С этого дня началась еще одна новая жизнь Катерины Воронцовой, оказавшаяся на поверку не такой уж и простой и отнимавшей множество времени и сил.

А как иначе? Вы-то пробовали быть настоящей женщиной? В том смысле, сколько временных, денежных и прочих затрат требуется? И перечислять не стоит, каких усилий, если начать с приличных колгот, а закончить умением правильно строить глазки, любому трактату страниц не хватит!

Трудно ей приходилось и учиться, и осваивать азы женственности в ускоренном темпе, да еще развивать навыки психолога, изучая на практике характеры людей, поведение, движущие ими мотивы. Почитать кое-что по психологии пришлось, словом, все задачи, поставленные перед ней, выполняла старательно.

Катерина давно, со встречи с Тимофеем, перестала быть наивной, изолированной от всех, запуганной завышенными требованиями и бабушкиной муштрой девочкой. Но не умела общаться с людьми, с ровесниками, во-первых, потому, что это запрещалось Ксенией Петровной, а во-вторых, не подозревала, что это необходимо.

Зачем? У нее есть Тим, и никто больше не нужен. Вот что умела Катерина, так это концентрироваться, сосредотачиваться на цели и упорно, настойчиво к ней идти, игнорируя все мешающее, лишнее, что может оттягивать на себя внимание и дефицитное время.

Тимофей, уж который раз, встряхнул ее, дав такого морального тумака, что она вылетела из своего ограниченного одной направленностью мирка, приземлившись прямо в реальную жизнь, оказавшуюся весьма непростой, с ворохом разнообразных проблем, людскими историями и характерами.

И, знаете, это интересно.

Оказалось, что жизнь интересна!

Первого января они проснулись около часа дня, а в два Тим уехал. Надолго. И осталась только переписка, теперь он писал на адрес общежития, а она ему на неведомую, обозначенную цифрами какую-то полевую почту. Входившие тогда в обиход дефицитные и дорогущие мобильные телефоны им были еще долго недоступны. Зато, каждый раз получая на вахте письмо, на конверте которого четким почерком были написаны ее адрес и имя с фамилией, Катерина чувствовала нечто непередаваемое: гордость, радость, может, что-то детское про то, что и она обозначена в этом мире конкретным адресом, не скрываемым под предназначением: «до востребования». Вот поди ж ты, разберись, что это!

Она, стараясь сохранить ровное выражение лица, улыбалась внутренне весь день и на работе, и когда возвращалась домой. Так тепло и радостно ей становилось от воспоминаний того Нового года, своей круто изменившейся за один день жизни и даже тех своих чувств от получаемых писем.

Задумавшись, все еще в том прошлом, в радости с добавлением теплой грусти по ушедшему, она никак не могла почему-то открыть дверь квартиры – ключ в замке не поворачивался, и все!

Ах да! Как же забыла за воспоминаниями накатившими!

Позвонила, и дверь тут же распахнулась, не успел улететь звук дверного звонка.

– Катерина Анатольевна! Я тут крутю, а вы там, – взволнованно объяснила Валентина.

– Кручу, – автоматически поправила Катерина, переступая порог.

«Вот и я включилась в работу семьи Бойцовых по исправлению речи великой Валентины», – подумала не самым одобрительным образом она.

А чего одобрять? У них своя семья, у нее – своя. Пересеклись в связи с форс-мажором. Дальше развивать раздражающую мысль не стала.

– Как Соня?

– Телик смотрит. Жалуется. Лежать не хочет. Температура последняя тридцать семь и три, – отчиталась причина «приобщения» к чужой семье.

Охо-хо! Жалуется она! Катерина, подавив тяжкий вздох в зародыше, пошла мыть руки и осматривать больную.

– Здрасте! – разулыбалась девчушка вошедшей в комнату хозяйке квартиры. – А я все знаю! Вы Катерина Анатольевна, наша соседка снизу. И доктор. Вы меня героически спасли в трудную минуту и терпеливо лечите после.

– Аминь, – не поддержав бодрости задиристого тона, заключила вступительную речь пигалицы Катерина. – Самочувствие?

– Не лучшее, – не сдавалась Соня.

– Ну что ж, давайте проведем осмотр, и вы ответите на пару вопросов, – докторила Катя, стараясь притормозить балагурящую девицу.

Не тут-то было! Намек девочка понять-то поняла, но ей было скучно и хотелось проверить на «слабо» и устойчивость к «доставаниям» соседку.

– Например, не занимаюсь ли я сексом?

– На этот вопрос вы уже отвечали.

Буйствующие «умищем» и откровенной провокацией подростки для доктора Воронцовой числились как обычная рабочая рутина, не особо и раздражающая.

– Я помню. А что, про это обязательно спрашивать? – весело поинтересовалась девочка.

– Шутишь? – перешла на «ты» Катерина.

А вот устала, «вы» и с папашей этого подростка хватает, дитя перебьется, раз не принимает предложенный уважительный тон беседы.

– Еще порази меня заявлением, что не посвящена в возможные последствия.

– Нежелательная беременность, венерические заболевания, ВИЧ, разбитое сердце, – отрапортовала, как заученный урок, Соня, скорчив не в меру серьезную рожицу.

– А также внематочная беременность, хламидиозы и иные вирусные заболевания, подлежащие тяжелому лечению. Надеюсь, ты мне сказала правду.

Пациентка, положив правую ладонь на сердце, левую подняв вперед, сделала «страшное» лицо, поклявшись:

– Как на духу! В интимные сексуальные связи не вступала! – и добавила «доверительным» тоном. – Папуля зорко блюдет мою девственность, рекомендуя торжественно расстаться с ней по любви и желательно после восемнадцати лет!

– Да! – вздохнула Катерина. – Похоже, что освоение тобой теоретической части он прохлопал.

– Смеетесь? – повторила похожий вопрос в свою очередь Соня, вздохнула, изображая печаль за отца. – Интернет, подруги, уроки по анатомии и этике, мальчики, озабоченные своей гиперсексуальностью…

– Не легко-о-о… – согласилась доктор. – Давай, подкованная, осмотрю тебя.

Диагноз, поставленный Катериной, так же как и ее предположение о получении простуды, подтвердились. Софья Бойцова обслуживала клиентов за столиками на улице, на открытой террасе возле кафе. Жара который день в Москве стояла несусветная, и каждый раз, прибегая на кухню за заказом, девочка на пару минут становилась под кондиционер, охлаждаясь.

Результат не замедлил явиться.

– Несколько дней поделаем уколы, попьешь таблетки курсом, отвары травяные, соки, постельный режим, а там посмотрим. Я все же настаиваю сдать анализы, подстраховаться. Но необходимости в госпитализации не вижу.

– Вот и славно! – искрила жизнерадостностью Соня.

– Сегодня можешь перебраться домой, в свою кровать.

– Не гоните, тетенька-а-а! – дурашливым голосом запричитала та. – Мне у вас нравится.