litbaza книги онлайнСовременная прозаАлиби - Евгения Палетте

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 76
Перейти на страницу:

Андрей сидел на заднем сидении, рядом с ним – хозяин коляски, Берндт, в своей зеленой шляпе. Напротив, лицом к ним – Томас и Амели.

– Берндт, – представился Андрею сидящий с ним рядом человек, обнажив в улыбке два золотых резца.

– Андрей.

– О, я знаю. Я о вас много знаю. И много раз видел в окне. Удивительно, что мы знакомимся только сейчас, – сказал Берндт.

Андрей согласно кивнул, потом улыбнулся, и увидел, как напряглось лицо Берндта. А его глаза, цвета морской капусты, расширились.

– Вы бледны, – сказал он, уже поддерживая Андрея за плечи, чтобы он не упал. Через минуту, когда кровь стала приливать к лицу, Андрей поблагодарил и несколько раз выдохнул воздух.

– Вот что значит не выходить так долго на улицу, – сказал он.

– Разумеется. Но вы же не могли, – будто чтото для себя уточняя, посмотрел на Андрея Берндт.

– Да и теперь еще не вполне, – ответил за Андрея Томас, взглянув на Амели, словно ища у нее подтверждения.

Амели согласно кивнула.

– Ничего. Сейчас уже лучше. Когда-то надо, произнес Андрей.

– Я думаю, сегодня подходящий день, согласился Берндт, поглядев вокруг. Метрах в трехстах от дороги, справа, сверкая на солнце изморозью, возвышался Замок. Правая, восточная, полуразрушенная стена отделяла его от покрытого инеем луга. За западной стеной, внизу, у самой реки, хранила покой ветряная мельница. Её лопасти тоже сверкали на солнце застывшими на небольшом морозе каплями влаги.

Коляска легко и безудержно приближалась к реке, и Андрей то и дело поглядывая вперед, и ничего там не видя из-за крупа серой, в белых яблоках, лошади, нет – нет, да и думал о том, что произойдет, когда река преградит им дорогу. Но в какой-то момент дорога изменила направление, и абсолютно круглый, поросший лесом и кустарником холм, который она огибала, остался сзади, а два кокетливых ажурных моста, переброшенные через реку, словно коромысла, на расстоянии двухсот или чуть больше, метров друг от друга, предстали вдруг, как неожиданный промысел высшего разума. И Горошин стал рассматривать теперь противоположный берег, где краснели крышами небольшие домики среди желтых осенних листьев, тоже покрытых изморозью и блестевших на солнце. И там, по всей видимости, думал Андрей, им предстояло ехать.

– Это – дорога на Миттельштадт, – сказал Берндт, понимая, что взгляд Андрея уже простирался гораздо дальше домиков с красными крышами, несмотря на то, что коляска только еще приближалась к мосту.

– А дальше, за Миттельштадтом, километрах в двадцати, лагерь для русских военнопленных, – сказал Берндт. – Все время бегут, – после паузы сказал он. – И много умирают. Не выдерживают холода.

– Есть ли там кто-нибудь из Второй Армии? – спросил Андрей.

– Есть, – отозвался Томас, обратившись теперь взглядом к своему кузену.

Человек в зеленой шляпе что-то понял. Потом сказал —

– Я недавно помог тут одному русскому. Пришел в мой дом ночью, забрался на чердак. Но был там недолго. Собаки обнаружили. Беленький такой, лицо аж светится, такой худой. Дай, говорит, хлеба и одежду. Кончится война, верну. Очень по-русски, правда? – улыбнулся он, взглянув на Томаса.

– И вернул бы, – отозвался Андрей, поняв, о чем он.

– Посмотрел я на него, – продолжал Берндт. – Жалко стало. Дал одежду, поставил кровать на чердаке. Печку чугунную дал. Там хорошо. Чисто. Дерево. Трава сушится. Реку видно. Если смотреть вдаль, так километра два по течению. Помог ему слегка легализоваться. Немного работает. Документы просрочатся, другие сделаем. А кончится война, пусть, как хочет.

Андрей кивнул, понимая.

– Так вот он из Второй Армии, – опять сказал Берндт.

– Может, и знакомый, – вслух предположил Андрей. И умолк. И было заметно, что он вдруг ушел в себя, как бывает, когда человек хочет чтото понять.

– Сейчас, наверное, нет двух-трех дворов, куда бы ни наведывались сбежавшие из лагерей русские, – помолчав, сказал Берндт, – Они все пытались прорваться в Люксембург. И оттуда кое-кому удалось перебраться к своим. Но теперь нет. Теперь там тоже Кайзер. Лучше отсидеться здесь, опять сказал Берндт.

– Знать бы, сколько, – вслух сказал Андрей.

Амели посмотрела на него, смахнув с лица рыжую вьющуюся прядь.

Ничего не сказала.

– Да, – отозвался Берндт. – Никто не знает, – опять сказал он.

– Позиционная война. На фронте ничего не меняется. Теперь Кайзер опять усилил фронт во Франции. После полугодовых боев под Верденом он продвинулся всего на пять километров. А тут – ваши, – обратился он к Андрею, – на юго-западном фронте, – помолчал он. – И англо-французские войска на Сомме. И вот результат, – продолжал он, – Уже три месяца, с начала сентября, Кайзер в обороне. Так что Верденская мясорубка закончилась для него полным провалом. И вывести из войны Францию ему так и не удалось. Теперь опять воюют все против всех. На стороне Антанты – Румыния, Австровенгрия наступает в Италии. А Россия – против турок в Эрзеруме. Вобщем – конца не видно, – продолжал Берндт. – Я думаю, после такой трепки победителей не будет. Если за три года никто не победил, то уж теперь и подавно. Говорят, русские и немцы стреляют друг в друга нехотя. Одни разочаровались в своих правителях. Другие – в своих. Кому охота за кого-то кровь проливать, – заключил Берндт.

Переехав через мост и оказавшись на другом берегу, коляска вдруг остановилась. Отделилось и уехало в сторону правое колесо. Все вышли, чтобы дать возможность произвести ремонт.

– Halb Stunde, – сказал возница, улыбаясь своим розовым, пышущим здоровьем, лицом.

Все были рады немного размяться, прогуляться вблизи реки. Томас шел рядом с Амели. Горошин – с Берндтом. И Бернд увидел, что Андрей, хоть и заметно, но хромает мало. – Вы ведь ходите почти самостоятельно, с заметной радостью сказал он.

Андрей, слегка смутившись, кивнул.

– Только недалеко, – согласился он. – И это впервые почти за два года.

До сих пор я только смотрел в окно, – улыбнулся он. – Правда, Амели иногда окно открывала. Но это совсем не то, – опять улыбнулся Андрей.

– Амели хорошая девочка, правда? – неожиданно спросил Берндт.

– Очень. И такая серьезная, отозвался Андрей, ничего больше не говоря.

– Ну, как вы Андрей? – подошел к ним Томас, взглянув из-под руки на собирающую желтые листья Амели. Она набирала их, чтобы составить букет.

– Да вот, иду потихоньку. Конечно, не то, что раньше. Еще боюсь. Но надо тренироваться, – понял Андрей.

– Тренироваться? – переспросил Томас, слегка пригладив усы. Потом выразительно посмотрел на Андрея.

– О, да. Я думаю, вам и в самом деле надо тренироваться. России многое еще предстоит. В русских войсках неспокойно, – сказал он, достав из кармана газету «Berlinische Zeitung” и передавая ее Андрею. «Выступившая на стороне России Румыния еще менее подготовлена к войне, чем сама Россия в четырнадцатом. У румынской пехоты почти нет пулеметов, шанцевого инструмента, проволоки. Нет даже умения укрепляться. А Россия не в состоянии дать ей все, что нужно. Теперь, когда вся Западная Румыния оставлена и идут бои за Бухарест, до нас долетают сведения, что в Петрограде Военный и Морской министры заявили в Думе, что без поддержки какого-то Народного Правительства они работать не в состоянии. Это нечто неслыханное» – дочитал Андрей. «17 ноября шестнадцатого года» – прочел он ниже.

1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 76
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?