Смотрите, у него в руке нож! — с тревогой воскликнул Савелий, вскакивая с места.

Вижу, — придвигаясь ближе к «Оку», сказала Эльзевира.

И тут, как назло, изображение стало бледнеть.

Кончается энергия, — сухо констатировала Эльзевира.

«Око», перед тем как погаснуть, показало освещенное многоэтажное здание, которое Бешеный легко узнал:

Господи, да это же гостиница «Союз»! — воскликнул он.

Именно на берегу этой заводи, отходящей от канала имени Москвы и расположенной между гостиницей и военным санаторием, месяц назад было найдено избитое и изрезанное тело двадцатилетней приезжей из Рязани, промышлявшей в Москве уличной проституцией.

«Око» погасло. Оно все‑таки принесло пользу. Савелий все же разглядел хотя и бледное изображение маньяка, его облик, повадки и движения, а главное — запомнил его руки, державшие нож, — с крупными, сильными пальцами.

На следующий вечер Бешеный отправился на традиционное дежурство к метро «Речной вокзал». То, что он бесцельно околачивался там каждый вечер часов с десяти вечера и до закрытия метро, могло бы привлечь внимание местной милиции да и продавцов палаток и ларьков, но этого не случилось.

Тут необходимо напомнить Читателю об одном даре, которым наделил своего любимого ученика Говоркова Савелия Учитель. С помощью определенных энергетических усилий Бешеный мог не то, чтобы превращаться в человека–невидимку, но как бы не привлекать внимание окружающих своим присутствием или действиями.

Во время своих ежевечерних вахт он иногда от безделья развлекался — возьмет, к примеру, с лотка пару апельсинов и отойдет с ними в сторону. Постоит немного и обратно положит. Ни продавщица, ни ее покупатели никогда ничего не замечали.

В один из вечеров Бешеный, уже несколько недель настраивавший себя как чувствительный локатор на этого изверга, вдруг почувствовал: «Он здесь, на площади!»

В ожидании пассажиров на площади перед метро стояло семь машин. Ноги сами понесли Савелия к светлой «девятке».

Мужик, в «Шереметьево» не подбросишь? Жену встретить опаздываю! — спросил Савелий. — Любые деньги заплачу.

Руки, те самые руки, что он успел разглядеть в «Око», с длинными крепкими пальцами, спокойно лежали на руле. Горло было обмотано длинным шарфом.

В «Шереметьево» не поеду ни за какие деньги, — неожиданно тонким голосом ответил водитель.

Плачу сто баксов! — упорствовал Бешеный.

Откуда они у тебя? — с нескрываемым презрением поинтересовался водитель. — Обменник, что ли, ограбил?

Бешеный и вправду не походил на человека, который мог заплатить за поездку сто долларов.

Вон сколько машин стоит. Пойди с ребятами поговори. Они тебя отвезут, — маньяк не скрывал желают отделаться от Савелия как можно скорее, — а я друга жду…

«Знаем мы, какого друга ты ждешь, падла!» — подумал Савелий, отходя от машины.

Дело теперь было за малым — осталось взять изверга на месте преступления…

«Если хочешь, чтобы тебе повезло в жизни, старайся не мешать ей самой вершить твою судьбу, спокойно принимай и удары, и приятные сюрпризы», — всегда повторял Константин Рокотов и себе, и своим подчиненным по детективному агентству. Когда Константину везло, он с удовлетворением отмечал, что судьба благоволит к нему. Когда судьба от него отворачивалась, он просто пожимал плечами и погружался в новое дело.

На этот раз судьба преподнесла ему неожиданный, но приятный сюрприз. Сюрприз явился в виде звонка от юной Жанны Никодимовой.

Как только Константин взял трубку, то услышал торопливый детский шепот:

Это я, Жанна! Вы меня помните?

Еще бы! — пробурчал Константин, потирая шею, по которой пришелся удар кулаком от одного из напавших на него в подъезде дома тети Клары. — Я тебя отлично помню…

Я вот что хотела сказать…

Константин не дал ей договорить:

Если ты насчет результатов расследования, то пока ничего утешительного сообщить не могу. В настоящее время идет процесс сбора материалов, свидетельских показаний… Это — довольно непростое и весьма трудоемкое дело, и на это требуется время. Ты детективы читаешь? Там про все это рассказано…

Константин оказался абсолютно неподготовлен к реакции его собеседницы. В трубке сначала замолчали, а затем раздалось девчоночье всхлипывание. Константин поморщился. Вот уж чего он не умел, так это вести беседы с детьми!

Да что это вы со мной разговариваете, как с дурой! — Голос Жанны внезапно окреп, и теперь в нем слышалась решимость. — Я вам по делу звоню, а вы мне лапшу на уши вешаете!

«Ну и дети пошли!» — успел подумать ошеломленный Константин.

Он не успел и рта раскрыть, как Жанна торопливо продолжила шепотом:

У меня для вас есть новость. Слушайте внимательно, а то дядя Филипп сегодня злой и глаз с меня не спускает, торчит в комнате рядом со мной, и я сегодня больше позвонить вам не смогу…

То, что рассказала Константину Жанна, оказалось действительно весьма любопытным.

Оказывается, водитель генерального конструктора Никодимова жив! Благодаря тому, что спасатели именно его первым извлекли из‑под завалов, они успели сохранить ему остатки жизни, продержав на искусственном дыхании, вплоть до больницы, где за него взялись доктора. Зато его хозяину, конструктору Никодимову, не помогло бы даже чудо, потому что его смяли трубы строительных лесов, превратив человеческое тело в подобие фанерного листа.

Только Константин собирался спросить у Жанны, не знает ли она, в какой больнице находится несчастный водитель, как девчонка испуганно ойкнула и повесила трубку. Вероятно, в комнату вошел ее зловредный опекун дядя Филипп. Константин тяжело вздохнул и бросил взгляд на Веронику.

Красавица–секретарь порхала по комнате от стола, где стояла раскрытой ее сумочка с косметикой, до большого зеркала на стене. Судя по тому, какими смелыми мазками девушка наносила на себя яркие краски, Веронике предстояло решительное свидание. Она весело напевала, подводя брови.

Вероятно, симпатичную помощницу насторожило молчание за ее спиной. Она замерла, затем медленно обернулась. Увидев грустное выражение лица Константина, она состроила плаксивую гримасу:

Только не говорите, Константин Михаилович, что мне, вот сейчас, надо все бросить, садиться за телефон и обзванивать морги!

Ну–у, положим, до моргов дело еще не дошло, — мягко произнес Константин. — Но вот больницы обзвонить надо. И прямо сейчас.

Вероника попыталась было возразить, но, увидев непреклонное выражение лица своего шефа, тяжело вздохнула и уселась за стол. Девушка знала себе цену, но авторитет Константина был для нее важнее любого свидания, будь это хоть красавец–стриптизер из ночного клуба «Красная шапочка».