– Достаточно холодный? – спросил он равнодушно, протягивая одну кружку генералу.

– Достаточно холодный, – ответил тот, топая ногами, чтобы стряхнуть снег с ботинок.

– Я пытался до вас дозвониться, – сказал Карл.

– Я был в отъезде, – ответил Уингейт, и Райс понял, что другого объяснения не последует. Генерал уселся в единственное кресло в комнате и принялся греть руки о горячую кружку. Карл перевернул стул, стоящий у письменного стола, и сел на него верхом. Он старался смотреть прямо в глаза генералу.

– Я подумываю о том, чтобы уволиться из армии.

– Это имеет какое-нибудь отношение к Ванессе?

Карла учили скрывать свои чувства, но на этот раз подготовка подвела.

– Ты очень важная персона, Карл. Мы всегда за тобой следим.

Райса затошнило.

Генерал печально покачал головой. Когда он заговорил, он не казался рассерженным, только обиженным и разочарованным.

– Жаль, что ты раньше не поделился со мной своими проблемами. Ты же знаешь, что вы с Ванессой для меня значите.

Карл ждал, еще неуверенный, все ли генерал знает.

– Ты ей сказал, чем зарабатываешь на жизнь? – спросил Моррис.

Мысли Карла метались в поисках верного ответа. Если Уингейт подслушал его исповедь, ложь будет равносильна смертному приговору для него и Ванессы. То же самое может произойти и в том случае, если генерал не знает, что Карл рассказал его дочери, и он скажет правду.

– Я не рассказывал ей про Подразделение и не собираюсь, – солгал он. – Мы с вами оба понимаем, что она этого не одобрит.

Уингейт кивнул.

– Почему ты решил оставить службу? – спросил он.

Карл посмотрел вниз, на свои руки:

– Теряю навык. Выгорел.

– Не нужно торопиться, лучше как следует подумать. Если останешься служить, получишь новые звания. Есть люди, которые следят за тобой и прочат тебе большое будущее. Обещай мне, что ты не станешь принимать поспешных решений.

Карл хотел уйти сейчас, сегодня, но у него не хватило смелости в этом признаться.

– Я и не принимаю поспешных решений, – сказал он.

– Хорошо, потому что у меня есть для тебя очень серьезная работа. – Карл удивился. Он привык получать задания от генерала Риверы. – Когда ты выполнишь это задание, отдохни как следует и реши, что будешь делать со своей дальнейшей жизнью. Я полностью поддержу любое твое решение, каким бы оно ни было.

Уингейт открыл кейс, который принес с собой. Там лежали деньги, поддельное удостоверение личности, пистолет и другие предметы, необходимые для выполнения задания. Генерал протянул Карлу тоненькую папочку. Внутри лежала фотография красивого мужчины с развивающимися от ветра волосами, который стоял у административного здания. Этот человек показался Карлу знакомым, но он не мог вспомнить, где его видел.

– Кто это? – спросил он.

– Тебе не обязательно знать.

Карл удивился. Генерал Ривера всегда называл ему имена людей, которые были объектом операции.

– Это необычно, сэр.

– Да, верно, – ответил Уингейт, вернул фотографию в папку и достал оттуда карту.

– Лост-Лейк состоит из летних домов высокопоставленных людей и находится в северной Калифорнии. – Уингейт показал на участок, обведенный красным. – Твой объект живет здесь. Ты сможешь добраться до его участка моторкой. – Генерал протянул Карлу листок бумаги. – Это охранный код. Сегодня ночью объект будет один.

– Что я должен делать?

– Ты имеешь дело со шпионом, работающим на иностранную разведку. У него в руках послужные списки всех членов Подразделения, включая тебя.

– Каким образом…

– Я не имею права тебе рассказывать, но ты можешь себе представить, что будет, если недружественное нам государство узнает, кто ты на самом деле. На карту поставлено само существование Подразделения. Я хочу получить эти документы. Когда они будут у тебя, ликвидируй этого человека. Я хочу, чтобы казнь была грязной и кровавой.

Карл снова удивился. Убивать ему всегда приходилось быстро и по возможности тихо.

– Позвольте спросить, сэр, почему вы хотите, чтобы объект был ликвидирован именно так?

– Я не должен объяснять тебе свои приказы. Карл. Считай, что для них всегда есть веская причина. – Генерал встал. – Ты летишь немедленно, в аэропорту будет ждать машина. Привези мне бумаги. Помни, существование Подразделения зависит от тебя.

Нормальная процедура выполнения задания включает в себя подробный инструктаж и детальную подготовку, а Карла отправили самолетом на запад только с теми данными, которые он получил в мотеле. Он приземлился в Калифорнии уже в темноте, и около двух часов ночи привязал лодку у мелкого пляжа, который от дома объекта закрывали деревья. Карл прокрался сквозь лес и наконец достиг современного бревенчатого дома. В доме было темно. Он быстро перебежал через лужайку. В темной одежде с камуфляжной раскраской и темно-синей кепке его почти не было видно.

Карл взломал замок, набрал охранный код и через несколько секунд уже был внутри дома. Он выучил наизусть расположение комнат и знал, где находятся лестница и хозяйская спальня. Мужчина на королевских размеров кровати мирно спал, лежа на боку. Когда Карл залепил ему клейкой лентой рот, глаза объекта широко распахнулись. Карл ударил его, на время лишая сознания, и связал руки и лодыжки. Затем показал мужчине большой охотничий нож с зазубренным лезвием. Скальпель был бы легче и удобнее, но он использовал этот нож, чтобы навести на жертву ужас.

– Мне нужны армейские послужные списки, которые ты украл. Отдай их мне, и я оставлю тебя в живых, – соврал он. – Промолчишь – и я буду тебя пытать, пока не расколешься. Рано или поздно все раскалываются.

Грудь мужчины вздымалась от страха, он сильно потел, мускулы бесконтрольно подергивались.

– Сейчас я сниму ленту, и ты скажешь, где искать. Мы направимся туда вместе. Если соврешь, я выколю тебе левый глаз.

Карл отлепил ленту, и мужчина сказал:

– Вы совершаете ошибку…

Он не успел договорить, как Карл прилепил ленту на место, сорвал с пленника пижамную куртку и срезал с его груди кусок мяса. Мужчина выгнул спину, как будто его ударил электрический разряд, зажмурился и начал раскачиваться, пытаясь уменьшить боль. В таких ситуациях Карл обычно ничего не чувствовал, но на этот раз его затошнило, и он мысленно поклялся, что это его последнее задание.

– Давай попробуем еще раз. Я спрошу тебя, где бумаги, и ты мне скажешь. Больше меня ничего не интересует. Вспомни о боли, которую тебе пришлось только что испытать. Каждый раз, как ты посмеешь ослушаться моих указаний, я усилю твой дискомфорт. Времени у нас навалом. Нет смысла страдать. Когда я сниму ленту, скажи мне, где бумаги.