– Дебок даже из тюрьмы может руководить своими сообщниками?

– Да. Он придумал целую комбинацию и верит, что ему удастся ее завершить. Я думаю, что с этим, – князь указал на термос, – мы оборвем его ниточки. Есть два сообщника. Один вскоре будет обезврежен и назван. Но с другим сложнее. – Он опустил взгляд на кольцо, знак монаршей власти, и по его лицу пробежала тень. Сожаления? Недовольства? – Я уже говорил, что знаю, где Габриела провела сегодня ночь.

– Да. Она была со мной.

По лицу князя опять скользнула тень, но Рив не мог понять, что она означает.

– Ты сын моего давнего друга, и я уважаю его и тебя, – продолжил Арманд, – но мне трудно оставаться спокойным в данном случае, хотя знаю, что она сама пришла к тебе. Умом я понимаю, что она взрослая женщина. Однако… – Он помолчал. – Скажи мне, я хочу знать, каковы твои чувства к Габриеле. Я сейчас спрашиваю, как отец.

Рив посмотрел ему в глаза и просто сказал:

– Я люблю ее.

Арманд испытал удовлетворение с тем горьковато-сладким привкусом, которое известно каждому родителю, когда его дитя отдает любовь постороннему человеку.

– Настало время тебе рассказать, что я уже предпринял и что хочу сделать. Мне нужен твой совет. – Он показал на стул, Рив сел и приготовился слушать.

Они проговорили минут двадцать. Один раз Арманд подошел к шкафчику и плеснул обоим немного бренди. План был готов. Князь рассчитывал на Рива, когда приглашал его в Кордину, отдавая должное его опыту.

– За обоими подозреваемыми идет тщательное наблюдение, – завершил разговор князь. – Как только Бри вспомнит все, что с ней произошло, будут предприняты очередные шаги по ее безопасности. И если все пойдет по плану, для нее не возникнет никакой угрозы.

Бри ворвалась в свой кабинет с пылающими щеками. Там была Джанет. Увидев принцессу, секретарша вскочила и присела в поклоне:

– Ваше высочество, я не ожидала вас так рано сегодня.

– Мне надо поработать. – Бри прошла к своему столу, села и принялась просматривать лежавшие там бумаги. – У нас есть меню для гостей, которые приглашены на ужин до бала?

– Да, у вас на столе, ждет вашего одобрения.

– Вот оно.

Бри взяла плотный кремовый лист. Каждое из семи основных блюд сопровождалось вином определенного сорта. Она сама подбирала вина. Это было меню, к которому не мог бы придраться и самый привередливый гурман. Настоящий шедевр кулинарного творчества. Бри на мгновение забыла о разговоре в кабинете отца, но вскоре гнев вернулся с такой силой, что она, стукнув рукой по столу, воскликнула:

– Нет! Я не могу это так оставить!

– Меню не нравится, там что-то напутали, ваше высочество?

– Нет, меню сделано превосходно. Передайте каллиграфу, что я одобрила. Пятьдесят гостей не забудут этот выдающийся ужин. Я, оказывается, хорошо помню, как составлять меню.

Джанет, не зная, как реагировать, молчала, только смотрела на принцессу удивленными глазами и ждала продолжения. И оно последовало.

– Даже мой отец отрицает мое право самостоятельно действовать!

– Уверена, вы не так его поняли, ваше высочество, – сказала Джанет, – принц Арманд…

– Взялся за меня принимать решения, – закончила в гневе Бри, – он скрывает от меня правду. Что-то происходит, о чем мне не хотят говорить. Но скоро я все узнаю.

– Вы расстроены. – Джанет аккуратно выровняла стопку бумаг и отложила в сторону. – Я прикажу подать вам кофе. – Она потянулась к телефону.

– Подождите. Кто делает мне кофе, Джанет?

Удивленная настойчивым тоном принцессы, Джанет положила трубку на место.

– На кухне, разумеется, ваше высочество. Я позвоню им и прикажу подать.

Бри подумала, что не помнит, где находится кухня. А может быть, и раньше не знала?

– А когда я выезжала за город, кто наливал в термос кофе?

– Вы любите очень крепкий кофе. И обычно готовит его ваша старая русская женщина.

– Няня. – Бри не это хотела услышать.

– Вы часто шутили, что ее кофе такой сильный, что не каждый выдержит. – Джанет улыбнулась, как будто помогая принцессе вспомнить. – Она варит его в своей комнате и отказывается дать рецепт повару.

– Так это она приносит перед поездкой термос?

– Как правило. И принц Беннет предпочитает ее кофе, а если от рубашки отрывается пуговица, несет не своему камердинеру, а няне.

Бри стало нехорошо. Няня – самый старый и самый доверенный человек в семье.

– Но ваша няня, конечно, считает себя не просто прислугой, а почти членом семьи. Принцесса Елизавета всегда брала ее с собой в поездки, именно ее, а не свою горничную.

– Няня была в Париже с мамой? Когда та заболела?

– Я так слышала, ваше высочество. Она обожала принцессу Елизавету.

Обожание на грани безумия? Где-то произошел надлом? Сколько еще людей имели возможность подсыпать в термос снотворное?

Стараясь успокоиться, Бри спросила:

– Не знаете, в тот день, когда я уехала на ферму и была похищена, няня готовила мне кофе с собой?

– Да, – Джанет поколебалась, – она принесла его вам сюда. Вы перед уходом просматривали письма, и няня еще ворчала, что вы всегда забываете брать с собой жакет. Вы рассмеялись и обещали ей, что послушаетесь. Она ушла. Вы торопились и сказали мне, что мы просмотрим почту позже, когда вы вернетесь. Взяли термос и ушли.

– Никто не входил? Может быть, кабинет оставался какое-то время пустым? Не было каких-то перерывов между визитом няни и моим уходом?

– Никто не входил, ваше высочество. Ваш автомобиль стоял перед входом. Я сама вас проводила к нему. – Джанет встревожено посмотрела на принцессу. – Может быть, вам не стоит так напрягать память и вспоминать такие мелочи?

– Наверное. – Бри подошла к окну. Ей вдруг так захотелось поделиться своими сомнениями и мыслями с женщиной, подругой, которой можно довериться. – Вы больше не нужны мне сегодня, Джанет. Благодарю вас.

– Хорошо, ваше высочество. Заказать вам кофе перед уходом?

– Нет, не стоит. – Бри чуть не рассмеялась. – У меня сегодня нет настроения.

Когда секретарша ушла, она поняла, что больше не может оставаться в четырех стенах. Захотелось воздуха, солнца, и она, не задумываясь, вышла из кабинета. Ноги сами привели ее на террасу, где в тот, первый вечер они целовались с Ривом. Где она впервые пыталась пробудить чувства, дремавшие в ней.

Днем терраса выглядела по-другому. Бри подошла к балюстраде. Вид сверху был потрясающий. Она видела гряду кряжистых гор, эта гряда отделяла Кордину от остальной Европы. Когда-то горы служили естественной преградой от захватчиков, которые не прочь были завладеть маленькой страной на побережье. Потом ее взгляд переместился к морю и каменному бастиону. Там все еще стояли пушки как напоминание о пиратах, угрозах с моря и горделивых фрегатах.