В: Примерно 10 лет назад сингапурские лидеры заговорили о Таиланде как о серьезном конкуренте Сингапура в таких областях, как транспорт, промышленное производство и медицинский туризм. Это действительно так?

О: Посмотрите на их географическое положение. Если вы плывете на корабле, вы можете обойти стороной Бангкок, но вам не удастся проплыть мимо Сингапура.

В: А по воздуху?

О: Посмотрите на их уровень образования и квалификации. Чтобы составить нам конкуренцию, они должны стать лучше нас.

В: Есть ли у них потенциал, чтобы стать лучше нас?

О: Во-первых, у нас есть огромное преимущество в виде английского языка. Во-вторых, у нас есть образовательная инфраструктура, включающая систему политехнических университетов и институтов технического образования, которые обеспечивают нас высококвалифицированными кадрами. Все сингапурцы получают какое-либо профессиональное образование. Сможет ли Таиланд с его 60 млн жителей, рассредоточенных по сельской местности, добиться такого же уровня, что и мы?

В: А что по поводу геополитики в регионе? Таиланд всегда был союзником США. Во время войны во Вьетнаме американцы использовали его как военную базу. Сохранится ли их военный альянс и в будущем?

О: Это не имеет значения. Настоящий вопрос заключается в том, будут ли совпадать их интересы? Любой военный альянс жизнеспособен только в том случае, если интересы его членов совпадают. Возьмите НАТО. Члена альянса объединились, чтобы противостоять Советскому Союзу. Когда Советский Союз распался, НАТО стала бесполезна.

В: Существует мнение, что поворотный момент настал в 1997 г., когда Таиланд столкнулся с тяжелыми последствиями азиатского финансового кризиса и понял, что США не придет ему на помощь. С тех пор тайцы решили, что Китай может быть гораздо более надежным другом.

О: Так произошло потому, что после окончания войны во Вьетнаме Таиланд во многом потерял свое значение для США.

В: Как, на ваш взгляд, тайцы реагируют на растущее влияние и доминирование Китая в этой части мира?

О: Вы знаете историю Таиланда. Когда Япония была на пике своего могущества и решила напасть на Юго-Восточную Азию, тайцы позволили японским войскам беспрепятственно пройти через свою территорию, чтобы добраться до Малайзии и Сингапура. Они всегда смотрят, кто сильнее, кто может выйти победителем, и присоединяются к этой стороне.

Вьетнам. В оковах социалистического менталитета

Многие возлагали большие надежды на Вьетнам, когда в 1980-х гг., вслед за Китаем, страна решила встать на путь рыночных реформ. Политика обновления Вьетнама, или «Дой Мой», как называли ее вьетнамцы, началась на обнадеживающей ноте. Среди первых шагов, ознаменовавших собой отход от социализма, была передача коллективизированных земель в длительное пользование частным фермерам. За нескольких лет это привело к резкому росту сельскохозяйственного производства. Многие внешние и внутренние наблюдатели считали, что Вьетнам стоит на правильном пути. Мир видел, как открытие Китая привело к его невероятному экономическому подъему, и логично предполагал, что Вьетнам с его программой реформ будет двигаться по тому же маршруту.

Но затем первоначальный оптимизм сменился более скептической оценкой. Во время моих первых визитов во Вьетнам в 1990-х гг. я сам был воодушевлен их реформами, однако с тех пор мое мнение изменилось. Теперь я думаю, что старшее поколение коммунистических лидеров не в состоянии вырваться из оков социалистического менталитета. Поначалу они договорились взять курс на реформы, потому что видели, что страна идет в никуда. Но они и близко не проявили той решимости модернизировать систему, какую показали китайцы. Руководители из «старой гвардии» не позволят Вьетнаму выбраться из застоя. И пока они не уйдут, страна вряд ли сможет совершить прорыв в своем стремлении к модернизации.

Во время одного из моих недавних визитов во Вьетнам со мной произошел случай, показывающий, какие проблемы стоят перед страной. Мне организовали встречу с несколькими высшими гражданскими и военными руководителями, и я рассказал им о том, что одна сингапурская компания столкнулась с проблемами при строительстве отеля на Западном озере в Ханое. Когда компания начала забивать сваи, тысячи местных жителей стали требовать у нее компенсацию за шумовое загрязнение. Чтобы избежать дополнительных расходов, компания решила изменить способ монтажа фундамента: вместо забивания свай применить завинчивание, что можно было делать почти бесшумно. Однако на этот раз в компанию явился чиновник, утвердивший проект строительства, и заявил: «Я не давал вам на это разрешения». Было ясно, что чиновник находится в сговоре с местными жителями. Я объяснил вьетнамским лидерам, что такое отношение контрпродуктивно. Если вы хотите открыть свою страну, относитесь к этому серьезно, сказал я. Они ответили покашливанием и невнятным бормотанием, что ясно показало, что они находят такое положение дел вполне нормальным. Они не понимали, что один довольный инвестор привлечет к ним еще больше инвесторов. У них был другой подход: загнать инвестора в угол и выжать из него как можно больше.

Представители «старой гвардии», которые в настоящее время занимают все руководящие посты в стране, заслужили свои «погоны» в партийной иерархии во время войны. Они получили эти посты вовсе не потому, что показали себя превосходными управленцами и экономистами, а потому что в течение более чем 30 лет рыли подземные ходы с севера на юг для ведения партизанской войны. С китайскими «коллегами» их роднит такой неприглядный факт, как высокий уровень коррупции. Заслуженные партийцы, которые раньше свято верили в то, что система позаботится о них, вдруг увидели, как быстро богатеют люди вне партии. Разочаровавшись в системе, они принялись «брать», например, руководители таможенной службы начали незаконно ввозить автомобили, чтобы получить свою долю богатства. К сожалению, в отличие от Китая, у них нет такой легендарной фигуры, как Дэн Сяопин, который обладал непререкаемым авторитетом среди партийных кадров и непоколебимой верой в то, что выйти из тупика можно, только успешно реформировав страну. Причина, по которой у них нет такого лидера и хорошей команды управленцев, кроется в их длительном военном прошлом. Тогда как китайские коммунисты имели возможность на протяжении нескольких десятилетий накапливать управленческий опыт, проверяя на практике, что работает, а что нет, и в процессе этого обновлять свои принципы и идеологию, вьетнамские коммунисты занимались тем, что вели ожесточенную партизанскую войну с американцами. У них попросту не было возможности научиться тому, что значит управлять страной. Кроме того, большинство успешных южновьетнамских бизнесменов, знавших, как работают капиталистические механизмы, в 1970-е гг. бежали из Вьетнама.

Вьетнамский народ — один из самых способных и энергичных в Юго-Восточной Азии. Студенты-вьетнамцы, приезжающие учиться в Сингапур на стипендии от АСЕАН, относятся к учебе предельно серьезно и добиваются впечатляющих успехов. Очень жаль, что такой умный народ до сих пор не может реализовать свой потенциал. Будем надеяться, что, когда военное поколение уйдет со сцены и у руля страны встанут молодые вьетнамцы, они посмотрят на успехи Таиланда и, убедившись в преимуществах свободного рынка, изберут правильный курс.