— Поэтому ты обозвал меня «прапором»?

— Ага. Чтобы немного расшевелить тебя. И дальше я продолжал в том же духе. Я сразу понял, что ты очень милая девушка, но слишком уж серьёзно относишься к своему мундиру. А это тебе совсем не идёт. Ты замечательно выглядишь такой, как сейчас, — раскованной и непосредственной. Кстати, я надеялся, что на встречу со мной ты наденешь не брюки, а платье или юбку.

— Ну уж нет, больше никаких юбок, — невольно вырвалось у меня. — Мне хватит и вчерашнего.

— А что было вчера? — поинтересовался Валько.

Я смущённо потупилась. Рассказывая ему о своей беседе с Рахмановым, я, как и в разговоре с отцом, умолчала о последнем эпизоде, когда Олег полез ко мне целоваться. При одном воспоминании о происшедшем меня охватывал жгучий стыд. Мне было стыдно не из-за его поцелуев как таковых и не из-за его руки, шарившей у меня между ног; хуже всего было то, что при этом я действительно испытала оргазм…

Валько посмотрел на меня проницательным взглядом.

— Так, так, так, — протянул он. — А я ведь сразу почувствовал, что ты чего-то недоговариваешь. Этот парень лапал тебя?

Тяжело вздохнув, я присела на край парапета. Валько пристроился рядом со мной, и я, после недолгих колебаний, поведала ему всё без утайки. Всё-всё, даже о своих мокрых трусиках. Не знаю, в чём тут причина, но общество Валька почему-то располагало меня к предельной откровенности. С ним я чувствовала себя легко и свободно, как со старым закадычным другом… или, скорее, как с братом, о котором я всегда мечтала. В последние годы самым доверенным человеком был для меня отец, я делилась с ним всеми своими проблемами, самыми сокровенными мыслями и переживаниями, однако в случае с Олегом у меня просто не повернулся язык рассказать ему всю правду. А вот Вальку рассказать я смогла — притом почти без стеснения.

Он слушал меня с лёгкой понимающей улыбкой, а когда я закончила, произнёс:

— Так это же здорово, Рашель! Похоже, Рахманов крепко запал на тебя. А может, даже втюрился. Я буду не я, если в ближайшие дни он не доверится тебе полностью. При условии, конечно, что ты будешь вести себя… э-э, надлежащим образом.

Не веря своим ушам, я изумлённо уставилась на него:

— Как ты сказал? Надлежащим образом?! И что ты под этим подразумеваешь?

— Всё, что понадобится для выполнения задачи, — невозмутимо ответил Валько. — От лёгкого флирта до секса.

— Что?! — Я чуть не задохнулась от возмущения. — Ты хочешь, чтобы я… я…

— А почему бы и нет? Ты же сама фактически призналась, что неравнодушна к нему. Так что я не предлагаю тебе ничего такого, что противоречило бы твоим желаниям. Я не сильно погрешу против истины, если скажу, что в глубине душе тебе самой хочется…

— Замолчи! — резко произнесла я и отвернулась, чтобы скрыть краску стыда на своём лице. — Ты… ты бездушный мальчишка, Валько. Неужели ты ни капельки не ревнуешь меня?

— Почему же, немного ревную. Но чисто по-братски. Я бы хотел иметь такую сестру, как ты, Рашель. Я говорю это совершенно серьёзно. Ты умная, красивая, такая… такая интересная, с тобой очень приятно общаться. Ещё ни с одной девушкой я не чувствовал себя так легко и свободно. Однако при всём том ты не вызываешь у меня никакого сексуального влечения.

— Взаимно, — сказала я и, не выдержав, улыбнулась. — Это насчёт отсутствия сексуального влечения и всего прочего. Точно так же я отношусь к тебе. То ли как к младшему брату, то ли как к старшему — вот тут я определиться не могу. Бывают моменты, когда ты кажешься мне сущим ребёнком, а уже в следующую секунду всё переворачивается вверх тормашками, и тогда уже я чувствую себя рядом с тобой маленькой глупенькой девчушкой.

— Что поделать, издержки раннего взросления. Таков удел всех вундеркиндов… ох и ненавижу я это слово! Во мне всё перемешалось — и ребёнок, и подросток, и взрослый. Боюсь, это останется со мной навсегда. Мне заранее жаль мою будущую жену. Кстати, и твоему будущему мужу я не завидую.

— Почему?

— Потому что ты слишком деятельна, слишком честолюбива, целиком сосредоточена на своей карьере. Для тебя главное космические полёты, сражения, а всё остальное, в том числе и семья, на втором плане. Иначе говоря, — и тут Валько неожиданно пропел:

Первым делом, первым делом звездолёты,

Ну а мальчики, а мальчики потом.

— Дурацкие слова, — передёрнув плечами, сказала я. — Но мелодия ничего. Сам придумал?

— Нет, что ты. Это наша древняя народная песня. Правда, в каноническом тексте поётся не «мальчики», а «девушки», но я перефразировал её специально под тебя. Согласись, довольно метко.

— Ладно, соглашаюсь. Нельзя сказать, что вопросы секса совсем не волнуют меня, но я никогда не теряла голову из-за мальчишек. Бывало увлекалась… самую малость, а через недельку-другую всё проходило бесследно. И оставалось только лёгкое недоумение: что я в этом парне нашла?

— Ну ещё бы! — брякнул Валько. — С таким отцом, как у тебя…

Он осёкся и проворно отпрянул от меня, уклоняясь от пощёчины. Кончики моих пальцев лишь чуть-чуть задели его подбородок. Я хотела было наброситься на Валька и расцарапать ему физиономию, но в последнюю секунду передумала и осталась сидеть на месте, сверля его негодующим взглядом.

— Да как ты смеешь?! Ты…

— Погоди, Рашель, не горячись. Ты неправильно поняла меня. Я совсем не то хотел сказать.

— А что?

С некоторой опаской Валько снова присел рядом со мной, готовый в любой момент ретироваться.

— Я просто имел в виду, что у тебя замечательный отец. Ты восхищаешься им, ведь так?

— Ну, допустим.

— Ты считаешь его идеалом мужчины и бессознательно сравниваешь всех знакомых парней с ним. А они, естественно, не выдерживают конкуренции — хотя бы из-за своей молодости. У них нет цельности натуры твоего отца, нет той мужественности и решительности, они не кажутся тебе надёжными и уверенными в себе, ну и наконец, никто из них не носит в петлицах адмиральские звёзды.

— Отец лишь недавно стал коммодором, — возразила я. — Раньше он был капитаном.

Валько ухмыльнулся:

— Какая разница, капитан или коммодор, орлы или звёзды. Я же говорю совсем о другом. Только не притворяйся, что не понимаешь меня.

— Нет, я поняла твою мысль. — Я немного помолчала в задумчивости. — Наверное, ты прав. И даже не наверное, а точно. Я действительно ищу во всех ребятах папины черты. А своего избранника представляю похожим на отца с его юношеских фотографий… но непременно в белом парадном мундире с капитанскими погонами.

Несколько секунд Валько героически сдерживал смех, но в конце концов не вытерпел и громко расхохотался:

— Ой, не могу!.. Белый мундир… с погонами… капитанскими… — Он вытер с лица слёзы и уже спокойнее, но всё ещё посмеиваясь, заговорил: — Ты просто чудо, Рашель. Хрестоматийный пример папиной дочки. В самом чистом виде. Не думал, что такие идеальные образчики встречаются в реальной жизни.