Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ствол моего «вальтера» теперь практически касается стекла.
Основной объект не подозревает о моем присутствии.
Основной объект находится примерно на расстоянии пяти футов от меня.
Если твой дедушка сумел ликвидировать нехорошего человека, значит и ты тоже можешь, думаю я.
Экран компьютера освещает призрачным светом спальню объекта.
Я парю над своим телом и одновременно пытаюсь положить указательный палец на спусковой крючок,
и «вальтер»
сейчас
выстрелит,
и стекло
разлетится
вдребезги,
и голова
объекта
взорвется,
точно тыква.
Но по какой-то причине ничего этого не происходит.
Объект выключает компьютер, и комната погружается во мрак.
У меня уходит несколько секунд на то, чтобы глаза привыкли к темноте, – и вот я вижу, как Ашер уже сжимает в руке свой член и дрочит, не вставая со стула, он только немного отодвинул его в сторону, чтобы работающий как насос кулак не стукался о крышку письменного стола. Объект даже запрокидывает голову.
И, как ни странно, наблюдая за тем, как Ашер дрочит всего в пяти футах от меня, я думаю о жарком летнем дне, когда мы отправились на велосипедную прогулку: мне вдруг захотелось стереть все паскудное, что случилось потом, и навсегда вернуться в тот самый день.
Помню, тогда мы в назначенное время повернули назад, так как боялись опоздать к обеду и навлечь на себя подозрения родителей.
Неожиданно мы оказались перед автомобильным салоном, где были все эти красные, белые и синие шарики, оставшиеся после Четвертого июля. Мы поставили ноги на теплый асфальт, слезли с великов и принялись обозревать новую землю, которую только что открыли.
Словно мы были маленькими Христофором Колумбом и Понсе де Леоном.
Словно мы покинули безопасную сушу и оказались в неведомых водах.
BMX-велосипеды были нашими кораблями.
– Далековато забрались, – сказал Ашер.
А я улыбнулся и кивнул:
– Мы можем делать так каждый день. Ездить в самых разных направлениях! Куда показывают спицы наших колес!
Помню восторженное выражение лица Ашера, будто он внезапно обнаружил, что у нас есть крылья и мы можем летать.
Его глаза сияли, совсем как летнее солнце у нас над головой. Но он так и не собрался повторить нашу смелую вылазку, причем я до сих пор не понимаю почему.
Родители нас не поймали.
Мы не влипли в неприятности.
Поездка оказалась на редкость удачной.
Однако в результате мы так и не удосужились выбраться на целый день из города, возможно, потому, что дядя Дэн уже начал мутить воду, и прямо сейчас мне становится чертовски грустно – ведь упущена такая замечательная возможность, – я невольно начинаю реветь в три ручья, и перед глазами все расплывается.
Мой «вальтер»
до сих пор
направлен
на основной объект,
однако я начинаю
понимать, что не могу
завершить
свою миссию.
Я
ужасный
солдат.
Дедушка наверняка обозвал бы меня педиком и надрал бы мне задницу, что он регулярно и с удовольствием проделывал с моим папашей, по крайней мере, так сказала мне мама на дедушкиных похоронах, когда я был в третьем классе.
Просто сейчас у меня не лежит к этому душа, сам не знаю почему.
Возможно, потому, что я законченный неудачник, не способный ничего сделать правильно.
Мой дух втягивается обратно в тело, и я снова ставлю «вальтер» на предохранитель.
Запихиваю пушку в передний карман, вытаскиваю мобильник и включаю его.
Когда мобильник наконец запускается, я жму на иконку фотокамеры, проверяю есть ли вспышка, направляю телефон на окно спальни Ашера, включаю вспышку – пусть знает, что кто-то сфотографировал, как он занимается онанизмом, – а затем бегу сломя голову обратно через лес.
Пока я ползу между голых деревьев, преодолевая горы мертвой листвы и упавших веток, то не перестаю переживать, что мой «вальтер» случайно выстрелит мне прямо в бедро, и одновременно продолжаю хохотать во все горло.
Я представляю, как, заметив вспышку, Ашер подпрыгивает как ужаленный, несется к окну и видит, как кто-то бежит в сторону леса.
Интересно, он догадался, что это был я?
Конечно, он догадался, что это был я!
А кто еще это мог быть?!
Хотя у него, должно быть, куча врагов и теперь, когда я вышел из игры, возможно, новый тайный мальчик для забав.
И все же в любом случае теперь он наверняка будет дергаться из-за того, что фото может появиться в «Фейсбуке» или развешено в коридорах нашей школы, и хотя я никогда такого не сделаю[67], мне, типа, даже забавно представлять, как фото онанирующего Ашера становится достоянием гласности.
Я хочу сказать, представьте себе самого подлого человека, которого знаете.
Представьте, например, Гитлера.
А потом представьте, как он дрочит в одиночестве у себя в комнате.
И он уже не кажется вам таким страшным и злобным, ведь так?
Он кажется смешным, и беспомощным, и ранимым, и, возможно, похожим на того, кого вам искренне жаль.
Когда мы учились в младших классах средней школы, наш учитель на уроках здоровья сказал нам, что мастурбирует практически каждый.
Практически каждый является рабом сексуальных желаний.
И таким образом, возможно, тогда каждый заслуживает нашей жалости.
Возможно, если бы мы могли иногда просто представить наших врагов, занимающихся онанизмом, мир стал бы гораздо лучше.
Ну, я не знаю.
Кое-как я добираюсь до реки и решаю перевести дух под старым мостом, где валяются пивные банки, осколки бутылок из-под дешевого алкоголя, тысячу лет назад разбитых о толстую бетонную стенку, а также использованные презервативы и где можно увидеть все виды граффити, например такие перлы, как: «Здесь Рич поимел Неду 10.03.09», или «Герой с большим членом», или «Реальные ниггеры за жизнь», хотя в нашем городе вообще нет афроамериканцев.