– Прежде чем ты умрешь, хочу увидеть твои глаза, – сказал Альтаир.

Он сорвал с нее шлем и отпрянул. Его догадка подтвердилась.

– Наверное, ты ожидал увидеть кого-то другого, – слегка улыбнувшись, сказала она.

Ее волосы были убраны под кольчужную шапочку. Но его заворожили ее глаза. В них была решимость – это Альтаир увидел сразу. Но не только решимость. Еще нежность и свет. Может, боевые качества этой женщины искажали ее истинную суть?

Но почему – какое бы положение ни занимала эта женщина в ордене тамплиеров – де Сабле отправил ее вместо себя? Какими качествами она обладала?

– Что за игру вы затеяли? – осторожно спросил Альтаир, приставляя клинок к ее горлу.

– Мы знали, что ты явишься, – сказала женщина, продолжая улыбаться. – Роберу требовалось время, чтобы скрыться.

– Стало быть, он сбежал?

– Мы не можем отрицать твои успехи. Ты разрушил наши замыслы. Вначале сокровище, потом – наши люди. Власть над Святой землей выскальзывала у нас из рук… Но Робер усмотрел возможность вернуть украденное и обратить твои победы нам на пользу.

– Сокровище по-прежнему в руках Аль-Муалима. И однажды мы уже отбили атаку Робера и его армии, – ответил Альтаир. – Что бы он ни замышлял на этот раз, он снова потерпит неудачу.

– Возможно. Но тебе теперь предстоит сражаться не только с тамплиерами.

Ее слова не понравились Альтаиру.

– Говори без загадок, – потребовал он.

– Робер отправился в Арсуф, где намерен предложить сарацинам и крестоносцам объединиться в борьбе против ассасинов.

– Этого никогда не будет. У сарацин нет причин объединяться с крестоносцами.

Улыбка женщины стала еще ярче.

– Раньше не было. Но благодаря тебе появились. Целых девять причин. Люди, убитые тобой, – жертвы с обеих сторон. Из-за тебя ассасины стали общими врагами двух мощных сил, что приведет к уничтожению вашего ордена. Ты славно потрудился.

– Не девять. Восемь.

– Как – восемь?

Альтаир отодвинул клинок от ее горла.

– Ты не была моей целью. Я не стану тебя убивать. – Он поднялся. – В плен я тебя тоже не возьму. Ты свободна. Только не вздумай идти за мной.

– В этом нет необходимости, – ответила женщина.

Она встала, зажимая рукой раненое плечо.

– Ты опоздал…

– Посмотрим.

Взглянув на парапет, где лучники спешили занять новые позиции, Альтаир быстро покинул кладбище, уходя от старых и новых трупов и от этой странной, смелой и опасно красивой женщины.

– Там была ловушка, – сообщил он Малику, вернувшись в бюро.

Всю дорогу Альтаир лихорадочно обдумывал слова сообщницы де Сабле.

– Я уже слышал, что похороны превратились в хаос… Что произошло?

– Робера де Сабле там не было. Он послал кое-кого вместо себя… И меня там ждали.

– Ты должен немедленно ехать к Аль-Муалиму, – решительно заявил Малик.

Разумом Альтаир был согласен с рафиком, но вот сердцем… Интуиция говорила, что он раскрыл не все тайны. И почему ему казалось, что ко всему этому был как-то причастен Наставник?

– Если я поеду в Масиаф, мы потеряем драгоценное время. Она рассказала мне, куда отправился Робер и что он замышляет. Если я вернусь в Масиаф, Робер может победить… И тогда… боюсь, нас действительно уничтожат.

– Мы перебили большинство его людей. У него не хватит сил на войну с нами… Погоди. Ты сказал «она»?

– Да. Вместо себя де Сабле послал женщину. Странно, я знаю. Но эту странность оставим на потом. Сейчас все внимание мы должны сосредоточить на Робере. Возможно, мы ослабили ряды его армии, но этот человек умен. Он намерен убедить Ричарда и Салаха ад-Дина объединить усилия против общего врага… Против нас.

– Ты ошибаешься. Это какая-то бессмыслица. Ричард и Салах ад-Дин никогда…

– О, они еще как объединятся! И винить в этом мы будем только себя. Я убивал и сарацин, и крестоносцев. Убивал ключевые фигуры в обоих лагерях… Замысел Робера амбициозен, но логика в нем есть. И он сработает.

– Послушай, брат, кое-что изменилось. Ты просто обязан вернуться в Масиаф. Мы не вправе действовать без позволения Наставника. Твое поведение может навредить братству. Я думал… я думал, ты усвоил этот урок.

– Малик, хватит прятаться за слова. Ты загораживаешься нашим Кредо и принципами как щитом. Наставник скрывает от нас что-то важное. Это ведь ты говорил мне, что мы никогда не можем знать наверняка, а только предполагать. Так вот, я предполагаю, что вся эта история с тамплиерами куда запутаннее, чем нам кажется. Когда я покончу с Робером, то отправлюсь в Масиаф за ответами. Но ты можешь поехать туда хоть сейчас.

– Я не могу покинуть Иерусалим.

– Тогда разыщи слуг тех, кого я убил. Узнай все, что сможешь. Ты называл себя восприимчивым. Вдруг ты узнаешь нечто такое, чего не сумел узнать я?

– Я… Я не знаю… Мне надо подумать.

– Друг мой, поступай, как сочтешь нужным. Но я поеду в Арсуф. Любая задержка с моей стороны играет на руку Роберу.

И снова Альтаир нарушал Кредо: пусть и непредумышленно, он подставлял братство под удар.

– Буть осторожен, брат, – сказал Малик.

– Обязательно. Обещаю.

Армии Салаха ад-Дина и Ричарда Львиное Сердце сошлись под Арсуфом. По пути туда, из разговоров у колодцев и кузниц, Альтаир узнал, что после нескольких стычек между армиями началось настоящее сражение. Турки Салаха ад-Дина атаковали ряды крестоносцев.

Чем ближе к месту битвы, тем гуще становилась толпа беженцев, торопившихся унести ноги от смертельной опасности. Над горизонтом поднимались столбы дыма. Подъехав поближе, он различил сражавшихся между собой солдат на открытой равнине – темные движущиеся пятна. Он также заметил людей на конях, стремительно атаковавших вражеские позиции. Правда, расстояние не позволяло определить, чья именно это конница – сарацин или крестоносцев. Подъехав ближе, Альтаир увидел остовы осадных башен, одна из которых была охвачена пламенем. Башни крестоносцев легко различались по тяжелым деревянным распятиям. Пехота прикрывалась ими, как гигантскими щитами, толкая перед собой. Вскоре Альтаиру стали видны знамена сарацин и крестоносцев. Небо затемняли десятки и сотни стрел, выпускаемых с обеих сторон. Христианские рыцари, вооруженные копьями, отбивались от сарацинских всадников, совершавших дерзкие нападения на позиции крестоносцев.

Воздух гудел от топота копыт. Оглушительно гремели сарацинские литавры, барабаны, гонги и трубы. В этот хаос звуков вплетался зловещий скрежет оружия, крики живых, стоны раненых и умирающих и жалобное ржание. Альтаиру начали попадаться лошади без всадников и тела сарацин и крестоносцев.