Лесничий тоже в удивлении поднял брови и даже попытался глянуть в темное окно.

– Снайпер, говорю, баба. Это по такой вот поганой манере понятно. У нас в Афгане был аналогичный случай. Гадина стреляла сперва в ноги и руки и только после этого – в голову. Это школа такая «балтийская». Так их учат. Потом мы все же до нее добрались. Оказалось, точно – баба из Финляндии. По кличке Снежная королева.

Начальник разведки продолжил инструктаж группы охранения:

– Значит, отводите снайпера на террикон и там сторожите его, никого близко к нему не подпускаете.

– Величко сумеет правильно организовать охранение. Пусть группа поступит в его распоряжение, – высказался Лесничий.

Начальник согласился и приказал:

– Группа поступает в распоряжение снайпера! Он офицер спецназа военной разведки. Это чтобы вы не сомневались в его квалификации. Сергей Ильич, вызывай.

Лесничий снова включил коммуникатор, на сей раз даже шлем на голову водрузил, чтобы услышать ответ, и вызвал Величко.

– Понял, командир. Выхожу.

– Так ты говоришь, что на той стороне много плохих снайперов? – отключив связь, спросил Лесничий начальника разведки.

– Мы в штабе обсуждали этот вопрос. Видно, что у них откуда-то взялось множество винтовок с оптикой. Но пользоваться ими они толком не умеют, поэтому часто мажут.

– А случается, что сначала стреляет плохой снайпер, а потом, следом за ним, специалист? – поинтересовался Святославов.

– Бывало даже, что плохой снайпер несколько выстрелов делал. За ним палил другой, точно такой же. Только потом, словно умением хвастался, стрелял мастер. Думаете, это специальная ловушка?

Лесничий со Святославовым друг друга уже поняли. Они переглянулись и одновременно отрицательно замотали головами.

– Нет, – сказал Сергей Ильич. – Если бы ты знал, что там находится школа ДРГ, то сам давно сделал бы правильный вывод. Подумай, Николай Алексеевич.

– Понял, – заявил начальник разведки. – Хороший снайпер – это инструктор из НАТО. А плохие – курсанты. – Он даже заулыбался, найдя такое простое решение вопроса.

– Значит, если сегодня инструктор выйдет на охоту, то завтра в школе «Рарог» эта должность станет вакантной, – сказал Сергей Ильич.

– Вашими бы устами!

Теперь заулыбались Лесничий со Святославовым. Они хорошо знали, как сложно в спецназе ГРУ стать лучшим в той или иной военной профессии. Если уж человека признают таковым, да еще несколько лет подряд, то он того стоит.

Как раз в это время в дверь постучал Величко.

Фалерро впустил его и сказал слегка насмешливо:

– Заходи, наш временный командир. Тут все НАТО ругают. Но с этой фирмой нельзя не считаться. Я там восемь лет прослужил, знаю, что говорю.

– Если бы с НАТО следовало считаться, то ты и сейчас служил бы там, – парировал снайпер. – Но поскольку ты здесь, то давай договоримся, что никакого пиетета перед ними!..

Фалерро промолчал.

– Можешь не считаться, но про осторожность все же не забывай, – сказал Николай Алексеевич. – Они тоже парни тертые. Во многих странах воевали.

– Только больше с теми, кто не мог им отпор дать. С неграми в Сомали, которые при выстреле приклад «калаша» к бедру прижимают. Это уровень НАТО. А я с ними здесь, на Донбассе, несколько раз встречался, и они не заставили меня себя уважать.

Дальше этот спор никто не развивал. Снайпер высказал свое мнение. Кому оно не понравилось, тот остался при своем.

Но Величко добавил:

– Матрасники считают себя элитой в НАТО. А их спецназ вообще ни о ком другом и слышать не хочет. Мы с ними здесь же, на вашей территории, сталкивались, когда их было по четыре с лишним бойца на каждого из нас. Кто из них жив остался, те сейчас в российских лагерях отдыхают. Ничего они собой не представляют. А если их слишком сильно уважать, как вы, то как после этого бить-то?

– Не очень-то мы их уважаем, бьем по мере сил, – сказал Николай Алексеевич. – И видим, что они не намного лучше укропов. Потому хохлы на них смотрят и начинают считать себя настоящими бойцами. Но ни те ни другие не понимают, что бойцы – это те, кому есть за что драться. Поэтому мы их бьем и будем бить.

– Вот я про это самое и говорю. А вы все – НАТО!..

Величко зачем-то взял с собой рюкзак. Сергей Ильич сразу обратил внимание на то, что лямки его сильно натянуты и врезаются в бушлат. Запасные магазины с патронами лежать там не могли. Они разместились в специальных карманах разгрузки. Правда, те шились под рожки к «АК-74» и были слегка тесноваты для более широких магазинов снайперской винтовки «Орсис T-5000», которые тем не менее поместились туда.

Лесничий не знал, что еще взял с собой на выполнение задания Величко, но спрашивать при всех не стал. Снайпер был опытным бойцом и хорошо знал свое дело. Что-то ненужное, например, патефон со старинными пластинками, он с собой не потащит. В этом командир группы волкодавов был уверен.

Величко вместе с группой прикрытия отправился на линию соприкосновения войск. Начальник разведки разрешил им использовать свою машину, чтобы подъехать на безопасное расстояние.

Активные боевые действия ни одна из сторон не вела, но все же назвать перемирие полностью и честно соблюдаемым никто не рискнул бы. Время от времени начинались артиллерийские или минометные обстрелы. С той и с другой стороны выходили за линию соприкосновения диверсионно-разведывательные группы, стреляли снайперы. Поэтому обстановку безопасной считать было никак нельзя.

Однако Лесничий за три предыдущие командировки в Новороссию уже привык к тому, что снайпер его группы почти сразу начинал работать совместно с бойцами ополчения. Он не волновался за опытного волкодава. Уехал на задание, значит, следует ждать, когда вернется. Не стоит гадать, предполагать, что случилась беда.

В принципе если Величко придется встретиться с какой-то неприятной неожиданностью, то он в состоянии через коммуникатор «Стрелец» доложить командиру о положении, в которое попал, попросить помощи в случае необходимости. Сам Лесничий вызывать снайпера на связь не намеревался. Он хорошо понимал, что его сигнал при каких-то обстоятельствах может подвести Величко. Нет, вызов будет слышен только в наушниках шлема. Но он отвлечет внимание снайпера, возможно, в какой-то опасный момент. Это может плохо кончиться.

Да и времени на контроль выполнения задания командиру тратить не хотелось. В комнате Святославова сидели все заинтересованные лица, которые должны были в той или иной мере стать участниками и организаторами предстоящей операции. Сергей Ильич подумал, что позже собираться в том же составе необходимости нет. Можно прямо сейчас все обсудить, выработать план предстоящих действий, предусмотреть любые варианты возможного развития событий.

Конечно, в эту ночь выполнить задание возможности уже не представится. Она не резиновая, а уложиться необходимо именно в темное время суток. Значит, надо готовиться к следующей ночи. С этими мыслями Лесничий вытащил из планшета и расстелил на столе самую крупную карту спутниковой съемки, какую удалось найти.