Первое гнетущее впечатление от размолвки с Каспером прошло. Это даже трудно ссорой назвать – так, повздорили, не поняли друг друга. Может быть, все еще наладится. А может, я вернусь домой и узнаю, что Каспер передумал переезжать в Брюгге и вообще сделал Алиции предложение. Все может быть. Но я устала ждать и мучительно раздумывать, что там и к чему. Я ужасно сердилась на саму себя: если бы не трусость, я могла бы уже давно расставить все точки над «ё» и не жила бы несколько месяцев в таком кошмарном напряжении! Нет смысла откладывать боль на потом: только отравляешь себе «сейчас».

Если Каспер ко мне безразличен, я все равно не сумею его удержать. Я могу себя уговаривать, что нужно просто потерпеть, нужно дождаться, когда он переедет, нужно отвадить от него Алицию, – но все это чушь. Уйдет Алиция, появится какая-нибудь Йоганна, Агнесса, Клеопатра – да кто угодно. Просто пора уже осознать, что я ничего не контролирую. И что на самом деле это к лучшему.

Тиват встретил меня удушающей жарой. Я вышла из прохладного салона самолета, и она обрушилась на меня со всех сторон одновременно. Сначала мне показалось, что я вот-вот задохнусь, но вскоре легкие приспособились к горячему влажному воздуху, и я двинулась к терминалу. Рядом с выходом ожидал какой-то рейсовый автобус. Я спросила у водителя, куда он направляется, но ни одно название населенных пунктов вдоль маршрута ни о чем мне не поведало, поэтому я только уточнила, есть ли там где-нибудь море. Водитель только сдавленно хихикнул и подтвердил, что море там есть везде.

Из окна автобуса виднелась изнывающая от жары растительность. Справа от меня раскинулось море, слева – горы, а между ними находилась я, словно запертая в духовке утка. Оглушительно трещали цикады или что тут у них в Черногории трещит.

Я вышла на автостанции в каком-то маленьком городке, зажатом между пляжем и горами в чрезвычайно узкой долине. Наверное, если бы я жила в крайней верхней точке горного хребта, то постоянно боялась бы во сне скатиться прямо в море. Городок был вкривь и вкось исчерчен узкими крутыми улочками, крупный автобус пробирался по ним словно бы на ощупь.

Интуиция или, скорее, даже чувство самосохранения потянуло меня вниз, ближе к морю и более плоской местности. На глаза попался супермаркет «Voli» с вывеской, испещренной сердечками. Слоган «Voli vas voli», что означает «Воли вас любит», показался мне хорошим знаком – хоть кто-то меня здесь любит, а это, знаете ли, приятно.

Сомнения относительно чувств супермаркета ко мне растаяли, как только я ступила под его крышу: действительно любит, и любовь эта, похоже, уже взаимна: здесь работали кондиционеры, да так мощно, что я не отказалась бы накинуть какую-нибудь кофточку. Затариваться всерьез пока не было смысла, поэтому я только взяла пакетик сушеных бананов и бутылку воды и, воспользовавшись отсутствием других посетителей, поинтересовалась у кассирши, как называется этот город и можно ли здесь у кого-нибудь снять комнату. Девушка округлила глаза, но послушно ответила: город называется Петровац, снять комнату вообще не проблема, нужно только поинтересоваться у торговцев на рынке либо послоняться по городу и посмотреть на вывески. Вежливо ее поблагодарив, я покинула освежающую прохладу и снова окунулась в кипящее марево петровацких улиц.

Искать рынок под испепеляющим солнцем совершенно не хотелось, поэтому я наметила извилистый маршрут к морю, надеясь, что моя судьба сама меня найдет. Так и случилось: я заметила небольшой частный домик, утопающий в зелени. Тесный дворик был огорожен невысоким деревянным забором с облупившейся бирюзовой краской, во дворике под живым навесом из переплетенных лоз киви и винограда ютился кованый столик со стеклянной столешницей и несколькими коваными же стульями. К сиденьям стульев прилагались подушечки с веселеньким огуречным принтом. Я имею в виду не орнамент «огурец», а действительно крупные, желтобрюхие, колючие на вид огурцы. Из открытой двери как раз вышла дородная мадам с не очень приветливым выражением лица, неся в руках большую садовую лейку. Я уж было засомневалась в своем выборе – мадам посмотрела на меня отнюдь не гостеприимно, – но вдруг заметила на внешнем подоконнике фарфоровые чашечки с посаженными в них анютиными глазками. Ну не может человек, выращивающий цветы в чашках, быть плохим!

– Эм-м… добрый день! – как можно приветливее обратилась я к хозяйке. – У вас случайно комната не сдается?

Дама окинула меня критическим взглядом, потом буркнула:

– Пьешь?

Я была не совсем уверена, что она имеет в виду (неужели я так плохо выгляжу?), но на всякий случай помотала головой.

– Куришь?

Дама не унималась, было непонятно: то ли она не хочет связываться с проблемным клиентом, то ли ищет подходящую компанию. Тем не менее я снова покачала головой и твердо ответила:

– Нет, не курю.

– Хахалей водишь?

– Тоже н-нет. – Под ее пристальным взглядом я все больше терялась, но тут лицо ее немного смягчилось, и она, уже чуть более доброжелательно, сообщила:

– У меня есть свободная комната с кондиционером и душем, но питание я не предоставляю. Можешь пользоваться плитой, холодильником, посудой, только все мыть после себя сразу, мыть тщательно! – Мадам сделала особое ударение на последнем слове.

– Да-да, конечно! – У меня отлегло от сердца. – Меня все устраивает!

Хозяйка еще раз подозрительно осмотрела меня и мой чемодан, составила какое-то мнение, открыла передо мной калитку и пошла в дом, видимо, приглашая меня следовать за ней.

Выделенная мне комнатка была небольшой, но очень уютной: идеальной чистоты постель, на окнах – белоснежный тюль и занавески восхитительного местного морского оттенка; узкий шкафчик, комод темного дерева и крупный ларец с запасным комплектом постельных принадлежностей и свежими полотенцами. Сама хозяйка, оставив меня обустраиваться, чем-то шуршала на кухне.

Я немного осмотрелась. Похоже, у нее была страсть к фарфору, но какая-то нестандартная, поскольку в доме оказалось множество растений, рассаженных, как и те анютины глазки, по различным элементам кухонной утвари. Были здесь и кактусы в чашках, и мини-сад с разнообразными суккулентами в глубоком блюде, кустик малины в огромной салатнице, а у меня в комнате на подоконнике в пузатом заварочном чайнике рос душистый горошек, аромат которого просто сводил с ума.

– Как красиво! – восхитилась я. – А у меня прямо-таки руки-крюки в том, что касается растений! А то я бы позаимствовала у вас идею и тоже посадила бы душистый горошек в старом сервизе – такая прелесть!

Мадам на кухне затихла, и я уже пожалела о своей несдержанности: кто знает, как она относится к таким восторгам? Сейчас выдворит меня отсюда под палящее солнце.

– Тебе нравится душистый горошек? – настороженно поинтересовалась она, высунувшись из кухни.

– Очень! – храбро призналась я и добавила: – И кактусы в чашках!

Но честность моя была вознаграждена: хозяйка растаяла и впервые одарила меня благосклонным взглядом.