падальщики…» — подумал Алексей, но тут снова раздался голос.

— Ты мне поможешь, — сказал он тоном, не терпящим возражений. Не дожидаясь согласия, он продолжил, — мне нужен мальчишка. Ты убьешь его. Тогда я награжу тебя. Награжу сказочно.

Алексей ждал продолжения, но голос замолчал. Подождав еще некоторое время, Алексей спросил:

— Ты еще тут? — Легкое прикосновение боли к голове.

— «Вы» и не забудь Господин, — прошелестел голос.

Алексей поморщился, но новой боли он не хотел, поэтому проглотив свое недовольство, спросил еще раз:

— Вы еще здесь, Господин?

— Да. Неужели у тебя остались вопросы, смертный? Мое задание предельно просто.

— Я только хотел… — начал было Алексей, но голос прервал его.

— Здесь нечего обсуждать! — Прогремело в голове у майора.

— Как Вам будет угодно, — быстрее, чтобы не злить обладателя голоса, сказал майор.

— Я буду следить за тобой, когда ты выполнишь мое задание — я награжу тебя. Но помни, что гнев мой страшен. И насколько будет велика награда, настолько же будет страшным наказание.

Майор больше ничего не успел сказать, голос исчез так же внезапно, как появился. Алексей некоторое время стоял, тупо глядя вперед, затем помотал головой, стряхивая остатки заложенности в ушах. Обернулся на головорезов, те по-прежнему стояли молча глядя на него. Рассказывать, конечно, он им ничего не будет, ни в коем случае. А вот, что делать с голосом и его заданием Алексей не знал. Был ли это сорок? Если да, то чей? Игнорировать это было нельзя, как действовать — непонятно. Воспоминание о пережитой боли заставило Алексея вздрогнуть. Он прекрасно, лучше многих, понимал, что такое боль и что с ее помощью можно заставить человека делать все что угодно.

Алексей покачал головой и направился к своим головорезам. Новая роль в этой истории ему не нравилась. Он корил себя, что ввязался в это дело. Казалось, что в этот раз чутье подвело бывшего майора.

* * *

Ужин наемникам подавал сам Александр. Расположились они в том же зале, где разговаривали с двойником Тима. Ужин был нехитрым и состоял из различных консервов, ещё заводских, довоенных.

— Это откуда у вас такие богатства? — разворачивая консервы, спросил Семен.

— Я умею убеждать, люди охотно жертвуют нам часть своих запасов, — усмехнулся в ответ Александр.

— Много вас тут? — продолжал расспрашивать Семен.

— Достаточно, — уклончиво ответил хозяин.

— Ясно, не хочешь — не говори. Дело твое.

Дальнейший ужин прошел в молчании. После него все решили дать Тиму возможность поговорить со своим двойником наедине, в надежде, что возможно это как-то подстегнет их диалог. Александр сослался на свои собственные дела и оставил наемников в их комнате. Прикрыв за ним дверь, Громадин развернулся и посмотрел на своих товарищей. Семен, как ни в чем не бывало, развалился на диване. Сергий сидел на краешке стула и имел вид крайне растерянный.

— Что скажете? — задал самый ожидаемый вопрос Илья.

— А че тут скажешь? Опять мы вляпались по самые уши! Ничего хорошего нам ждать не приходится, братан, — ответил ему с дивана Семен.

— А ты, батюшка, что скажешь?

Сергий пожевал губами, собирая свои мысли в кучу, его понемногу отпускало, и теперь он был почти готов к разговору.

— Это чудо… — отстраненно пролепетал он, — когда вера моя уже начала давать слабину…

— Ясно, батюшка, рано я тебя спросил! Посиди еще, отдохни… — прервал его Громадин.

Семен заржал на диване и, похрюкивая от смеха, сказал:

— Эй, служитель культа, а ты еще подумай вот о чем: Тимоха многое видел, что мы вытворяли, а он еще говорил, что в других реальностях еще хлеще отжигали…

Сергий вздрогнул, но промолчал.

— Сема, ну зачем? — укоризненно спросил Илья.

Семен передернул плечами и ничего не ответил, но смеяться перестал. Зато заговорил Сергий:

— От Бога ничего не скрыть, когда бы настало мое время — все равно отвечать перед Ним.

— Вот не смотря ни на что, ты еще веришь, что все так как в твоей книжке написано? — Не выдержал Семен и вскочил с дивана.

— Никто в здравом уме не толкует Библию дословно, — нравоучительно ответил священник. — Однако, это не означает, что я не верю в концепцию Страшного суда и загробной жизни.

— Глядишь, такими темпами, скоро сам проверить сможешь, что там и как… — протянул Семен.

— Так, хватит! — рявкнул Громадин. — Нам с вами действительно есть, что обсудить!

— А что обсуждать-то, братан?

— Например, как нам помочь Тиму с этим его двойником! — сверкая глазами, отрезал Илья.

— То, что мы могли предложить, он уже попробовал. Теперь нужна информация… или озарение. — Парировал Семен.

— Или мозговой штурм, но, похоже, штурмовать вам нечем, — бросил Громадин и прошел к креслу.

— У тебя, как погляжу, есть чем… — Семен снова улегся на диван. — Я считаю, что надо дождаться Тима, может он чего нового узнает от этого искусственного интеллекта, а потом спать ложиться. Есть такая древняя тактика — важные вопросы решать поутру. Меня она никогда еще не подводила.

Разговор зашел в тупик. Громадину никак не удавалось подстегнуть своих друзей и заставить их немного пошевелить мозгами. Он еще не мог позабыть, как в прошлый раз отдался на волю случая и где теперь из-за этого всего оказался. Новый виток приключений, влекущий за собой гораздо больше опасностей, Илья не хотел оставлять на самотек.

Тимофей не заставил себя долго ждать, он появился в дверях и выглядел крайне усталым.

— Расскажешь че-нибудь? — небрежно спросил Семен.

Тимофей прошел к кровати и, не разуваясь, повалился на нее. Некоторое время молчал, а затем начал рассказ:

— Короче, дела такие. Если верить этому… эээ… получается, мне самому… вот, ладно, если верить ему, — Тим закашлялся, — то Творящих десять, я — один из них. — Тимофей смущенно замолчал.

— Ты продолжай, мы тебя внимательно слушаем, — как можно мягче сказал Громадин.

— Вот, значит, они между собой постоянно соревнуются… Ну, типа того, чей мир, или миры будут лучше… не знаю как объяснить… Что-то вроде конкурса проектов…

— А кто мониторит это все? — уточнил Семен.

— Тут еще интереснее! — оживился Тим. — Есть еще и Творец, только его никто никогда не видел и ничего о нем неизвестно. Творец создал Творящих, а они, в свою очередь, должны творить миры. Чей мир окажется лучше, тот и победил. Такие дела…

— А какие критерии? Кто оценивает? Что будет с остальными мирами, если победит один? — засыпал Тима вопросами Семен.

— Вот тут самая засада — это все неизвестно. У нас… ну, у Творящих… при осознании себя просто было уже это знание и все, никаких объяснений.

— Погоди, а все наши реальности? Ну, вот наша, в которой мы сейчас, ваша