в отношения, но во мне жил страх, что он в любой момент может передумать. Уйти и оставить меня с вырванным сердцем.

Каждый раз я старалась гнать прочь сомнения.

Очередной вечер мы решили провести у меня. По привычке уже заехали в супермаркет, набрали всего необходимого на ужин и поехали готовить.

Я пританцовывала у плиты, напевая какую-то мелодию. Антон принимал душ. Краем уха услышала мелодию звонка и неспешно поплелась в коридор. Бросила взгляд на часы, мысленно послала молитву, чтобы это не было связано с работой. Номер не определился, отчего я сразу напряглась.

– Слушаю.

На том конце что-то зашуршало. Послышался какой-то шепот, и стало тихо.

– Я вас слушаю, – никогда не любила таких молчунов и тут нарвалась, – я кладу трубку.

Если бы это не подействовало, я бы без зазрения совести сбросила вызов.

– Доченька, привет.

От этого обращения в легких застрял воздух. Колени подогнулись, и я съехала на пол. Детские воспоминания возникли без спроса. Мама. Я слышала в трубке голос человека, который не вспоминал обо мне долгие годы. В носу нещадно защипало, и я потерла его, чтобы не разреветься. Не место и не время.

Из ванной вышел Антон, но я в этот раз не заметила его наготы. Я была сосредоточена на каждом звуке, который раздавался в телефоне. Шум машин, прерывистое дыхание, молчание. И это молчание медленно убивало. Зачем она звонила мне?

– Лика, что с тобой? – голос Антона доносился до меня словно из трубы. Парень быстро сократил между нами расстояние и сел рядом со мной, притягивая к себе.

Я благодарно улыбнулась и вжалась в его грудь. Свернулась в объятиях.

– Зачем ты звонишь?

Я не хотела видеть глаза Антона. Думаю, он без слов понял, кто говорит со мной. Я хотела отделаться от этого ненужного звонка. Сбросить его с себя, как ненавистное насекомое.

– Я хочу поговорить, Лика.

Голос мамы не изменился. Был таким же мягким. Я закрыла глаза, вспоминая, как ласково она гладила меня по голове перед сном. Стряхнула наваждение.

– О чем нам с тобой говорить через пятнадцать лет после последней встречи?

Голос звучал грубо. Надломлено. Я не хотела показывать своей слабости, но не могла побороть это. Успокаивало только то, что я сейчас была не одна. Рядом было крепкое мужское плечо.

– Давай встретимся, дочка. Я прошу всего один разговор.

Это требование задело меня намного сильнее, чем я планировала. Вообще, для человека, который не появлялся в моей жизни столько лет, она до сих пор слишком сильно на меня влияла.

– Всего хорошего, мам.

Я скинула звонок и уперлась взглядом в стену. Антон крепче прижал меня к себе, и мы какое-то время просто сидели молча. Каждый был погружен в свои мысли. А может, Антон просто давал мне время. Чтобы я остыла. Отпустила этот звонок. Или пропустила через себя.

– Может, все же стоит встретиться с ней?

От его слов стало не по себе. Я попыталась вырваться из его захвата, но он удержал. Сжал до боли в ребрах. Я пискнула и снова дернулась.

– Прости.

Его голос звучал искренне. Я попыталась расслабиться и перевела взгляд на парня. Он был очень серьезен. Глаза потемнели, и теперь я отчетливо могла увидеть в них свое отражение. До мельчайших подробностей.

– Ты прям много встречаешься с отцом после смерти матери.

Парень поморщился, а я прикусила губу. Мысленно дала себе пинок под зад. Эта тема запретная. Болезненная. Нельзя к этому апеллировать.

– Прости.

Теперь я смущенно опустила глаза и попросила прощения. За то, что перешла границу. За то, что, возможно, задела за живое.

– Не за что.

Он аккуратно поднял мое лицо и обхватил ладонями. Мы так и сидели на полу, смотря друг другу в глаза.

– Мы с отцом все выяснили. На это потребовалось время. Но мы поговорили, и он признал, что был неправ. Это не особо изменило мое отношение ко всей этой ситуации, но только потому, что отец сам упустил момент. По сути, он оставил меня наедине с моим горем.

Я вцепилась в его запястье, жадно ловя каждое слово. Не так часто Антон был настолько открыт и запросто обсуждал такие темы со мной. Мы вообще старались обтекать острые углы, чтобы не забираться друг другу под кожу.

– Поэтому ты сейчас так себя с ним ведешь?

Антон пожал плечом и отвел глаза. Он слегка поглаживал большими пальцами мое лицо и о чем-то размышлял, глядя в окно.

– Наверное. Меня задело, что в свое время он выбрал не нас. И я даже хотел ему отомстить через тебя. Видел, как он с тобой носился. А потом…

Он прервался и усмехнулся своим мыслям. А я подалась вперед, давая понять, что мне интересно узнать, что же потом.

– И что потом?

Но я не дождалась ответа на свой немой вопрос.

– Любопытство, – мы снова встретились глазами, и Антон улыбнулся, – а потом я тебя трахнул и понял, что попал.

Парень хохотнул. И этот смешок заставил сердце болезненно сжаться.

– Поговори с матерью. Неужели тебе неинтересно узнать, что ей нужно через столько лет?

Я замотала головой. Чем полностью подтвердила догадки Антона, мне интересно.

– Представь, что она снова исчезнет, и ты так и не узнаешь, зачем она приехала. Зачем она искала встречи. Тебе от этого станет легче?

Он вдалбливал мне простые истины, как нерадивому ребенку. А я только моргала и пыталась прислушаться к своим ощущениям. И прекрасно понимала, что Антон прав. Мне пора было уже повзрослеть и встретиться с мамой. Обсудить проблемы. Отпустить прошлое. На счет последнего были кое-какие сомнения, но это могла решить только личная встреча.

Я сжала телефон, обдумывая следующий шаг, и, пока не передумала, набрала сообщение: «Завтра в девятнадцать часов в кофейне на центральной площади».

Едва выскочил отчет о доставке послания, пришел ответ с согласием.

–Умничка моя, – меня подняли с пола и понесли в комнату, – ты все сделала правильно, Лик.

Бережно укутали в плед и легли рядом. Я ощутила такие успокаивающие и любимые объятия. Моментально расслабилась и уплыла в сон.

Всю ночь снились кошмары. Всевозможные вариации разговора с мамой. Я часто подскакивала, при этом Антон просыпался вместе со мной. Успокаивал, шептал какие-то слова, но на утро я и не вспомнила, что он мне говорил. Весь рабочий день была как на иголках. Даже с Оксаной не нашла в себе силы поговорить. Сослалась на срочную работу и нагло выпроводила её из кабинета. Ненадолго стало стыдно, но я решила, что хороший шоколад загладит мою