвенным голосом Бельфегор заговорил:

– Десять лет назад от меня ушла жена. У нас оставалась маленькая дочь Лена, но суд не позволил мне видеться с ней чаще, чем раз в месяц. Однако для меня эти двенадцать дней в году были дороже любого праздника. В то время я работал обыкновенным риелтором в заурядной кампании и получал совсем небольшие деньги. Однако к нужному дню я всегда собирал крупную сумму и превращал жизнь моей малютки в праздник. Шли годы, Лена росла. И вот однажды она осталась у подруги на ночь. Девочки дружили с первого класса, и жена не увидела в этом ничего предосудительного. Однако ночью между подругами вышла размолвка. Лена всегда была резкой на слова и поступки. Поругавшись с подругой, она решила сама добраться до дома. Но так получилось, что по трассе, которую она решила перейти, ехал один ублюдок. И этот ублюдок сбил мою дочь, и она до конца дней осталась прикованной к инвалидному креслу!

– Так это был ты? – ахнул Евлантьев. – Ты ее отец?

– В то время я находился в командировке, – продолжал Бельфегор, ничего не замечая. – И о случившейся трагедии узнал только через три дня. Понятное дело, сразу же все бросил и вернулся в Москву. Однако ни дочери, ни жене я помочь уже не мог. А тот негодяй, сбивший Лену, заплатил деньги, и его признали невиновным.

– Она перебегала дорогу в неположенном месте! – крикнул Саня.

– Ты был пьян! – рявкнул Бельфегор.

– Клянусь, нет! Усталый! И ночь! Она выскочила внезапно!

– И тем не менее! Вы, молокососы, носитесь, как отморозки! Не окажись тебя на той дороге, моя дочь была бы цела.

Несколько секунд они сверлили друг друга испепеляющими взорами, а затем Бельфегор мрачно продолжил:

– Буквально через неделю мне пришлось столкнуться с еще одной трагедией. Лена, не выдержав боли в спине, выпрыгнула из окна. Вернее, подъехала к окну и перевалилась через подоконник, ведь благодаря тебе ходить она больше не могла. Обнаружив исковерканное тело дочери, жена, которую я, несмотря на ее уход, очень любил, сразу же повесилась.

Бельфегор замолчал. Кажется, эта краткая речь далась ему нелегко. Видимо, пытаясь развеять трагические воспоминания, он продолжил с новыми силами:

– Первые полгода я безостановочно пил в надежде, что от избытка алкоголя откажет печень, а за ней и сердце. Однако этого не произошло, и в какой-то миг я задумался. Почему человек, убивший мою дочь и жену, до сих пор праздно разгуливает по этой земле? И я решил восстановить справедливость. Но для этого нужны деньги, власть и связи. И я стал трудиться, не покладая рук. Пожалуй, ни у кого в этом мире не было такой сумасшедшей мотивации, как у меня. Изначально сделав упор на операции с элитной недвижимостью, я за эти годы заработал такое состояние, что вошел в список богатейших людей нашей страны. Уже на тот момент я мог приказать убить тебя. Или посадить за наркотики, подкинутые тебе в карман. Но я не считаю, что моя дочь и моя жена стоят так дешево. Я решил организовать тебе долгую и мучительную смерть. Хотел сделать так, чтобы ты почувствовал всю боль потери любимого человека. И я не стал мелочиться. Был разработан план – эксперимент, который должен был затянуть, опутать тебя и стать твоей плахой. 24 преступления в сутки! Умно, верно?