Ванесса села на край кровати. Получилось, что она сидела спиной ко мне. В темноте я видел только ее силуэт. Волосы у нее спутались, после того как она лежала на спине, и мне вдруг захотелось ее приласкать. Я не часто видел Ванессу со спутанными волосами.

– Без тебя было так непривычно, – сказала она.

Я снова откинулся на подушки.

– Если бы не этот несчастный случай с твоим отцом, я бы сюда не поехал.

– Прошло всего три с половиной недели, а кажется, несколько лет. – Я видел, что она склонила голову набок. – Я думала, ты будешь звонить чаще.

– Когда здесь ночь, там день. Ты же знаешь.

– Ты мог бы звонить мне в любое время суток.

Воздух стал сладким от ее духов, раньше он был соленым.

– Это бизнес, Несс. Ты знаешь, как это бывает. Ты знаешь, какой я.

– Знаю. Извини. Не понимаю, что со мной такое. Просто чувствую себя немного…

– Это все смена часовых поясов, – пояснил я.

Мне стало не по себе от ее слов. Ванесса всегда имела обо всем четкое представление. Это качество мне нравилось в ней больше всего.

– Я после приезда тоже странно себя чувствовал.

Думать о том, что я причина ее состояния, мне совсем не хотелось. Я никогда не ощущал себя ответственным за счастье Ванессы, и мне не нравилось думать, что она зависит от меня в большей степени, чем казалось раньше.

Я потянулся к Ванессе, чтобы уложить ее обратно. Мне показалось, что, если мы займемся любовью, это странное ощущение отчужденности исчезнет. Но Ванесса плавно уклонилась, встала с кровати и подошла к окну. Море волшебно мерцало, от огней стоящих вдалеке кораблей по черной воде к берегу бежали светящиеся дорожки, а темные холмы вокруг залива словно скрывали какие-то тайны.

– Здесь чудесно, – негромко произнесла Ванесса, – как ты и говорил.

– И ты чудесная.

Это было похоже на кадр из фильма: силуэт женщины в лунном свете, изгибы ее тела смутно прорисовываются сквозь тонкую ткань.

«Все хорошо, – сказал я себе. – Если я могу это к ней испытывать, значит все хорошо. Все остальное – случайные отклонения от нормы».

Ванесса повернулась. Я смотрел на ее профиль. «Эта женщина будет моей женой, – пообещал я себе. – Эту женщину я буду любить до конца своих дней». Несса посмотрела на меня, и у меня вдруг появилась надежда, что у нас все будет прекрасно.

– Итак, насколько мы близки к получению разрешения на планировочные работы? – спросила она.

Как я уже говорил Ванессе, с планом застройки были некоторые трудности. Накануне днем я несколько часов провел в городском отделе планирования, заполнил множество форм, которые нужно было заполнить, и встретился с соответствующим количеством чиновников. За три прошедшие недели я добрался до мистера Рейли, который занимал высшую ступеньку на лестнице планирования. Он мне понравился: высокий, веснушчатый, по его лицу было видно, что он отлично разбирается во всех аспектах моего дела. Я начал издалека. Для начала прояснил, что мы, если он сочтет это необходимым, будем рады внести поправки в наш план. Я сознательно ему уступал, так как не хотел, чтобы он видел в нас иностранный капитал, который стремится эксплуатировать это место. Хотя, я полагаю, так оно и было.

В какой-то степени мой подход сработал. После нескольких встреч Рейли сказал, что ему нравится дизайн проекта, нравится увеличение количества рабочих мест. Рейли также понравились прямые выгоды для местных магазинов и торговцев, а я на примерах других австралийских курортов подчеркнул положительное влияние подобных проектов на местную экономику. Архитектурное решение гармонировало с окружающей средой. Материалы будут использоваться местные. Туристический офис проект одобрил. Я начал работать над сайтом проекта, чтобы местные жители могли детально с ним ознакомиться, задать интересующие их вопросы и при желании подумать о перспективе новой работы. На это Рейли приподнял одну бровь, как бы давая понять, что я забегаю вперед.

А не нравилось Рейли то, чего я и боялся, – возможное воздействие проекта на окружающую среду. И дело было не только в шуме и разрушениях почвы, к которым приводят строительные работы, тем более в непосредственной близости от национальных парков. Люди в Сильвер-Бей очень серьезно относились к защите залива. Рейли рассказал мне, что предыдущая попытка открыть в соседнем заливе жемчужную ферму была встречена такими протестами, что проект пришлось закрыть.

– Разница между нашими проектами в том, что мы предлагаем местной общине более существенные преимущества, – ответил я.

Мистер Рейли был не дурак.

– Да, но до определенной степени, – сказал он. – Мы уже сталкивались с подобными вещами, так что не говорите мне, что вы собираетесь инвестировать полученные прибыли в развитие Сильвер-Бей. Проект поддерживают венчурные капиталисты… британские венчурные капиталисты. Они же захотят пощупать прибыль, верно? Вы окажетесь в руках акционеров, а эти ребята не из социальных служб.

Я показал на свои бумаги.

– Мистер Рейли, вы не хуже меня знаете, что прогресс не остановить. Это лучший район австралийского побережья, идеальное место для семейного отдыха, для семейного отдыха австралийцев. Все, что мы хотим сделать, – это создать для их отдыха максимальные удобства.

Рейли вздохнул и сложил ладони домиком, а потом указал на документ:

– Майк… Я могу называть вас Майк? Вы должны понять, что за последние два года здесь все очень изменилось. Да, предлагаемый вами проект по многим пунктам может рассматриваться как приемлемый, но теперь мы вынуждены считаться и с другими факторами. Например: как вы собираетесь минимизировать воздействие на окружающую среду? Вы так и не дали мне убедительного ответа на этот вопрос. Мы здесь все отчетливее понимаем, какую роль это место играет для популяции китов и дельфинов. Люди не хотят соглашаться на то, что может им навредить. Если смотреть на это только с экономической точки зрения, киты и дельфины сами являются местной достопримечательностью.

– Мы не жемчужная фабрика. Мы не займем большой кусок побережья, – возразил я.

– И все же часть побережья вы сделаете непригодной.

– Но место останется туристическим, ничего масштабного или сомнительного.

– В том-то и дело. Такие туристы нам не нужны, во всяком случае не в Сильвер-Бей. Они могут плавать, выходить в море на динги, но водные велосипеды, мотоциклы и лыжи – все это производит больше шума и захватывает большую площадь залива.

– Мистер Рейли, вы, как и я, знаете, что застройка подобного места – дело времени. Если не мы, этим займется какая-нибудь другая корпорация.

Рейли положил ручку на стол и посмотрел на меня, в его взгляде читалась воинственность и симпатия одновременно.

– Послушай, парень, мы все здесь только за развитие, за все, что пойдет на пользу местному сообществу. Мы понимаем, что нам необходимы новые рабочие места и модернизация инфраструктуры. Но морская фауна и дикая природа для нас стоят не на втором месте. Мы не Европа, где сначала строят, а потом начинают беспокоиться по поводу экологии. Для нас это вещи нераздельные, и пока вы не решите вопрос сохранности окружающей среды, наш город вас не примет.