В тот день мы сидели в окопе, немцы вяло постреливали, на линии фронта было относительно спокойно. Осенние дожди размыли дороги, боеприпасы и продовольствие той и другой стороне поступали крайне нерегулярно. С голодухи и без патронов никому воевать не было охоты, и мы радовались некоторой передышке.

Бездействие расслабляет, вот и Колька высунулся из окопа. То ли он хотел посмотреть, что там поделывают фрицы, то ли кого-то позвать, не знаю. Он встал во весь рост, и я услышал резкий звук — дззенннь! Ни выстрела, ни свиста пули. Только мерзкое, тягучее «дззенннь». Колька свалился на дно окопа, в каске дырка от пули, лицо залито кровью. Гляжу на его остывающее тело, и только одна мысль в голове: «Колька Смирнов погиб». И все. Никаких переживаний, никаких заламываний рук. Простая констатация случившегося…

— Держать темп! — кричит Дронов.

Совсем рядом, судя по звукам, идет нешуточный бой. Парни изо всех сил стараются оттянуть на себя чужаков и дать нам прорваться. С боеприпасами у них все в порядке, имеется даже портативная ракетная установка. Я не сомневаюсь, что они устроили серьезную заварушку. Мы можем под шумок проскользнуть, надо только поднажать.

— Сзади! — кричит Брюннер, первым заметивший приближение чужаков. Эти твари теперь не осторожничают, они снова превратились в бешеных псов. Поняв, что мы умыкнули их главаря, они теперь не строят хитроумных планов и засад. Твари бросаются за нами в погоню, а мы должны их остановить или хотя бы сдержать натиск.

Резко поворачиваюсь, встаю на колено, вскидываю винтовку и снимаю троих. За этими тварями выбегают еще двое, но их укладывает Брюннер. Поднимаюсь и что есть сил бегу за группой.

Но чужаки не отстают. Нам остается только скрыться за развалинами, где можно перевести дух. Первыми через импровизированный бруствер перемахивают Вонючка с Вальдером. Они тут же занимают оборону, и отсекают появившихся чужаков. Мы залетаем следом и тоже открываем огонь.

— Проворные сволочи! — жалуется Вонючка.

Не поворачиваясь, кричу ему:

— Экономь патроны, бей короткими! Сколько тебя можно учить!

— Отвали, — огрызается он.

Нам удается остановить первую волну. Проверяем заряды и батареи. Пока у всех с этим нормально.

— Иванцов! — Командует Дронов. — Ставь растяжки, и двигаем. Вальдер, Петров, хватайте тюк, подмените его.

Пока Кузя возится с растяжками, мы с Куртом его прикрываем. Остальные двигаются вперед. На секунду оглядываюсь — невысокому Сашке тяжело тащить объемистый тюк с белесым, и он скорее мешает Вальдеру, чем помогает.

— Готово! — басит Кузя и присоединяется к нам.

Дорога тут одна, и твари обязательно отведают нашего «гостинца». Но у нас есть другая проблема — узнать, удалось ли резервной группе втянуть в бой всех чужаков? Если твари разделятся, и часть их встанет у нас на пути, нам может сильно не поздоровиться. Оказаться зажатыми с двух сторон совершенно не входит в наши планы.

Длинноногий Кузя быстро догоняет Вальдера с Вонючкой и отбирает у них тюк. Все правильно, у нас каждый ствол на счету, и Сашку лучше использовать в роли стрелка, а не носильщика.

Очередной мощный взрыв оповещает нас, что чужаки, преследующие нас, напоролись на растяжки. За первым следует второй, затем третий.

— Ты туда всю взрывчатку, что ли, поставил? — задыхаясь от бега, спрашиваю Кузю.

— Не! Трошки оставил, — у этого великана даже не сбилось дыхание.

— Ну, ты даешь!

Отзвуки стрельбы становятся все явственнее. Четверо парней, оставленных Дроновым сдерживать напор чужаков, тоже пока огрызаются. У нас есть шанс выбраться из этой передряги, если мы поднажмем.

Впереди раздается сильный взрыв, поднимается огромное облако пыли.

— Парни! — кричит Дронов. — Посмотрите на радары! Мы уже рядом!

— Не хватало еще, чтобы нас свои зацепили! — негодует Вонючка.

— Вы в зоне видимости, — слышится голос командира резервной группы. — Держитесь правее, мы вас прикрываем! Осторожнее, чужаки подтянули летучие танки!

— Чужаки снова на хвосте! — Брюннер смотрит на радар. — Их больше тридцати! Надо поднажать.

— Вторая группа, отзовитесь! — вызывает Дронов парней, но те не отвечают. Возможно, их уже смели.

Оборачиваюсь и вижу десятки зеленых панцирей, к которым примешиваются высокие фигуры черных чужаков.

— Бегите, — Вальдер останавливается. — Я задержу их.

— С ума сошел! — хватаю его за плечо. — Давай вперед!

— Нет, — настаивает он. — Вы должны добраться.

— Не дури! Нам нужен каждый боец!

Вальдер вырывается:

— Мое место здесь!

Умом понимаю, что бранденбуржец прав. Необходимо сдержать натиск врагов и дать возможность хоть кому-нибудь доставить на борт «Хамелеона» белесого. Дронов молчит, понимая, что если Вальдер сделал такой выбор, то с плеч командира снимается тяжелая задача приказывать остаться добровольцу.

— Удачи! — говорю Вальдеру и отдаю ему оставшуюся у меня гранату.

Немец кивает. Мы уходим, а Вальдер располагается среди обломков, раскладывает рядом запасные обоймы. Долго он не выстоит, каждому это ясно. Мы все понимаем, что он не вернется.

Бежим к месту, где прежде разделились. Парни из резервной группы ведут яростный бой с чужаками. В небе барражируют «крабы». Краем глаза замечаю окутанный дымом летучий танк. Значит, подбили!

— Сюда! К развалинам! — слышим голос командира резервной группы.

Быстро сориентировавшись на местности, забираем вправо. Видим, как из подъезда нам машет один из бойцов, и устремляемся туда.

Только успеваем влететь в подъезд, как за нашими спинами раздается взрыв. Чувствую острую боль в плече, но проверять, что у меня там, времени нет.

— Успели, слава Богу! — выдыхает командир резервной группы, а затем спрашивает у Дронова: — Как остальные?

Дрын отрицательно качает головой. Все ясно, остальных можно не ждать.

— Пробирайтесь к катеру, а мы еще постреляем.

— Хорошо! — отвечает Дронов и обращается к нам: — Вперед! Катер не может ждать вечно.

Прошу Вонючку посмотреть, что у меня с плечом.

— Нормально! Просто царапина. Осколок ткань прорвал и кожу слегка. Хочешь, укол сделаю?

— Не надо, — отмахиваюсь я, не до того пока. Плечо саднит, но в остальном чувствую себя довольно сносно.

— Давайте! Давайте! — нервничает командир.

Мы выбираемся из здания с противоположной стороны, до катера совсем недалеко. Нам остается всего один бросок, и мы на месте. Надо преодолеть небольшой простреливаемый участок, и мы уйдем из зоны видимости чужаков.

— Пошли! — кричит Семецкий, и мы что есть духу снова бежим.