Джейн спустилась по лестнице в гостиную:

– Так мне стоит волноваться по поводу бешенства?

Маура показала на пустой гвоздь:

– Отсюда что-то снимали?

– Я тут беспокоюсь, как бы мне руку не отняли, а ты спрашиваешь о пустом месте на стене.

– Тут что-то пропало, Джейн. На прошлой неделе все так и было?

– Да, было. Я тогда обратила внимание на этот гвоздь. Могу проверить по видеосъемке, было ли здесь что-нибудь. – Джейн замолчала, внезапно уставившись на торчащий гвоздь. – Интересно…

– Что?

Джейн повернулась к ней:

– Готт звонил Джоди Андервуд, просил прислать африканские фотографии Эллиота. – Она показала на пустое пространство на стене. – Ты думаешь, это как-то связано с его звонком?

Маура взволнованно покачала головой:

– Отсутствующая фотография?

– В тот же день он звонил в отделение Интерпола в Южной Африке. И опять это было связано с Эллиотом.

– С чего это он вспомнил про сына? Эллиот исчез шесть лет назад.

– Шесть лет назад. – Джейн снова посмотрела на пустое место на стене, где раньше что-то висело. – В Ботсване.

Ботсвана

«Сколько может человек обходиться без сна?» – думаю я, глядя в свете костра на Джонни, который клюет носом. Глаза его полузакрыты, корпус наклоняется вперед, как дерево, готовое упасть. Но пальцы по-прежнему крепко держат ружье, лежащее у него на коленях, словно оружие – это часть его тела, продолжение конечностей. Весь вечер остальные поглядывали на него, и я знаю, что Ричард не прочь завладеть оружием, но даже полусонный Джонни слишком грозен, чтобы с ним связываться. После смерти Исао Джонни спал только урывками днем, и он полон решимости бодрствовать ночью. Если это продлится еще несколько дней, он либо впадет в ступор, либо сойдет с ума.

В любом случае ружье останется в его руках.

Я оглядываю лица у костра. Сильвия и Вивиан сидят друг подле друга, светлые волосы обеих одинаково встрепаны, на лицах печать тревоги. Странные вещи делает буш даже с красивыми женщинами. Лишает их наносного лоска, делает тусклыми волосы, смывает макияж, оставляет плоть и кости. Именно это я и вижу, глядя на них: две женщины, медленно деградирующие к первобытному состоянию. Это уже произошло с миссис Мацунагой, которая выглядит как собственный хрупкий надломленный костяк. Она по-прежнему не ест. Тарелка с мясом, которую я ей даю, остается нетронутой у ее ног. Чтобы немного поддержать ее физически, я добавила две ложки сахара в ее чай, но она тут же выплюнула его и теперь смотрит на меня недоверчивым взглядом, словно я пыталась ее отравить.

Да что говорить, все смотрят на меня недоверчиво, потому что я не присоединилась к команде «Джонни виноват». Они считают, что я перешла на темную сторону, что я шпионка Джонни, хотя мне хочется лишь одного – найти самый вероятный путь к спасению. Я знаю, что турист из Ричарда никакой, хотя он со мной не согласен. Неловкий, перепуганный Эллиот вот уже несколько дней не бреется, глаза у него воспаленные, и я не удивлюсь, если он начнет бредить как сумасшедший. Блондинки разваливаются прямо у меня на глазах. Единственный человек, который остался самим собой, который знает, что делает, – это Джонни. Я ставлю на него.

И поэтому остальные больше не смотрят на меня. Они смотрят в сторону или мимо меня, бегло переглядываются некой безмолвной глазной азбукой Морзе. Мы в реальности переживаем телевизионную программу «Выживший», и мне ясно, что большинством голосов я изгнана с острова.

Блондинки отправляются спать первыми, они уходят от костра, прижавшись друг к другу и перешептываясь. Потом исчезают Эллиот и Кейко – расходятся по своим палаткам. На минуту перед костром остаемся только мы с Ричардом, но мы относимся друг к другу с таким подозрением, что и говорить-то нам не о чем. Мне с трудом верится, что когда-то я любила этого человека. Дни, проведенные в буше, добавили красивую грубоватую мужественность его лицу, но теперь я вижу за ней мелочное тщеславие. Истинная причина его нелюбви к Джонни в том, что Ричард рядом с ним – пустышка. Все сводится к тому, кто мужественнее. Ричард всегда должен быть героем собственной истории.

Он, кажется, собирается что-то сказать, но тут мы оба понимаем, что Джонни не спит, его глаза светятся в темноте. Ричард, не сказав ни слова, поднимается. Я вижу, как он уходит, ныряет в нашу палатку, и одновременно ловлю на себе взгляд Джонни, чувствую его жар на моих щеках.

– Где вы познакомились? – спрашивает Джонни.

Он сидит так недвижно, опираясь о дерево, что кажется частью ствола, все его тело – как одно длинное, изогнутое корневище.

– В книжном магазине, конечно. Он пришел подписывать экземпляры своей книги «Варианты убийства».

– О чем она?

– Обычный триллер Р. Ренуика. Герой оказывается на отдаленном острове с террористами. Он использует свои навыки жизни на природе и расправляется с ними по одному. Люди поедают такие книги, как конфетки, и набился полный магазин желающих получить автограф. А потом он с персоналом магазина отправился в паб выпить. Я была уверена, что он положил глаз на мою коллегу Сейди. Но нет, он пошел домой ко мне.

– Вы, кажется, удивлены.

– Вы не видели Сейди.

– И когда это было?

– Почти четыре года назад.

Достаточно давно, чтобы Ричарду наскучило. Достаточно давно, чтобы накопились обиды и болячки и мужчина начал сомневаться в правильности выбора.

– Значит, вы должны хорошо знать друг друга, – сказал Джонни.

– Должны.

– Вы не уверены?

– Разве можно в чем-то быть уверенным?

Он скашивает глаза на палатку Ричарда:

– В некоторых людях никогда нельзя быть уверенным. Так же, как нельзя быть уверенным в некоторых животных. Можно приручить льва или слона, можно даже доверять им. Но леопарду доверять нельзя никогда.

– И к какому роду животных вы относите Ричарда? – спрашиваю я полусерьезно.

Даже намека на улыбку не появляется на лице Джонни.

– Это уж вы мне скажите.

Его ответ, произнесенный таким спокойным голосом, заставляет меня задуматься о почти четырех годах, проведенных с Ричардом. Четыре года мы делили постель и стол, но между нами всегда сохранялась дистанция. Это он всегда тянул, презрительно усмехался, когда я заговаривала о браке, словно эти разговоры были ниже нашего достоинства, но думаю, что я все время знала, почему он никогда не женится на мне. Просто не хотела признаваться в этом самой себе. Он ждал свою единственную. А я ею не была.

– Вы ему доверяете? – шепчет Джонни.

– Почему вы спрашиваете?

– Хотя вы и прожили с ним четыре года, знаете ли вы, каков он на самом деле? На что он способен?