С самого начала он сосредоточился на поисках Лайла Реналто, не в состоянии отделаться от мысли о том, что адвокат Анджелы Джейкс был ключом ко всей загадке. Это Клод Демартен выдвинул теорию «любовника-убийцы», хотя семена недоверия к Лайлу были посеяны еще у больничной койки Анджелы. Но после нескольких недель интенсивного поиска в базах данных каждой страны, где произошли убийства, а также крупных городов Америки он по-прежнему ничего не имел в руках. Впервые Лайл Реналто официально упоминался в налоговой декларации, поданной за год до убийства Джейкса. До этого не нашлось ни единого документа. А через год после убийства он снова исчез, словно никогда не существовал.

Дэнни вспомнил слова, которые твердила Анджела в ночь убийства: «У меня нет жизни». У Реналто тоже не было жизни. Официально ни Анджела, ни он не имели ни прошлого, ни будущего.

Пытаясь обнаружить что-то общее во всех трех убийствах, Дэнни попробовал проверить прошлое еще двух вдов — Трейси Хенли и Ирины Анжу. Существовали свидетельства о браке, но никаких свидетельств о рождении не было. Никто из родственников не искал пропавших женщин. Их даже не объявляли пропавшими официально. Они тоже «не имели жизни» — ни до, ни после ужасных преступлений.

— А, вот и вы. Все утро пытаюсь до вас добраться! — Его секретарша Матильда набросилась на него, едва он вошел приемную, и принялась перечислять длинный список запросов и требований по другим делам, которыми он пренебрегал, а также имена различных коллег, жаждущих его крови. Когда она наконец замолчала, Дэнни поплелся в кабинет. Но Матильда крикнула вдогонку: — Да, и звонил Клод Демартен. Сказал, что у него новости, и просил перезвонить как можно скорее.

Тем временем события в отеле разворачивались с молниеносной быстротой. Каждое утро, почти каждый час, Лайза Баринг думала только об одном: «Нужно это остановить. Мы не можем просто взять и убежать».

Но энтузиазм Мэтта, его вера в себя были настолько сильными и заразительными, что она позволила себе увлечься и поверить в невозможное. А вдруг она сможет сбежать вместе с Мэттом? Сможет перехитрить судьбу и быть счастливой?

Каждое утро Мэтт по нескольку часов говорил по скайпу. Решив, что путешествовать самолетом слишком рискованно, он составил маршрут, включающий только пароходы и поезда. Они смогут регистрироваться под чужими именами и переводить деньги анонимно, через DigiCash, с офшорного счета Лайзы. Мэтт надеялся, что в Азии солидная взятка перевесит отсутствие подлинных документов. Согласно плану, он должен был уйти первым, еще до рассвета. Полагая, что люди инспектора Лю следят за ними днем и ночью, они решили, что Мэтт уведет сыщиков подальше от отеля. А потом «потеряет» их в метро и направится в порт. Лайза тем временем выскользнет из отеля в шесть утра, переодевшись в простую синюю униформу горничной отеля. Оставалось надеяться, что никто ее не заметит.

— Но как мы достанем униформу? — допытывалась Лайза. — Огреем какую-то бедняжку по голове?

— Нет. Вежливо попросим. А если не выйдет, попробуем предложить пятидесятидолларовую банкноту и фото Мэтта Леблана.

Лайза громко рассмеялась.

— Думаешь, я шучу? «Друзья» все еще ужасно популярны в Китае. — Он вытащил из ящика стопку рекламных фото. — Ты удивилась бы, узнав, как высоко китайцы их ценят. Как сигареты в тюрьме.

Лайза покачала головой.

— Так наш великий план побега начинается с Джо Трибиани?

— Угу. Верь мне, Лайза. Я знаю, что делаю.

Следующим после побега Лайзы этапом должно было стать путешествие в рыбачьей лодке на материк, где посредник, мистер Онг, согласился устроить их на пароход, идущий через Южно-Китайское море и Зондский залив в Кейптаун. Оттуда — долгая поездка ночными поездами к северу. Примерно через месяц они должны оказаться в Касабланке.

— Все просто, — заключил Мэтт, чем очень развеселил Лайзу, поскольку план можно было назвать каким угодно, только не простым.

Опасность грозила на каждом шагу. Но уверенность Мэтта была непоколебимой, а фантазия слишком прекрасной и чистой, чтобы сопротивляться.

Будем жить анонимно в каком-нибудь уединенном доме. Смотреть, как порхают птички над фонтаном во дворе. Мир, покой, безмятежность, красота… Он никогда не найдет меня. И безумие закончится.

В девять часов вечера, перед побегом, Мэтт оставил на стойке портье запечатанный конверт с деньгами. Пусть он и бежит, спасая свою жизнь, все же он не из тех людей, которые исчезают, не заплатив по счетам.

Наверху они с Лайзой выпили немного виски и улеглись, чтобы хоть немного поспать. Будильник был поставлен на два ночи. Чтобы план сработал, Мэтт должен был отправиться в путь до трех утра.

Клод Демартен пробыл в дороге не менее пяти часов, прежде чем увидел табличку с надписью «Экс-ан-Прованс». Объехав стороной древний город, он остановился перед ничем не примечательным промышленным комплексом.

Лабораторией Шомюр, вклинившейся между шоссе и железной дорогой, пользовались все полицейские Южной Франции. Два дня назад Магуайру позвонил один из старших экспертов с подтверждением, что лаборатория действительно проводила анализы образцов ДНК, взятых на месте убийства Анжу.

— Но в полицейских протоколах не было таких анализов, — удивился Дэнни.

Эксперт вздохнул.

— Не было. Боюсь, это обычное явление. Когда на суд, награды и славу рассчитывать не приходится, полиция Сен-Тропеза относится к доказательствам весьма небрежно, если не сказать больше.

И вот через тридцать шесть часов Демартен встретился с экспертом Альбером Дюма. Клод сразу признал собрата и коллегу в пятидесятилетнем мужчине — высоком, худом и угловатом. Его белый халат был так сильно накрахмален, что о складки можно было порезаться, очки в проволочной оправе были сдвинуты на кончик острого мышиного носа. Оба мгновенно прониклись симпатией друг к другу.

— Заходите, детектив.

Дюма с энтузиазмом пожал жесткую ладонь Клода.

— Думаю, вас приятно удивит наша находка.

Помещение лаборатории было гигантским, устроенным по принципу «оупен спейс», то есть разделенным на множество стеклянных клетушек, обставленных простой мебелью из ИКЕА. Некоторые были оборудованы под лаборатории, остальные — под учебные аудитории, с белыми досками, скамейками и лазерными указками. Вдоль дальних стен были аккуратно расставлены ряды микроскопов. Были здесь и офисы. Альбер повел Клода в один из таких, где на столе рядом с компьютером лежала стопка распечаток.

— Итак, у местной полиции нет этих данных? — спросил Клод.

— Так сказал мне ваш босс. Признаться, не очень-то я удивился.

— Но вы ведете свои собственные протоколы?

— Разумеется, — ответил Дюма с оскорбленным видом. — Анализы спермы, крови, отпечатки пальцев, все тут. Я сравнил их с посланными вами данными из других дел.

— И…