Бойзу было не впервой получать акции за свою работу. Так, например, во время бума доткомов он представлял в суде WebMD, компанию, предоставлявшую медицинскую информацию пациентам через интернет. К своему заработку он подходил как венчурный капиталист и понимал, что зачастую получит значительно больше, хоть и чуть позже, если возьмет не деньги, а долю в будущей прибыли фирмы. Но кроме всего прочего это означало, что у него появлялась личная заинтересованность в успешной работе «Теранос», а он сам становился больше чем просто нанятым юристом. Именно по этой причине начиная с весны 2013 года Бойз стал присутствовать на всех собраниях совета директоров компании.

Несмотря на то что на всех патентах «Теранос» стояло имя Элизабет Холмс, Ричард Фьюз сильно сомневался в способности молоденькой девочки, едва год проучившейся в университете, изобрести что-то серьезное. Скорее всего, размышлял он, кто-то из значительно более опытных сотрудников с учеными степенями и серьезными знаниями выполняет всю работу, а Элизабет затем оформляет на себя патенты.

Пока стороны готовились к суду, Фьюз обратил внимание, что во многих патентах «Теранос» соавтором многих изобретений значился Иен Гиббонс. Ему удалось узнать, что Гиббонс — британец, получивший степень доктора биохимии в Кембридже, он также значился в качестве автора порядка пятидесяти американских патентов, девятнадцать из которых были явно оформлены по результатам его работы на компанию Biotrack Laboratories в восьмидесятых и девяностых.

Фьюз предполагал, что именно Гиббонс был настоящим ученым, стоявшим за всеми изобретениями Элизабет, и что как настоящий ученый он окажется честным человеком. Если удастся убедить Гиббонса признать под присягой, что в патенте Фьюза нет ничего заимствованного или вообще похожего на то, что было в ранних патентах Элизабет, это сможет сильно помочь в суде. Кроме того, Ричард и Джо заметили, что некоторые патенты «Теранос» подозрительно похожи на патенты Гиббонса, зарегистрированные во время работы в Biotrack. А это уже позволяло обвинить компанию Элизабет в неправомерном использовании запатентованных технологий. Фьюзы добавили Гиббонса в список свидетелей, которых нужно было вызвать в суд. Однако затем произошло нечто странное: в течение пяти с лишним недель юристы Бойза и Шиллера начисто игнорировали все требования вызвать Гиббонса. Фьюзам это показалось подозрительным, и они попросили своих юристов усилить давление в этом вопросе.

Иен Гиббонс был первым опытным ученым, которого наняла Элизабет после основания «Теранос». Привлечь его порекомендовал Ченнинг Робертсон, стэнфордский наставник Элизабет. Он знал Гиббонса по совместной работе в Biotrack: в восьмидесятых они вместе придумали и запатентовали специальный механизм для разведения и смешивания жидких образцов.

С 2005 по 2010 год Иен возглавлял работу химиков в «Теранос» бок о бок с Гэри Френцелем. По идее Иен пришел в компанию раньше Гэри и был старше того по должности, но Элизабет вскоре поменяла их местами — Гэри хорошо ладил с людьми и был лучшим руководителем. Два химика, казалось, были абсолютными противоположностями — Иен, сдержанный саркастичный англичанин, и Гэри, характерно растягивающий слова болтливый техасец, любитель родео. Однако они отлично работали вместе, поскольку уважали друг друга как ученые, хотя и зачастую спорили на совещаниях.

Иен был воплощением стереотипа о ботанике-ученом. У него была борода, он носил очки и натягивал штаны до пупка. Он мог проводить часы за размышлениями и анализом данных, генерируя горы заметок, в которых подробнейшим образом документировал все, что делал и о чем думал. Скрупулезность не покидала его и за пределами лаборатории, он много читал и вел подробный список прочитанных книг. В этом списке был даже семитомник Марселя Пруста «Б поисках утраченного времени», который Гиббонс перечитывал несколько раз.

Со своей женой Рошель он познакомился в начале семидесятых в Университете Беркли, куда приехал из Англии работать на факультет молекулярной биологии. Рошель проводила там исследование для дипломной работы. Детей у них не было, но Иен обожал своих собак Хлои и Люси, а также кошку Ливию, названную в честь жены римского императора Августа.

Кроме чтения Иен увлекался оперой: они с Рошель регулярно ходили в оперу Сан-Франциско, а летом отправлялись в Нью-Мексико, чтобы посмотреть представления оперы Санта-Фе на открытом воздухе. Другим его хобби была фотография и фоторедактирование. Например, на одной из отфотошопленных фотографий он представал в виде безумного ученого в галстуке-бабочке и огромных резиновых перчатках, смешивающего реактивы голубого и фиолетового цветов, а на другой — выглядывал из-за спин британской королевской семьи, снятой на приеме во дворце.

В области биохимии он специализировался на имму-ноферментном анализе, и именно поэтому на первом этапе «Теранос» занималась исключительно этим классом анализов. Он невероятно любил все, что было связано с изучением биохимии крови, и обожал делиться своими знаниями. В первое время работы компании он собирал сотрудников и читал мини-лекции по основам биохимии. Кроме того, он сделал множество презентаций, хранившихся на серверах компании, о том, как проводить различные анализы крови.

Однако с инженерами «Теранос» Иен ладил не всегда. Одной из причин постоянной напряженности было его требование, чтобы все анализы, которые Иен и его коллеги разрабатывали для компании, проводились внутри ри-дера так же точно и скрупулезно, как в условиях лаборатории. Но, судя по всему, добиться этого не получалось практически никогда, что чрезвычайно огорчало Иена. Он не раз и не два ругался с Тони Наджентом по этому поводу, пока разрабатывался «Эдисон». И хотя Тони восхищался приверженностью Иена стандартам качества, ему казалось, что биохимик все время недоволен, только жалуется и никогда не предлагает пути решения проблемы.

Огорчал Иена и подход Элизабет к управлению компанией. Особенно разделение на изолированные группы и неодобрение, переходящее в запрет на взаимодействие и обмен информацией между группами. Элизабет и Санни объясняли это тем, что «Теранос» пока должна «действовать скрытно», но Иену это казалось бессмыслицей. В других компаниях похожего профиля, где он до этого работал, всегда специально создавались группы из представителей разных подразделений — химиков, инженеров, сотрудников из производственного отдела и отдела контроля качества, юристов, — которые обеспечивали качественное взаимодействие команд и работали на общий результат. Это был простой и эффективный способ согласовывать работу всех подразделений компании, решать возникающие проблемы и при этом выдерживать заданные сроки.

Другой проблемой для Иена стало вольное обращение Элизабет с правдой. Он неоднократно видел, как она лжет на голубом глазу, и через пять лет работы не верил ни единому ее слову, особенно когда она рассказывала кому-либо о степени готовности системы.

Недовольство Иена достигло пика в 2010 году, как раз когда переговоры с Walgreens были в самом разгаре. И он пожаловался старому другу, Ченнингу Робертсону, будучи в полной уверенности, что это останется между ними, однако Робертсон передал Элизабет все, что рассказал Иен. Рошель уже легла спать, когда поздним пятничным вечером Иен приехал домой с работы и сказал, что Робертсон предал его, а Элизабет уволила.