Конечно, не все осады того периода проходили как блокады. Например, нападение Цезаря на Атегуа в 45 году до н.э. напоминает его же более ранние действия при Веллаунодуне и Укселлодуне. Первым шагом было окружение занятого Помпеем города земляными укреплениями; после этого было начато строительство насыпи, хотя работам мешали атаки поджигателей. Часть стены была разрушена, нет сомнения, что именно тараном (текст «Испанской войны» в этом месте поврежден), но вокруг осадных укреплений продолжались мелкие стычки, и Цезарь был вынужден установить кольцо воинов вокруг города. Наконец, осада закончилась, но не вследствие приступа, а вследствие сдачи потерявших надежду атегуанцев.

Галльская крепость на вершине холма около Алесии, вид с востока. Естественные препятствия в виде крутых склонов плато не позволили римлянам пойти на прямой приступ.

Сделанная де Фоляром реконструкция осады Массилии в 49 г. до н.э. изображает построенную осаждающими кирпичную башню (слева). Однако из рассказа Цезаря ясно, что шестидесятифутовая галерея (18 м) должна тянуться от башни прямо к городской стене, обеспечивая полную свободу передвижения на этом промежутке. Навес на колесах самовольно добавлен Фоляром.

Более красочный пример наступательной осады дает нападение на прибрежный город Массилия одного из военачальников Цезаря Г. Требония в 49 году до н.э. Он начал строить две насыпи в разных точках той стороны, которая обращена была к суше, но ему страшно мешала городская баллиста, спроектированная для стрельбы 12-футовыми (3,5 м) дротиками с железными наконечниками вместо обычных круглых камней. Плетеные галереи легионеров (винеи) не могли защитить от такого обстрела, так что Требоний велел построить галереи из досок толщиной 1 фут (30 см). Кроме этого, прямо около города было кирпичное убежище площадью 30 кв. футов (9 м), где рабочие были укрыты за стенами толщиной 5 футов (1,5 м). Требоний быстро сообразил, как полезна здесь будет башня, и опять использовал для ее возведения строительные навыки легионеров. Работы велись под постоянной угрозой обстрела, пока башня не достигла шести этажей. Теперь можно было двигаться дальше, и Требоний велел построить массивную галерею длиной 60 футов (18 м), идущую от кирпичной башни к городской стене. Осознав всю опасность этого, горожане бросали на нее со стен камни и бочки горящей смолы. Но артиллерия в кирпичной башне вынудила их отступить, а их импровизированные снаряды не причиняли вреда островерхой крыше толщиной 2 фута (60 см), покрытой глиной и слоем кож. Тогда, скрытые галереей, легионеры Требония подкопали городскую стену, после чего горожане потеряли всякую веру в победу и сдались.

Убийство Цезаря в 44 году до н.э. вызвало новый виток гражданской войны, в которой участвовали его приемный сын Октавиан (будущий император Август) и его бывший легат М. Антоний (известный по пьесе Шекспира). И опять искусство осады явило себя во всей полноте. Например, в конце 44 года до н.э. Антоний окружил Мутину (город Модена в Северной Италии), где нашел убежище один из убийц Цезаря, Децим Брут, но ему все в большей степени угрожали прибывающие к Бруту подкрепления, и весной следующего года он отошел. Октавиан, видимо, извлек урок из неудачи Антония. В конце 41 года до н.э., заманив в ловушку брата Антония, Луция в Перузии (ныне Перуджа), он построил сложную систему осадных укреплений «с двумя фронтами, обращенными один к осажденным, один — вовне» (Аппиан «Гражд.» 5.33); Аппиан добавляет, что ограждение длиной 10 км было укреплено деревянными башнями, а в ров были вбиты заостренные пики. После отчаянной, но безуспешной попытки прорваться из окружения Луцию пришлось сдаться.

* * *

В 40 году до н.э., когда Брундизий (современный Бриндизи — городок в самом каблуке «итальянского сапога») закрыл ворота перед Антонием, тот обнес город стеной и рвом и подготовил осадную технику, но поблизости стал лагерем Октавиан, и два полководца в конце концов пришли к соглашению.

Армии, действующие в восточных провинциях, с большей готовностью обращались к эллинской технике осадного дела, то ли потому, что там она была более известной, то ли потому, что усовершенствованные укрепления городов требовали особых мер. В 43 до н.э. еще один из убийц Цезаря, Г. Кассий Лонгин, перегородил стеной перешеек полуострова Лаодикея, поймав в ловушку правителя Сирии П. Корнелия Долабеллу, находящегося в расположенном там городе. Поражение на море не позволило Долабелле бежать морским путем, подобно Помпею из Брундизия, а Кассий продолжал строить насыпь, угрожая городской стене. Правда, пал город в результате предательства.

На следующий год, когда Кассий пошел дальше, осаждать Родос, его сообщник по заговору, Марк Юний Брут, напал на Ксанф. Горожане разобрали все дома вокруг крепости, чтобы лишить завоевателей дерева для строительства, более того, они выкопали пятидесятифутовый (15 м) защитный ров, но войска Брута работали день и ночь, чтобы выровнять почву, и вскоре римская осадная техника подошла к стенам. Жители города сразу же подожгли ее. Плутарх пишет, что перемена ветра понесла пламя обратно на город, вызвав пожары (Плутарх «Брут* 30–31), но Аппиан утверждает, что, когда римляне ворвались в город, его жители сами поджигали свои дома, принимая в них смерть (Аппиан «Гражд.» 4.80). Как бы там ни было, разрушение города расстроило Брута, который хотел только получить добычу и набрать воинов себе в войско.