Мэделин была потрясена:

– Вы думаете, мистер Питни стрелял в человека, который посмел проникнуть в его лабиринт? В это трудно поверить. Конечно, он известен своими странностями, но я встречалась с ним несколько раз, и он произвел на меня впечатление очень приятного, безобидного старика.

– Может, он и приятный, но явно не безобидный, хотя теперь стал еще старше.

– Я с вами согласна, можете не продолжать.

– Мы еще не знаем, кто он – жертва или нападающая сторона, – заметил Артемис. – Ждите меня здесь, я осмотрю следующие ходы лабиринта.

– Но, Артемис…

Он не стал спорить, но метнул на нее такой устрашающий взгляд, что она потеряла дар речи. Эту сторону его характера Мэделин видела впервые. Она растерянно заморгала, напомнив себе, что выбрала этого человека себе в помощники как раз за его профессионализм и теперь не должна мешать ему работать.

Она отрывисто кивнула, показывая, что все поняла.

Явно удовлетворенный, Артемис поднял пистолет на уровень пояса и двинулся вперед плавной, бесшумной походкой. Он завернул за угол и скрылся из вида.

Дрожащими пальцами Мэделин снова зажгла свою свечу и прислушалась к гулкой тишине. Пытаясь успокоиться, она принялась дышать медленно и ритмично, как делала во время медитации.

В какое-то мгновение она ощутила в воздухе легкий, почти неуловимый аромат и, принюхавшись, различила слабый резковато-приторный запах. Благовоние! Мэделин не знала, какие травы входят в состав этой смеси, но была почти уверена, что однажды ее уже вдыхала.

Едкий запах усиливался. Из глубин памяти всплыло давнее утро.

…Она стояла в дверях кладовой Бернис и смотрела, как ее тетя толчет пестиком в ступке какие-то ванзагарские травы.

– С чем ты экспериментируешь на этот раз, тетя Бернис?

В голове замелькали обрывки тетиного ответа:

– …говорят, что в малых количествах эта смесь вызывает галлюцинации и странные видения, а в больших дозах усыпляет даже самых возбужденных…

Несколько мгновений Мэделин стояла в шоке, не в силах даже пошевелиться, потом усилием воли заставила себя оторвать ноги от пола и бросилась вперед.

– Артемис, где вы? Происходит что-то ужасное!

– Сюда! – позвал он мрачно-раздраженным голосом. – Идите быстрее. Ориентируйтесь по пятнам крови. Они хорошо видны на полу.

Она поспешила по хитросплетениям коридоров, следя за ужасными бурыми пятнами на плитке, и, завернув за последний угол, оказалась в маленькой комнате, обставленной в духе мини-библиотеки.

Это было поразительное зрелище. Старинный письменный стол из красного дерева был завален бумагами и тетрадями, на холодном каменном полу лежал симпатичный ковер, а за креслом стояли две незажженные лампы. Три застекленных книжных шкафа, доверху набитых книгами в кожаных переплетах, высились у стены, украшенной узорами в виде многочисленных треугольников, вписанных один в другой.

Кабинет джентльмена располагался в самом центре лабиринта. И неудивительно, решила Мэделин, ведь этот джентльмен – последователь учения ванза, а значит, человек, по природе своей склонный к чудачествам.

Тут она увидела Артемиса, сидевшего за столом на корточках. Она обошла массивный стол и тихо охнула, увидев Итона Питни.

Он полулежал на полу, привалившись к столу. На ковре возле его безжизненных окровавленных пальцев валялся маленький пистолет. Левое плечо старика было кое-как замотано галстуком: видимо, ему все-таки удалось сделать самому себе перевязку.

– Мистер Питни. – Она присела рядом с ним и дотронулась до его запястья.

Он не шевельнулся и не открыл глаз, но Мэделин видела, что он дышит – слабо и размеренно.

– Слава Богу, он еще жив!

– Ну что ж, вот мы и получили ответы на некоторые свои неотложные вопросы, – сказал Артемис. – Совершенно очевидно, что нас здесь запер не Питни.

Мэделин подняла глаза от болезненно-желтого лица старика.

– Совсем недавно я почувствовала запах благовония. В его состав входят травы, которые вызывают галлюцинации и в конце концов усыпляют. Кто-то нарочно отравляет воздух в лабиринте.

Артемис сделал глубокий вдох и слегка покачал головой:

– Не чувствую ничего необычного.

– Уверяю вас, сэр, у меня отличное обоняние. Я ощущаю запах снотворных трав. Моя тетя однажды проводила с ними какой-то эксперимент. Нам надо быстрее отсюда уходить.

Он посмотрел на нее твердым внимательным взглядом:

– Совершенно с вами согласен.

– Ведь вы говорили, что здесь есть второй выход. Вы должны его найти.

Он взглянул на потолок.

– Он где-то здесь, в центре лабиринта.

– Откуда вы знаете?

– В этом месте самый густой слой копоти. К тому же здесь не видно черных дорожек от свечного дыма, которые вели бы в другие отсеки лабиринта. В любом случае вполне логично предположить, что Питни устроил себе кабинет вблизи потайного выхода.

Артемис вынул нож из чехла, который носил под пальто, подошел к ближайшему участку стены и просунул острие лезвия в тонкую щель между плитками. Слегка углубившись, острие уперлось в стену. Артемис переместился к другому ряду плиток и проделал то же самое. Опять безрезультатно.

Мэделин в нетерпении смотрела, как он методично проверяет каждую вертикальную линию между плитками. Покончив со стенами, он опустился на одно колено и начал обследовать кафельное покрытие пола. Запах трав усилился.

– Мне надо было захватить нож, который дал мне отец. – Мэделин тревожно взглянула на раненого Питни. – Вдвоем мы бы быстрее управились. В следующий раз я его не забуду.

– Не хочется вас огорчать, Мэделин, но ваше умение обращаться с пистолетами, ножами и прочим оружием наверняка еще больше оттолкнет от вас женихов, чем ваше упрямство.

– Что ж, если я когда-нибудь вновь захочу выйти замуж, мне придется подыскать себе мужчину, который непредвзято относится к подобного рода вещам.

– Да, верно. Но боюсь, что такая непредвзятость автоматически поставит его в разряд чудаков, а вы весьма недвусмысленно выразили свое отношение к людям со странностями. – Артемис глубоко вдохнул и нахмурился. – Вы правы насчет благовония. Теперь я его почувствовал.

– Обвяжите лицо галстуком, – потребовала она, – это поможет защититься от испарений.

Говоря это, Мэделин сняла с шеи легкий шерстяной шарфик и замотала им лицо, прикрыв рот и нос. Она по-прежнему ощущала едкий запах трав, но теперь он был не таким сильным.

Артемис тоже надел самодельную маску и вернулся к своей работе. Приподняв угол ковра, он продолжал тыкать острием ножа в узкие щели между кафельными плитками. Мэделин уже сомневалась в его теории второго выхода, но молчала, потому что ничего получше предложить не могла.