– Ты не соблазнял, я сама хотела… – я буквально силой заставила себя взглянуть на него. Глаза жгли подступающие слезы.

– Я на десять лет старше, а ты совсем ребенок…

– Мне уже девятнадцать.

– Я не о твоем совершеннолетии говорю.

– Не нужно, пожалуйста. Я все понимаю. Просто секс… не нужно ничего объяснять…

– Ц… – он недовольно цыкнул, выдохнул. – Нет не просто.

Я потупила взгляд и ждала. Что же тогда? Ничего более меня уже не испугало.

– Я наркоман, в прошлом. Не трава. Я серьезно подсел на иглу, – Демид встал и положил руки в карманы. Он смотрел на меня сверху вниз, буквально прижимал своим взглядом.

– Ты сам сказал – в прошлом…

– Я крал из дома вещи, я бил сестру, когда та пыталась меня остановить, ругался с братом и матерью… Я делал много плохих, очень плохих вещей. Я ночевал в притонах, с размазанным на окнах дерьмом и облеванным полом. Если бы ты увидела меня тогда…

– Но ведь это в прошлом, так?

– Но это был я.

– А я как-то раз подсунула неправильный ответ девочке, которая просила списать. В итоге я получила отлично, а она двойку! Не смейся, ее не допустили на сессию! Она едва не вылетела из института! – Демид скрестил на груди руки.

– Несоизмеримые вещи.

– А для меня вот очень даже серьезные. Знаешь, как я мучилась! Я поступила ужасно, из дурацкой гордости!

Демид снова смотрел серьезно.

– Ты разочарован во мне?

– Нет.

– Как и я в тебе. Ты сейчас принимаешь наркотики? – я встала и повернула его руку, пытаясь рассмотреть вены.

– Нет.

– Бьешь женщин?

– Нет.

– Воруешь?

– Нет.

– Тогда зачем это все?

– Ты должна знать с кем связываешь жизнь.

Жизнь? Он серьезно?

– Я была бы не против узнать тебя лучше, – я взяла кружку с чаем со стола. – Расскажи мне, кто твои родители? Где ты учился… ты учился? Какие оценки были в школе? Почему у вас сложные отношения с братом? – я тараторила, попутно рассматривая замысловатые рисунки на его теле. Скорпион, череп, иероглифы…

– Притормози… – он поднял мой подбородок. – Ты поняла, что я тебе только что сказал? Я лежал в клиники для наркобольных…

– Видишь, ты осознанно…

– Нет, брат меня упрятал туда.

– Разве твоя жизнь не наладилась теперь? Или ты хотел бы вернуться в прошлое? В заблеванный притон?

– Нет.

– Тогда скажи брату спасибо и живи настоящим, а не прошлым, – я сделала пару глотков чая. – У всех за спиной есть синяки и шишки. Но в наших силах сделать так, чтобы они не болели. – Демид нагнул голову набок и заглянул мне в глаза, все еще хмуря брови. – Что значат эта надпись?

– Молитва.

– А вот это «Виктория»?

– Имя моей матери.

– Где она сейчас?

– Умерла, от рака.

– Прости… А это «3Д»?

– Демид, Дана, Дмитрий. Я сестра и брат.

– Разве брата зовут не Остап?

– Он самый старший, у нас разные отцы.

– И почему ты его не любишь? Это он направил тебя в больницу?

– Я не говорил, что не… все сложно. Хватит вопросов…

– Ты сам сказал, что я должна знать…

– Я же не думал, что ты такая любопытная.

– Просто ты интересный… кх… – я прочистила горло. Ты красивый, ты интересный. Еще в любви признайся до самой смерти!

– Серьезно? – я опять залилась краской. Демид сжал в руках мою попу.

– Я все расскажу, еще надоесть успею, – вряд ли…

Я села на диван, он плюхнулся рядом, положил руку мне на плечо и чмокнул в щеку. Щетина слегка кольнула кожу и в животе разлилась щекотка, напомнив о вчерашней ночи. Как же мне хотелось еще!

– Значит ты подставила девчонку?! Ее реально чуть не выгнали? Не ожидал от тебя…

– Прекрати!

Мы заехали в подземку. Демид доставал сумки из багажника, а я разглядывала капот. Царапина была не серьезной, но заметной.

– Прости, пожалуйста.

– Останется на память.

В лифте мы ехали молча. Только Демид не сводил с меня глаз. Как всегда, был серьезным. Я переминалась с ноги на ногу.

– Посмотрим кино? – начала я.

– Вечером у меня смена. Брат в отпуске, и я пока за двоих. Ложись сегодня у меня в спальне, – он хмыкнул и слегка улыбнулся.

– Может хватит?

– Что хватит?

– Подколов твоих…

Я развернулась к дверям, лифт наконец-то остановился. На этаже был посторонний запах.

– Пахнет мужским одеколоном, брат вернулся?

– Встань сюда, – Демид увел меня за спину и достал ключи. – Его еще две недели не будет в стране. Это кто-то другой.

– Кто?

– Сейчас узнаем.

Демид достал мобильник. Открыл какое-то приложение, с множеством окошек. Это были камеры видеонаблюдения жилого комплекса. А потом он поднял взгляд на потолок. На вид камера была цела, но экран показывал черный квадрат.

– Я тебе не говорила, кто-то приходил вчера… Звонили в дверь, я не открывала и не спрашивала кто. Потом ушли…

– Спускайся вниз.

– Нет! Я не пойду!

– Давай во двор. Я позвоню, как все проверю.

– Я тебя не оставлю!

– Иди вниз и не спорь. Иди!

Он затолкал меня в лифт и нажал на единицу. Я смотрела как исчезает лицо Демида за сближающимися дверями лифта. Я вновь переживала те же чувства, когда впервые приехала в дом Беляева. Мою жизнь опять отнимали! Как молниеносно Демид стал ею! Сейчас мне казалось, что так и должно было быть. К этому я шла всю жизнь. Оказаться здесь рядом с ним и было моим предназначением. Друзья, универ, увлечения, все это теперь казалось чужим и ненастоящим. Я навсегда его, есть и буду, даже если он вдруг сам от меня откажется.

Кто-то хотел отнять его у меня.

Лифт остановился, я тут же нажала на двадцать третий этаж. Поднялась. Зашла в квартиру. Взяла с тумбы металлическую ложку для обуви и замахнулась. В квартире царил хаос. Вещи, то немногое что было внутри, перевернули. На стене огромными красными буквами зияла надпись «Сниму шкуры с обеих».

– Тася! Я кажется сказал!

– Это кровь?

Алые капли стекали вниз, оставляя ужасающие следы на серой краске.